аэродром, забыв про свечи. Однако в этот раз двигатель завелся с пол-оборота. Вот и не верь после этого в судьбу, думала она. А еще она думала о странном вызове от Василия Дятлова и почему-то нарастала безотчетная тревога. Ночью лететь Ника не решилась, но заправившись в Балбино, она выжимала из движка максимум, стараясь быстрее добраться до цели.
Приземлившись на летном поле школы авиаторов, она собралась тотчас отправиться на поиски Василия, как вдруг увидела Эллу Юрьевну, которая шла к ней по летному полю, держа за руку семилетнюю девочку, ее тезку Нику Сычеву. Женщины обнялись и расцеловались. Малышка вдруг вытащила из кармана своего платья медальон и, сложенный вчетверо листок бумаги.
- Мама велела передать это вам, - сказала девочка.
- Василия можешь не искать, он вызвал тебя по нашей просьбе, - добавила Элла.
Ника открыла медальон и обнаружила там крестик Веры.
- Кажется, меня ждет дорога дальняя и задача нелегкая, - тихо сказала Никандра, надевая на шею медальон.
- Сычевых арестовали, я боюсь за них, - сказала Элла и заплакала.
- Не бойся, все будет хорошо. Расскажи что произошло.
- Я почти ничего не знаю и не понимаю, что случилось. Вера привела дочь и просила найти тебя, сказала, что ты прочитаешь записку и все поймешь.
Ника развернула листок и прочла:
«Двадцатого августа 1930 года, арестовали моего мужа, Александра Сычева, по анонимному доносу. Его обвиняют в государственной измене. Все это организовал Игорь Садовский, секретарь приморского райкома партии. Двадцать пятого августа он явился ко мне и предложил помощь в освобождении мужа в обмен на интимную связь со мной. Я, в запале, нанесла ему смертельный удар. Теперь меня арестуют как сообщницу мужа. Ника, если ты читаешь эти строки, то знаешь, что делать.
Вера».
- Я должна уехать на две недели, пригляди за малышкой. Потом я ее заберу, - сказала Ника.
Затем, простившись с Эллой и своей тезкой, она отправилась к самолету. Записка была короткой и исчерпывающей. Она легко поместилась в медальон. Ника действительно знала, что делать. Путь предстоял не близкий. Хорошо, что в самолете был тайник, где хранилась заначка на непредвиденный случай. Сейчас была именно такая ситуация, когда возвращаться в Вольск нельзя, а впереди предстоял очень длинный путь. Деньги на бензин и пропитание у нее были, географические карты тоже, самое трудное сохранить в исправности самолет, хотя бы до Хабаровска. К концу следующего дня она приземлилась на поле возле города Вятка. Путь был проделан немалый, Ника смертельно устала и заснула прямо в самолете.
Проснулась она от того, что кто-то тряс ее за плечо.
- Просыпайся, дружок, - услышала она хриплый прокуренный голос.
На нижнем крыле стоял пожилой мужик, другой, помоложе, с любопытством разглядывал самолет. Ника открыла глаза и сняла шлем.
- Ого! Вот это красотка! Кто такая и почему здесь? – продолжил мужик.
- А вы кто? – хмуро ответила Ника.
- Оперуполномоченный Вятской ЧК, Антон Щеглов, - ответил мужик и предъявил документ.
Летчица тоже достала удостоверение сотрудника милиции города Вольска.
Мужик сразу подобрел.
- Понятно, наш человек. А к нам по какой надобности? – добродушно спросил он.
- Я лечу в Хабаровск, забрать груз. Здесь приземлилась для отдыха и дозаправки, - осторожно ответила она.
- Тогда бери канистры и едем в город, бензин у нас есть, - ответил Антон и спрыгнул с крыла.
Ника, безмерно довольная, что он прекратил расспросы, быстро достала канистры и последовала за ним. Легенду она еще не придумала, пришлось импровизировать на ходу. На краю поля стоял автомобиль, на котором они и отправились.
В управлении Вятского отделения ЧК проблем не возникло, поскольку появление неизвестно откуда взявшегося самолета логично объяснилось. Нику снабдили горючим, у самолета выставили охрану, но попросили подбросить до Свердловска своего сотрудника, поскольку ей все равно по пути. Отказывать не было смысла, поскольку необходима дозаправка, да и отдохнуть не помешает. Сотрудником оказался тот самый Антон Щеглов, которому летчица явно приглянулась.
- Замужем? – спросил он, не увидев кольца на пальце, которое столь внезапно овдовевшая Ника уже успела снять.
- Замужем! – ответила она, пресекая попытки более близкого знакомства.
Отправились в обед, а к вечеру были уже в Свердловске. Благодаря Антону, она легко получила бензин, охрану самолета и даже место в гостинице, где смогла нормально отоспаться. Ника постоянно обдумывала ситуацию Веры, пытаясь определить точку перемещения в прошлое. Записка Веры в сложенном виде легко помещалась в медальон. Однако и своя судьба тоже волновала ее. Если ничего не написать о Вадиме, то ее саму ждет очень неприятный сюрприз, а Вадима дырка в голове. Значит, записку Веры надо дополнить, а вот что писать она еще не придумала.
Следующий перелет она запланировала до Красноярска и дозаправкой в Омске. Антон на прощание сделал доброе дело и предупредил Омских товарищей о появлении отважной летчицы, совершающей длинный перелет. Приняли ее хорошо и заправили, но попросили произнести речь перед публикой, собравшейся на летном поле, о развитии Советской авиации, что Ника и исполнила, на ходу скроив выступление из лозунгов и технических рассуждений о двигателях монопланов, мало кому понятных. А вот в Красноярске к ней отнеслись недоверчиво. Ее документ сотрудника милиции города Вольска, Красноярскую милицию не удовлетворил, а узнав, что самолет ее собственность, Нику посадили под арест и отправили телеграфный запрос в Вольск.
Выбраться из под ареста для Ники сложностей не представляло, но это означало переход на нелегальное положение. А путь был еще не близкий, и затягивать его не хотелось. Но выбираться не пришлось, через три часа ее освободили.
- Что ж вы не сказали, что выполняете задание Ленинградской ЧК? – хмуро произнес неласковый начальник красноярской милиции.
Ника, безмерно обрадованная, промычала что-то невразумительное в ответ и, получив горючее, отправилась на аэродром. Переночевав и заправившись в Иркутске она направилась в Читу, где ей снова не поверили в местной милиции