Посидели мы хорошо! Ещё и выпили две бутылки весьма приятного вина. Акмурзин с удовольствием слопал порцию спагетти и ризотто с мясом. Далее жалобно посмотрел на меня, мол не наелся. Под общий смех, Франческо заказал ещё порцию риса, но уже с курицей. Кухня этого небольшого ресторанчика мне очень понравилась. Чувствуется, что люди с любовью относятся к своему делу.
Процесс передачи денег был обставлен в лучших традициях детективов. Сначала атташе сходил в туалет, а далее уже я вытащил пухлый конверт из‑под раковины.
– Там десять тысяч франков, – тихо произнёс итальянец, – Как и договаривались. Остальную сумму переведу, когда вы откроете счёт.
Сумма на самом деле немаленькая. По нынешнему курсу это что‑то в районе 1600 долларов. Можно купить неплохую машину в штатах.
Была у нас с Франческо дополнительная договорённость, которая прошла мимо кассы Внешторга. Я продал ему ещё одну идею календаря, который видел в своём мире. Ничего сложного для нормальной типографии в передвижном календаре нет. Это для СССР могло бы стать проблемой. Вместе с Самсоном мы нарисовали макеты и схему. Атташе впечатлился, далее был долгий торг, но мы пришли к общему знаменателю. Не знаю сколько на этой новинке заработал мой новый деловой партнёр. Главное – он не обманул.
– Хорошо ли продавались календари?
– Весьма неплохо, сеньор Мещерский, – ответил итальянец, – Я бы выделил вам дополнительную премию. И очень рассчитываю на дальнейшее сотрудничество. Кстати, интересующая вас персона прибудет в Канны через два дня. Думаю, мне удастся организовать вашу встречу.
Быстро прокручиваю в голове сложившуюся ситуацию. Давлю радость оттого, что получится пообщаться с нужным человеком. Но сейчас мне не до этого. Делюсь с итальянцем своими мыслями, которые занимают меня больше всего.
– Завтра мне нужна машина, желательно побольше. Понимаю, что все приличные авто забронированы, но, может, получится? – выдаю удивлённому итальянцу, – Это и будет премия, о которой идёт речь.
Я здесь узнал, что всем известной красной дорожки, ещё не существует. Вернее, она есть, только поменьше и не такая длинная, это скорее ступеньки, покрытые ковром. Но звёзды всё равно проходят в Дом фестивалей перед журналистами и публикой. Почему малость не шикануть и приехать, как уважающие себя иностранцы? Вот как‑то не хочется мне ехать в автобусе. И просто жалко Серову с Агаповой, которые пошили весьма интересные платья. Советские чиновники малость не понимают, что встречают по одёжке. Да и провожают тоже по ней. Хотя провокационных нарядов с начала шестидесятых было уже много и необычным платьем здесь никого не удивишь. Я решил не мудрить с фраком или смокингом, хватит стильного костюма и банта из ленты. Классические бабочки мне никогда не нравились, а галстук излишне простоват для этого мероприятия.
– Построюсь вам помочь, Алекс, – ответил атташе, – Лишь бы у вас не было проблем с советской делегацией. Удивительно, что вас поселили отдельно и не приставили пару агентов КГБ. Хотя это не моё дело. Думаю, вы знаете, что делаете.
– Франческо, я поставил все деньги на зеро или пошёл в all in, выражаясь покерным термином. Если мой фильм не возьмёт в Каннах любой награды, то дома меня предадут жесточайшей обструкции. Поэтому небольшая провокация общего фона не изменит. Ну и скажу, что машину нам предоставила итальянская фирма, чьё руководство было восхищено календарями. Не проблема, если сошлюсь на вас?
Глава 6
Сижу, завтракаю, и начинаю немного нервничать. Получится у итальянца или нет? До этого он выполнял все свои обещания. С другой стороны, времени в обрез, а Франческо – не волшебник. Беру с тарелки круассан, откусываю кусочек и запиваю апельсиновым соком. А неплохо здесь кормят даже в весьма скромной гостинице.
Вчера, после возвращения, обратился к дежурившей девушке с просьбой послать записку в другой отель. Оказывается, у них работает юноша лет четырнадцати, племянник хозяйки, который за небольшую сумму разносит корреспонденцию. Сразу набросал небольшой текст для Серовой, и оставил листок для курьера вместе с тремя франками. Ещё немного подумал, аккуратно огляделся, и передал девушке конверт, который предварительно положил в бумажный пакет. Гостиничный сейф оказался бесплатным, что меня несказанно обрадовало. С чувством выполненного долга поднялся в номер, принял душ и сразу лёг спать. Когда пришёл Акмурзин, я уже не слышал. Он решил подышать воздухом и посидеть во дворике нашего пансионата.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Месье, – ко мне подбегает вчерашняя девушка с ресепшен, явно чем‑то взволнованная.
У меня аж дыхание спёрло и предательски засосало под ложечкой. Неужели сейф взломали? Деньги не самые великие, но они придали мне дополнительной уверенности. Не привык ощущать себя нищебродом с пустыми карманами. Но мои опасения были напрасными.
– Приехал автомобиль с водителем, итальянцем, – начала тараторить администратор, – У него такой ужасный акцент, и мне удалось разобрать только, что ему требуется какой‑то русский господин. Я переспросила – может, советский товарищ, водитель ответил – да. Мне кажется, что машину могли прислать только для вас!
Интересно, чего там намутил Франческо? А ведь действительно – как господин, из нашей делегации выгляжу только я. Остальные излишне зажаты и малость угрюмы. Начальники – так вообще классические бонзы, в одинаковых костюмах и с кислыми рожами. А вот один попаданец ведёт себя совершенно расковано, улыбается, ещё и язык знает. Ладно, надо глянуть на тачку, чего гадать. Вытаскиваю из‑за воротника салфетку, беру стакан с соком и направляюсь вслед за француженкой. Ничего так у неё корма, радует глаз! Да и личико вполне себе. Но, чур меня – я здесь исключительно по делам. Вслед за мной потянулись Акмурзин и часть нашей делегации, из простых смертных, кто не был достоин жить в «Карлтоне».
Выйдя на улицу и, поняв, какую машину подогнал атташе, я чуть не подавился соком. Ринат от души хлопнул меня по спине, так что мне с трудом удалось удержать стакан и не облить свои брюки. Подбежавший невысокий и чернявый мужичок чего‑то бодро затараторил на смеси итальянского и французского. Из всего этого водопада слов, дополняемого специфической жестикуляцией, я вычленил слова «дон Франческо», «синьор Алекс», «фестиваль» и «синема».
– Это что за зверь? – восхищённо выдохнул Ринат.
– Mercedes‑Benz 300SE, 1967 года выпуска, – отвечаю с улыбкой под одобрительные возгласы итальянца, – Ещё и кабриолет. Таких в мире сейчас не более десяти штук, если не меньше. Так что понятно восхищение барышни администратора.
– Ладно – девица. Я сам в шоке! – произнёс оператор, не отводя взгляда от блестящего чёрного авто, – И на этом красавце ты поедешь во Дворец?
– А что делать, Ринат? – добавляю в голос трагизма, а сам с трудом сдерживаю смех, – Я думал, наш итальянский друг пришлёт машину попроще. А оно вон как получилось. Придётся ехать, не возвращать же обратно.
– Ты ещё лимон съешь – так будет реалистичней, – ухмыльнулся оператор, – Будет он мне здесь комедию ломать.
– Мы тоже хотим покататься на такой машине, – оказывается, наш разговор подслушивали две непонятные тётки из «Госкино», которых тоже поселили в пансионате.
Окинув их задумчивым взглядом и чуть было, не ляпнул глупость. Вроде достаточно молодые, не более тридцати. Но как можно так себя запустить? Только врагов у меня достаточно, и плодить новых – верх глупости, поэтому выразился более дипломатично.
– Машина предоставлена нашим итальянским партнёром именно для доставки основных действующих лиц советского фильма во Дворец. Что касается покататься, то я уточню, какие автомобили, вы можете взять напрокат в Каннах.
Обе рыхлые дамы с отвратными фигурами и вульгарными платьями враз поскучнели. Ещё бы – на выданные командировочные можно только доехать на такси до пляжа и купить стакан воды. А обратно, скорее всего, придётся добираться пешком. И не факт, что у тёток хватит денег на залог. Но и бес с ними. Смотрю на часы и понимаю, что ещё рано. Надо приехать чуть позже, когда народ уже разогреется, и привлечь к себе как можно больше внимания. Понимаю – мой поступок без разбирательства не оставят, но поздно пить боржоми. Остапа понесло. На душе стало как‑то легко, окружающая реальность засияла яркими красками, в общем, Лёшу охватила эйфория. Хотелось сделать какую‑нибудь глупость, но пока удавалось сдерживать свои нездоровые порывы.