На мой монитор вывалилось полтора миллиона отсылок к упоминанию лазурита. М-да… Я хихикнула: понятно, отчего так обалдел Август. Камушек использовался для облицовки стен, а в толченом виде – как краска для фресок и картин. Хорош тем, что не выцветал со временем. Еще из него делали вазы, шкатулки, столы и прочую утварь. Вроде бы его носили египетские фараоны. А чего б не носить, тогда никто не умел гранить алмазы. В ювелирке лазурит популярностью не пользовался: при искусственном освещении он выглядит уныло. Просто темно-синий булыжник. Единственное его достоинство – он синий. В природе очень мало чисто синих минералов.
В общем, если я хотела показать, что у меня нет вкуса, то мне это удалось на славу.
Я распахнула дверь своей комнаты. У меня были гости.
* * *
– Привет, Джет, – сказала я, входя.
У кровати, на которой были разложены мои вещи, стояла Санта и неодобрительно поглядывала на Джета Ашена. Тот прохаживался у окна, с интересом оглядывая переплеты. Жучки искал, не иначе. Или приценивался, куда их всадить. С него станется.
– Давно не виделись, – с иронией заметил он. – Я думал, придется писать тебе, чтоб отвлечь от общества Маккинби. Но у дверей столкнулся с твоей служанкой – и решил устроить сюрприз, не предупредив о визите.
– Напрасно. Потому что я все равно сейчас выгоню тебя. Мне нужно переодеться.
– А я ненадолго. Как настроение?
– Странные ты задаешь вопросы.
– Ну почему странные? После того, что вы учудили, – самые уместные.
– Мы? Учудили?
– Очень уж ярко вы покинули общество. Впечатляюще. Помолвку Татьяны и Лео объявили, только даже сами молодые, кажется, на это внимания не обратили. Старички в шоке. Твоя свекровь пыталась как-то поддержать заданный градус эпатажа, но ее трехэтажный комментарий потонул в общем шуме. Эльдорадская мамаша больше всех возмущалась, мол, она-то думала, приличное общество, она сюда с внуками приехала…
– Старая кляча! – не выдержала я. – А если я сейчас приду и расскажу, как она в молодости отжигала и с кем?!
– Зачем ты? – удивился Джет. – Думаешь, я с твоими рапортами не знаком? Шепнул уже кому надо на ушко, понятно, так, чтоб самолюбие ее сына не задеть, парень он неплохой. В общем, светский скандал в разгаре. Хорошо вы выступили.
– И, естественно, никто не вспомнил, что мы вообще-то женаты.
– А кому это надо, когда есть возможность посмаковать скандал в родовитом семействе? – Джет хохотнул. – Никому не надо. К тому же, извини, вы сами виноваты. Хотите, чтобы вас считали женатыми? Надо было объявить об этом. А не крутить романы с андроидами и шанхайскими императорами.
– Джет, ты пришел, чтобы поговорить о моем моральном облике?
– Ну что ты! К слову пришлось, не более. Отпусти Санту, – попросил он.
Я кивком велела ей уйти. Когда за ней закрылась дверь, Джет сказал:
– Я хотел поговорить о психическом статусе Маккинби. Ты ведь заметила, что он не в себе?
– Джет, он усталый, голодный и пьяный.
– Я понимаю, – уже другим тоном сказал Джет. – Парню за последние недели досталось ого-го как. Я сам офонарел. Проблемы он решил раньше, чем я о них узнал. Молодец, конечно. Вот только у него на этой почве крыша поехала. Он за считаные недели наворотил такого, что лично я уже задумался, кто для нас опаснее – секта или Маккинби. Ты же знаешь, что он сдал в аренду под военную базу территорию при космодроме на Саттанге? Ну да, тот самый космодром Чужих. Знаешь? Забудь. База уничтожена якобы эльдорадцами. А потом туда высадился шанхайский спецназ, присланный на помощь Августу Маккинби лично от императора. Чисто по-дружески. Я что, я понимаю, – Джет язвительно засмеялся, – император поблагодарил Маккинби. Только, боюсь, не за возвращение сестры в отчий дом, а за кое-что другое. Ты ведь считаешься совладельцем космодрома? Ну вот. Космодром у эльдорадцев отбили. Но сейчас он охраняется шанхайцами. И мы ничего сделать не можем, поскольку территория-то внешняя. Царь Саттанга не возражает, а Маккинби как собственник имеет право выбирать, кто будет стеречь его имущество. Его, поскольку все уцелевшее оборудование, какое осталось на базе, он вывез и передал командующему третьим округом. И договор об аренде прекратил, выплатив неустойку. Нормально, да?
– Я ничего об этом не знаю.
– Не сомневаюсь. Есть еще кое-какие звоночки. Началась тотальная эвакуация с Дивайна. Людей и ценное оборудование вывозят на Бету. Никаких комментариев со стороны твоего брата нет. Поскольку не секрет, кто его кредитовал, думаю, выводы делать можно. Но это мелочи. Не мелочи – то, что Маккинби запер Кларион. Все системы внешней обороны переведены в автоматический режим. Работает только транспортный хаб на Сивилле, но – строго для транзитных рейсов. Все сообщение с внутренними планетами системы прекращено. На мой запрос ответили, что решение принято в связи с работами по профилактическому обслуживанию систем. Ты же понимаешь, что это чушь?
Я промолчала. Джет подошел ко мне вплотную. Он был чуть пониже ростом, но его это не смущало. Он умел смотреть сверху вниз на любого.
– Я приложил все усилия, чтобы не допустить его встречи с Вальдесом. А если встреча и случится – пусть она будет ссорой. На личной почве. Но за ужином они успели обменяться сообщениями. Я, честно говоря, был шокирован, увидев здесь Вальдесов. Равно как и Мирру, и твоего брата, и Джимми Рассела. У нас были свои планы. Похоже, Маккинби решил воспользоваться ими, чтобы прикрыть свои. И мне это ни к чему. Никому не нужен второй Энстон.
– Ну ты сравнил?
– Я не говорю о моральном облике. Я говорю о том, что Энстон из четвертого округа сделал практически автономное княжество. Мне не нужно, чтобы такое княжество возникло посреди первого радиуса. А с учетом всех связей – чтобы оно рассекло галактику на несколько частей, сообщение между которыми полностью контролировал бы Маккинби. Ты понимаешь меня?
– Нет.
– Хорошо. Тогда выражусь яснее. Мне от тебя нужно три вещи. Во-первых, поссорь его с Вальдесом. Ты умеешь.
– Джет?
– Ой, не ври только, что не видишь, чего Маккинби от тебя надо. Он уже целую лужу слюней напустил, а ты якобы ничего не замечаешь. Да ты из него веревки вьешь, не состригая шерсти. Вот и свей веревочку… нужную. Ясно, да? Во-вторых, мне нужен дословный отчет обо всем, о чем он будет говорить с твоим братом и Расселом. Сомневаюсь, что получится записать, он наблюдательный, а сейчас – параноидально наблюдательный. А в-третьих, мне нужны документы на машину Кузнецова и чип, который он носит вклеенным под камень герцогского перстня. Держи, – он протянул мне крошечный прозрачный чип в упаковке, – вклеишь на его место. Знаешь, где он все это хранит? Знаешь, естественно. Что хочешь делай, но он не должен завтра увезти их с собой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});