Я много чего могла бы сказать. Но вместо этого, глядя в темноту за окном, тихо проговорила:
— Меня, наверное, заждались в тюрьме.
И натужно улыбнулась.
— Не заждались. — Уилфорт вздохнул, но вздох этот не имел отношения к нашим последним репликам. — Об этом можете не беспокоиться: в тюрьме вас не хватятся.
— То есть как? — изумлённо спросила я.
— С помощью одного светлого специалиста я поместил в вашей камере очень качественную иллюзию, — объяснил капитан. — Она не только выглядит, как вы, но может даже копировать вас голос. Пространных бесед, конечно, вести не будет, но, скажем, поздороваться в случае необходимости сумеет. И изобразить, будто ест и пьёт, тоже. Так что вы можете не тревожиться на этот счёт. Я уже привлёк к делу некоторых специалистов и намерен плотно заняться им сам. За несколько дней всё будет решено. А до тех пор вы останетесь здесь.
— К‑как 'здесь'? — пробормотала я. — В этой квартире?
— Я выделю для вас отдельную комнату, — поспешил уточнить Уилфорт, дабы его предложение не прозвучало двусмысленно. — Надеюсь, вам там будет удобно. Вернуться домой вы, к сожалению, сейчас не можете. Поэтому просто переждёте здесь несколько дней.
— Несколько дней… — пробормотала я, глядя вроде бы на Уилфорта, а вроде бы и сквозь него.
Несколько дней в его квартире. В его обществе. Конечно, он будет уезжать — на службу, на расследование, — но всё равно я буду встречать его по утрам за завтраком, и по вечерам, и ночью он будет спать в соседней комнате. А ещё в доме на каждом шагу будут встречаться его вещи, а это не намного лучше для моей хрупкой в последнее время психики, чем он сам. Начальство, которое 'не своё'. В настолько 'своей' обстановке.
— Большое спасибо, лорд Уилфорт. — Обращение 'лорд' сорвалось с языка непроизвольно. — Это очень благородно с вашей стороны, но…давайте я всё‑таки вернусь в тюрьму.
Я встала и посмотрела на него умоляющим взглядом.
Он тоже поднялся. Сжал губы, отвёл взгляд, а потом глухо произнёс:
— Вам настолько неприятно моё общество, что вы предпочитаете оказаться в тюрьме, лишь бы не находиться рядом со мной?
И в ответ на этот прямой вопрос я не смогла солгать. — Нет, — тихо сказала я. — Мне настолько приятно ваше общество, что я предпочитаю оказаться в тюрьме, лишь бы не находиться рядом с вами.
Глава 13
Я упорно смотрела в сторону, в пол. Ничего не происходило. Уилфорт молчал. Решившись наконец поднять глаза, я обнаружила, что он впился в меня взглядом. И молчит. Так продолжалось несколько долгих секунд. Потом он шагнул ко мне.
Не побежал, а именно шагнул, но рядом оказался практически моментально. Положил руки мне на плечи, наклонил голову и поцеловал в губы. Я не отпиралась, наоборот, обвила собственными руками его шею и ответила на поцелуй гораздо более страстно, чем действовал он сам. Впрочем, сдержанность с его стороны была вызвана исключительно неуверенностью в моей реакции. Теперь его движения стали значительно смелее.
Пол не ушёл из‑под ног, и я абсолютно ничего не забыла. Я отлично осознавала, что всё это никуда не годится, что мы не пара, где он и где я. Что, будь мы просто чужие люди, куда ни шло: встретились и разошлись на следующее утро. А нам ещё работать вместе, и как, спрашивается, это будет происходить после такого? Как я буду смотреть ему в глаза, как смогу по многу раз в день сталкиваться с ним в коридорах участка? И от
этого понимания я целовала его ещё более страстно, не позволяя остановиться, почти не давая дышать, не предоставляя ему возможности одуматься и своим привычным холодным тоном, но чуть более смущённо, чем обычно, сказать, что всё это было бы ошибкой.
Я целовала его, наплевав на последствия, на масть, на положение в обществе, на разницу в званиях. А его руки пришли в движение, гладя моё тело, обхватывая, прижимая к себе. Он постепенно, шаг за шагом, подводил меня к спальне. Я заметила манёвр, но не подала виду. Иными словами, не сопротивлялась. А, приблизившись к кровати, сама потянула назад и вниз его камзол.
Когда лишь самые концы рукавов оставались надетыми на запястьях капитана, он сам рванул их вниз, едва не разрывая обшлаг. Расстегнул заколку, и мои волосы, прежде собранные в пучок, упали на плечи. А потом он взялся и за мой камзол.
— Сними эту чёртову форму, — качая головой, выдохнул он. — Боги, если бы не эта форма, я бы уже давно…
Договаривать он не стал, но этого и не требовалось. Сказанного оказалось более чем достаточно, чтобы я с не меньшим остервенением стала помогать ему избавиться от моей верхней одежды. Потом взялась за ботфорты, и Уилфорт потратил это время на то, чтобы стянуть и отшвырнуть в сторону собственные сапоги.
Следующей на очереди шла рубашка. Я начала расстёгивать пуговицы сверху вниз, но успела разобраться лишь с двумя, когда Уилфорт остановил меня, накрыв мои руки собственной тёплой ладонью.
— Я сам, — шепнул он.
И взялся за вторую пуговицу. Я послушно опустила руки, опираясь ими о кровать.
Расстегнув пуговицу, Уилфорт прижался губами к обнажившемуся участку кожи. Я застонала, откидывая голову назад. Расстегнув следующую пуговицу, он повторил манёвр. Так продолжалось всё дальше и дальше. Горячие губы, горячее дыхание и кожа, тоже ставшая раскалённой. Я уже полулежала на кровати, приподнявшись на локтях.
Постепенно спускаясь, он добрался до белого, плотно стягивающего грудь лифа. Я полностью опустилась на кровать и прикусила губу. Но, вопреки моим ожиданиям, Уилфорт лишь поцеловал ложбинку между грудями, после чего переместился к нижней части рубашки. Вытянул её из брюк, в которые она была заправлена, и принялся расстёгивать пуговицы снизу. Поцеловал обнажившийся живот, заставив меня вздрогнуть всем телом. И продолжил с медленно, сладко убивающей неспешностью. За каждой пуговицей следовал поцелуй.
Наконец, осталась лишь одна, самая последняя, расположенная как раз в районе груди. Разделавшись с ней, Уилфорт раздвинул края рубашки настолько, насколько это было возможно, учитывая, что я лежала на спине, но снимать её не спешил. Вместо этого осторожно, будто боясь меня поцарапать, взялся за бретельки лифа и спустил их с плеч. Это позволило полуобнажить грудь, и вот теперь он без всякой медлительности впился в неё губами. Я застонала в голос, хватая его за плечи. На них — какая незадача! — тоже обнаружилась рубашка, только не белая, как у меня, а светло — синяя, и я стала поспешно от неё отделаться, хотя сосредоточиться было безумно трудно, учитывая всё то, что в это самое время проделывал с моей грудью Уилфорт. Потом пришлось затребовать его запястья и ещё чуть — чуть повозиться с манжетами, а затем передо мной, наконец, предстала мускулистая грудь и плоский живот, и я притянула мужчину к себе. Пальцы Уилфорта почти сразу схватились за мой брючный ремень. Ещё всего несколько секунд — и я ощутила его в себе.