прошедшего пира, Эфия помог бы рассчитать точку выхода… Нет-нет-нет, плохой план. Имперцы — глухи, чуять ману — это не про них, однако мне нельзя рисковать. Чтобы вызвать деда на серьёзную беседу, следует тихонько подкрасться на расстояние удара. Не зря же я столько сил потратила, свою смерть инсценируя.
Солнце поднялось в зенит, лошади, лениво фыркая, несли нас по заснеженной прогалине. Устали удивляться каждой травинке? Хорошо. Положив вожжи на колени, я откинулась на спинку из мягкой кожи и любовалась пейзажами.
— Офицер, вас что-то гложет? — Профессор внезапно ко мне обратился. Видимо, даже квантовые компьютеры порой одолевает скука.
— Ничего такого, просто… Я не привыкла быть одна… Когда вокруг никого… Ненавижу слышать стук собственного сердца. Постой-ка, ты ведь и так это знаешь, без моих откровений?
— Верно. Я присматривал за вами с самого первого дня. Например, когда вы перегрелись, пытаясь спасти птенца, именно я доложил Верховному.
— В каждой бочке затычка, — я рассмеялась. — Знаешь, ты… по сути заменил мне отца…
Железка заметно нагрелся, потребление маны выросло.
— Спорное заявление, хотя, возможно, моих способностей недостало, чтобы оценить фольклорную шутку?
— Какая ещё шутка⁈ Я тебе душу открыла, а ты пургу мелешь!
— Прошу простить, однако терминал ИИ всегда связан с каналами души носителя, никаких «открытий» не требуется.
— Чего? Ты…
Действительно… И перед кем я бисер метаю… Настроение у меня сильно испортилось, лицо скривила гримаса отвращения.
— Точный запрос — основа основ при обращении к интеллектуальным системам. Это вам ещё офицер Протей говорил.
— Завались, машина чёртова!
Тупой кусок металла! Своей «логикой» испоганил всю атмосферу! Да, я чаще обнажаю клыки, чем распускаю нюни, но и мне порой хочется поплакать кому-то в жилетку, поделиться чувствами! Сюрприз! Профессор, блин, мог и поддержать… Стоп, что, если… он действительно не понимает? Эфия — инструмент, артефакт ангелов. Чего ради вообще волшебница-ангел слёзы льёт перед какой-то железкой? Шиш ему, а не мои чувства!
* * *
На закате дилижанс остановился возле небольшого, покрытого мхом, деревянного домика. По обеим сторонам от двери висели на ниточках сушёные грибы и кабачки.
— Это место… — Оказавшись снаружи, Хокори принюхалась.
— «Резиденция главкома», здесь я… можно сказать, жить начала. Принеси воды, напоить лошадок. Там речка есть…
— За домом, знаю.
— Откуда…? — вздёрнула бровь Росса, но вопрос не достиг адресата — акула скрылась с глаз. Пожав плечами, волшебница принялась расстёгивать сбрую.
Домик встретил гостей кромешной, почти осязаемой темнотой. Крошечный «светлячок», вспыхнувший на ладони юной дзе, чернильными тенями измазал комнату. Здесь всё осталось по-прежнему: два кресла, низенький столик, потухший камин, полки. Поддавшись ностальгии, девочка отозвала сапоги, с блаженством погрузив пальцы ног в мягкий ковёр.
— Запуск систем! — приказала она. Имя «холодной железки» Росса умышленно опустила.
— Ману получил, выполняю, — сухо отозвался компьютер.
Помещение ожило, его окутал мягкий свет. Вспыхнувший камин обдал девушек приятным теплом.
— Сегодня переночуем здесь, тебе… да и мне тоже, нужен отдых. Слышишь?
Хокори рассматривала полки с книгами, не обращая на спутницу внимания.
— Эй, Селёдка! — Астра повысила тон.
— А? А-а, д-да, конечно. Ночуем здесь.
— Ты сама не своя. Рассказывай.
— Только… не смейся, ладненько…? — Акула поспешила прикрыть рот рукой. — Видишь? За тобой повторяю…
— Подражание — самая искренняя форма лести.
— Нет! Всё не так! Я… будто уже была в этой хижине… ходила по ковру… ела мясо с грибами и…
— Жареной картошкой.
— Да, вот! Откуда я могу это знать⁈ А ещё! — Девушка выдернула книгу с полки, ту самую, которую Энтинус когда-то читал Россе, а затем присела на подлокотник кресла. — Почему мне захотелось это сделать?
Волшебница прикусила нижнюю губу. Единственный, кто мог ответить на вопрос воительницы — артефакт ангелов. Девочке противно было с ним разговаривать, по крайней мере сегодня. Тем не менее, оставить подругу в растерянности она не могла. Вдохнув поглубже, волшебница сосредоточилась:
— Произошла утечка памяти офицера, локализовать причину.
— Юная акула получила незначительную дозу ваших воспоминаний из образца красной маны.
— «Незначительную»⁈ — вскипела Хокори. — Да я будто всю жизнь здесь жила: училась магии, ругалась с Верховным, спала на ковре…!
Слушая излияния воительницы, Астра кивала, пока не поймала себя на мысли, что улыбается.
— Личность Селёдки пострадала?
— Беспокойство избыточно. Обрывки памяти слишком фрагментарны, чтобы навредить сознанию. Считайте, будто она посмотрела фильм, не более.
— Я велела тебе очищать исходящую ману!
— Так я и поступал, пока не получил приказ, цитирую: «Плевать на последствия!». Красная энергия — рождается из эмоций, а те, в свою очередь, тянут за собой воспоминания. Учитывая вышесказанное, ошибок я не допустил.
Росса стыдливо потупила взгляд. Её необдуманные действия едва не стоили спутнице жизни.
— А почему… ну, передались обрывки… именно об этом месте?
— Раз уж вы спросили, офицер. Сидя внутри иллюзии и страдая от общества вымышленного пэра, ваше «я» стремилось вернуться сюда, к Энтинусу…
— Достаточно. — Щёки девочки порозовели. — Слушай, Селёдка… мне очень жаль, правда. Можешь просить, что захочешь.
Воительница покрутила книжку в руках, открыла и изумлённо проморгалась.
— Закорючки…
— Учебник написан на языке дзе, — подтвердила догадку акулы волшебница.
— Научишь?
Астра взяла томик и полистала.
— К сожалению, без «Всемудрого», читать, писать, а уж тем более говорить на этом языке не выйдет. Ангелы постарались.
В ответ на вопросительный взгляд подруги, Росса откашлялась и выдала странный щебечущий звук, похожий на птичью трель.
— Отец так же говорил с… Хифой.
— Угум, видишь, в начале каждой строчки есть символ. Это префикс, цифра. Префикс определяет, сколько предложений закодировано в строке. То есть, дзе и читают,