Читать интересную книгу Пепел Клааса - Фрол Владимиров

Мифофизика возвращает истине истинность, а действительности действительность благодаря опоре на традицию мифологического мышления, при котором противоположности сосуществуют, не оспаривая друг у друга права на достоверность. Миф является такой формой миросозерцания, при которой истинным и действительным признается всё, во что верится или верилось. Отсюда аксиома: вера — мера всех вещей.

Вера суть проявление истины и действительности в человеке, понимаемом в широком смысле слова как индивидуум, сообщество или человечество. Вера есть вочеловеченная истина или вочеловечившаяся истинность.

Мифофизика, среди прочего, позволяет постигать инакость, поскольку полностью удовлетворяет наипервейшему условию всякого постижения, а именно принимая инакость на полном серьёзе, в полном объеме, без сокращений и исправлений.

Но как такое возможно?

Возьмём, например, Древнеегипетскую культуру. Чтобы постичь этот феномен, необходимо воспринимать его во всей целостности, необходимо принимать его всерьёз. Во всей целостности значит со всеми божествами, духами, представлениями о пространстве и времени. Современный мыслитель может ценой невероятных усилий допустить подлинное существование некоторых феноменов духовного порядка (например, явление божеств), истолковав их как проявления коллективных психических или неизвестных науке физических энергий, но он совершенно неспособен согласиться с тем, что Земля плоская, а Солнце — это плывущий в лодке бог. Довод простой и очевидный: естественнонаучные познания древних египтян значительно уступали нашим, а потому их картину мира ни в коем случае нельзя воспринимать всерьёз. Если бы у них была возможность совершить кругосветное путешествие или рассмотреть планеты и звёзды в телескоп, их картина мира приблизилась бы к нашей. Иными словами, если бы у них был непосредственный опыт вместо опосредованного, их картина мира была бы похожа на нашу.

Вот тут и можно ввести два первые понятия теоретической мифофизики: мифограмма и мифологема.

Мифофизика не делает различия между непосредственным и опосредованным опытом. С мифофизической точки зрения опытом является абсолютно всё, во что верится: пережитое явление божества и вера в являющиеся божества в равной мере составляют опыт. То, во что верится в настоящий момент, я называю мифограммой. Мифограмма — это веруемое здесь и сейчас, то есть актуальный опыт. Вера древнего египтянина в Амона-Ра или же эпифания Амона-Ра суть мифограммы.

Мнение же неверующего или инаковерующего насчёт содержания этой актуальной веры является мифологемой. Современное представление о содержании веры древних египтян — это мифологема. Для современного исследователя Амон-Ра — мифологема, но мнение учёного, согласно которому «если бы у них была возможность совершить кругосветное путешествие или рассмотреть планеты и звёзды в телескоп, их картина мира приблизилась бы к нашей» — это мифограмма. Мифограмма значит данное сейчас. Все современные физические, психологические и прочие объяснения феноменов — ни что иное как мифограммы. Исходя из мифофизических предпосылок, нет никакой возможности утвердить некий более высокий и всеобъемлющий уровень истины, так как этот уровень сам являлся бы предметом веры, то есть мифограммой. Древнеегипетская и современная картины миря оказываются, таким образом, равноценными. Это два равноценных потока бытия, потока данных, два экзистенциальных измерения, две равноценные феноменологии. Время, пространство и опыт образуют неразложимую смысловую монаду, поэтому о древних египтянах невозможно говорить в сослагательном наклонении. Мифограмма сама по себе неразложима, поскольку разложение на элементы с одной стороны превращает её в мифологему, а с другой стороны создаёт на этой основе новую мифограмму, создает из так сказать «древних египтян в себе» «древних египтян в нашем представлении».

Неизбежен вопрос: что же в таком случае представляют собой доказательства, аргументы, подтверждающий или наоборот опровергающий опыт? Ответ таков: всё это суть границы и переходы между мифограммами и мифологемами. Мифофизика обозначает эти границы и переходы единым термином — мифолимен.

Приведу несколько примеров. Допустим, человек ощущает позади себя привидение. Он это ощущает и в это верит, следовательно для него это в данный момент мифограмма. Он оборачивается и обнаруживает своего приятеля. Перед человеком открывается несколько возможностей: он может отбросить свою прежнюю веру и перейти к новой. Он больше не верит в то, что возле него находится приведение, его прежнее убеждение для него теперь — мифологема. Мифограммой же является убеждение в том, что привидения не было, а за спиной у него стоял приятель. Опыт перехода, переживаемый в данном случае как некая очевидность, представляет собой мифолимен между мифограммой и мифологемой.

Вторая возможность — держаться прежнего убеждения, то есть считать приятеля привидением, хотя слово «держаться» тут не совсем уместно, так как предполагает волевой акт, преодоление некоторого сопротивления, вера же не может возникнуть в результате простого волевого усилия, иначе это уже не вера а навязанная фантазия. Человек может не поверить своим глазам, то есть вид приятеля может не быть для него самоочевидным, он может вопреки свидетельству органов чувств считать приятеля привидением. Какие-либо мелочи, особенности поведения мнимого приятеля, или исполнившееся предсказание или просто интуитивное восприятие утверждает человека в его прежнем убеждении, которое таким образом остается мифограммой. Мифологема же, в таком случае, это обманчивое впечатление, создаваемое органами чувств, будто приведение — не привидение, а приятель. Момент выбора между двумя мифограммами и конечное утверждение прежней мифограммы и будет в данном случае мифолименом.

Ещё один пример. Бертон, герой фильма Тарковского «Солярис», снимал на видеоплёнку мыслящий Океан. По его убеждению камера должна была зафиксировать происходившие с Океаном метаморфозы, прежде всего, появление из «вод» Океана ребёнка. Но на плёнке запечатлелся один лишь туман и поверхность Океана. Комиссия приходит к выводу, что у исследователя просто была галлюцинация, для членов комиссии видеозапись — это неопровержимое доказательство за или против утверждений космонавта. Вера комиссии в доказательную силу записи — это мифолимен, отделяющий собственную мифорграмму от мифологемы очевидца. Для очевидца же, наоборот, вера в опыт, пережитый на планете Солярис (возможная гипотеза: камера «видит» не всё, что может увидеть глаз человека), является мифолименом. Мифолимен представляет собой одновременно границу и контактную зону, область встречи различных реальностей, то есть мифограмм.

Наряду с мифограммами и мифологемами существует ещё одна форма реальности. Давайте представим себе, что все мы — герои романа. Мы выдуманы автором, мы — продукт его фантазии. Верит ли он в нас? Находимся ли мы в полной его власти? Может ли он «перекроить» нас по своему произволу, может ли распоряжаться нашими судьбами, как ему заблагорассудится? Или мы обретаем самостоятельность, независимость, может быть даже власть над ним самим? Являемся ли мы гомункулами его воображения или объектами его веры? Если он уже не в силах нас уничтожить, избавиться от нас или изменить нас, то от фантазии он перешёл к вере. Таким образом, его фантазия, его интуиция открыли ему доступ в мир, который является опытом, которому он сопричастен и на который может влиять, но который не есть иллюзия, не есть плод его воображения, но реальность, открывшаяся ему через творческий акт. Такого рода реальность можно обозначить термином мифография.

Мифограммы, мифологемы и мифографии, а также соединяющие и разделяющие их мифолимены образуют мифосферу, которая синономична таким понятиям как всеобщая реальность, бытие, существование, мир, жизнь и так далее.

Какова же структура мифосферы? Мифосфера обладает скользящим, то есть относительным эпицентром. В зависимости от выбранной перспективы эпицентр смещается, а вместе с ним изменяется и вся структура мифосферы.

Мифосфера структурируется основными и производными мифограммами. Основные мифограммы — это наиболее конвергентные мифограммы. Например, «солнце» является основной мифограммой постольку, поскольку воспринимается большинством субъектов. А вот «солнце» как «звезда» или «бог» или «небесное тело» или «светило на тверди небесной» представляет собой производные мифограммы.

Мифолимены образуют цепочки мифограмм-мифологем-мифографий, соединяя их между собой и с основными мифограммами. Мифолимены определяют дистанцию между основными и производными мифограммами.