Читать интересную книгу ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО - Вадим Белоцерковский

Но лучше всего гуманизм Сахарова высвечивается в сравнении.

Солженицын, к примеру, призывая к созданию «жертвенной элиты», писал: «Ян Палах сжег себя. Если бы она (эта жертва) была бы не одинокой — она бы сдвинула Чехословакию».[19]

Ян Палах совершил акт самосожжения в 1969 году в знак протеста против оккупации ЧССР войсками СССР и его сателлитов.

Эту мысль в том же сборнике поддерживал и развивал единомышленник Солженицына академик Игорь Шафаревич: «Самое существенное для спасения России может быть сделано лишь на единственном пути — через ЖЕРТВУ! ...Если до готовности к жертве подымутся не только единицы, это очистит души, взрыхлит почву, на которой может взрасти религия. Жертва может дать силы, чтобы преодолеть многие препятствия, стоящие на пути России!».

Сахаров на это отвечал: «Необходимы демократические реформы, затрагивающие все стороны жизни... Нельзя ограничить пути возрождения только религиозной или националистической идеологией. ...Никто не должен рассчитывать на быстрое и универсальное решение великих проблем. Все мы должны набраться терпения и терпимости, соединяя их, однако, со смелостью и последовательностью мысли, но нельзя призывать наших людей, нашу молодежь к жертвам; люди в нашей стране тотально зависимы от государства, и оно проглотит каждого, не поперхнувшись, а что касается жертв, то их уже было более чем достаточно».[20]

«Успех, — говорил Сахаров в интервью газете «Монд»,— может принести лишь совокупность различных видов деятельности. Это и правозащитное движение, и честный труд педагога, крестьянина, рабочего, ученого, и умеренное, но последовательное давление Запада. Это и борьба за права национальных меньшинств и за свободу вероисповедания, за право на эмиграцию и свободного выбора местожительства внутри СССР, это и борьба за свободу творчества. Большое значение имеет и борьба с несправедливостью на предприятиях».

Как видим — другой мир, другая цивилизация. Вновь противостояние людей Света и Тьмы. Кроме всего прочего, утверждение Солженицына (если бы примеру Яна Палаха последовали другие, то это сдвинуло бы Чехословакию...) по сути — просто жестокий бред!

Отметим попутно. Солженицын и Шафаревич заявляют себя постоянно и с гордостью православными христианами, демонстрируя при этом качества, весьма далекие от христианских. Сахаров же не религиозен, но по своему отношению к людям и по своим взглядам он — воплощение лучших идеалов христианства.

Иные люди, признавая это (и на этом основании!), говорят об идеализме Сахарова, наивности, утопизме и т. п., на самом же деле Сахаров был трезвым, но нравственным прагматиком, что хорошо видно и из приведенных выше текстов.

Очень важными для понимания личности Сахарова, его «модели поведения» мне представляются два его поступка, стоящие в стороне от его общественной деятельности.

Первый — это голодовка с требованием предоставить его невестке Елизавете Алексеевой возможность эмигрировать, выехать в США к своему жениху, сыну Елены Боннэр. Голодовка проходила в ноябре-декабре 1981 года и продолжалась 17 дней. Тогда очень многие не поняли и даже осудили эту голодовку, в том числе и некоторые диссиденты: Сахаров, мол, не должен был уделять внимание такому «мелкому» и личному делу и рисковать из за него своим престижем и здоровьем. На Сахарова давили, он получал много неодобрительных писем, в том числе от уважаемых им людей, но остался непреклонен и повел здесь себя вновь как человек, который не может допустить, чтобы из-за него кто-либо страдал. Ведь Е. Алексеева была фактически заложницей в руках КГБ, который таким образом мстил Сахарову и шантажировал его. И для Сахарова было опять же совершенно неважно, какой общественный статус имеет страдающий из-за него человек. Вместе с Сахаровым держала голодовку и Боннэр, и они в конце концов добились победы: Лизу Алексееву выпустили в Америку.

Особенно абсурдной и злой была реакция на эту голодовку со стороны Солженицына. Выступая 11 мая 1983 года на пресс-конференции в Лондоне, он сказал по поводу голодовки Сахарова: «...В декабре 81-го года, последние 10 дней, когда шла самая напряженная подготовка к военному положению в Польше (для разгрома «Солидарности». — В. Б.), мировая пресса все это пропустила, а занята была тем: соединится ли Лиза Алексеева со своим женихом. Этим были все заняты. И так пропустили всю подготовку к военному положению в Польше».

Высмеял голодовку Сахарова и А. Зиновьев.

Очень характерно, что на Западе эта голодовка встретила всеобщее понимание, а Сахаров — поддержку. (Чем и возмущается Солженицын.) Другое отношение к личности, другая цивилизация.

Второй характерный поступок — это пощечина, которую Сахаров дал историку «в штатском» Н.Н. Яковлеву, автору книги «ЦРУ против СССР» и статей, в которых он грязно клеветал на Сахарова и Боннэр. Этот господин, как известно, имел наглость после всех своих писаний прийти к Сахарову, чтобы взять у него интервью. И мягкий, деликатный Сахаров бьет его по лицу (!) и выгоняет из дома. Я преклоняюсь перед Сахаровым за этот его поступок.

Близко к пощечине стоит и отповедь, данная Еленой Георгиевной Боннэр жене Солженицына, и характерная реакция Сахарова на эту отповедь. Случилось это после появления воспоминаний Солженицына «Бодался теленок с дубом», в которых он обвинил Сахарова в предательстве «русского дела». Сахаров, оказывается, «сломал фронт» общей почти уже выигранной битвы, «сдал уже занятые позиции». Это «предательство» заключалось в том, что Сахаров, «уступая воле близких» и «чужим замыслам», замыслам «группы евреев, заботившихся как всегда о своем, чужих этой стране», подписался под их призывом к Конгрессу США добиваться от советских властей свободы эмиграции. А не свободы для русского народа!

Вскоре после публикации «Теленка» Сахаров и Боннэр пришли к Солженицыну по его приглашению для выяснения отношений, но Александра Исаевича дома не оказалось (!) и приняла их его супруга Наталия Светлова. Она стала читать Сахарову нотацию по поводу его якобы пренебрежительного отношения к интересам русского народа.

Елена Георгиевна, «возмущенная обращенной ко мне нотацией, — пишет Сахаров в «Воспоминаниях», — воскликнула:

— На...ть мне на русский народ! Вы ведь тоже манную кашу варите своим детям, а не всему русскому народу».

«Люсины слова о русском народе, — комментирует Сахаров, — в этом доме, быть может, звучали «кощунственно». Но по существу и эмоционально она имела на них право. Всей своей жизнью Люся сама — «русский народ», и как-нибудь она с ним разберется».[21]

Елена Георгиевна Боннэр «по составу крови» на 50% армянка, а на 50 — даже еврейка. Большое мужество и внутреннюю свободу надо иметь, чтобы при таком составе крови сделать такое заявление, да в цитадели великорусского патриотизма! И Сахаров «посмел» сказать о своей жене — «она сама русский народ»! Между прочим, Елена Боннэр, напомню, всю Отечественную войну провела врачом на фронте.

Центральное место в мировоззрении Сахарова принадлежит идее конвергенции социализма и капитализма как в «конечном итоге единственной альтернативе гибели человечества». Формулу эту Сахаров высказывал неоднократно, например в выступлении по поводу присуждения ему премии имени Лео Сциларда (апрель 1983 года).

Многие считают, что идея конвергенции выдвигалась Сахаровым во времена противостояния двух упомянутых укладов, которое-де представлялось Сахарову извечным, что ли. Но это не так.

В программе реформ, предлагаемой им в книге «О стране и мире», первым пунктом стоит: «Полная экономическая, производственная, кадровая и социальная самостоятельность предприятий».

Последний раз о конвергенции Сахаров пишет в 1989 году (незадолго до своей кончины), когда уже было ясно, что противостояние укладов закончилось или идет к концу. И, однако, статья Сахарова «Конвергенция, мирное сосуществование» завершается словами: «Конвергенция является необходимым условием решения глобальных проблем мира, экологии, социальной и геополитической справедливости».[22]

Сахаров пишет, как всегда, просто, а содержание взрывное, сугубо сахаровское. Причем «взрывы» эти сегодня, после 11 сентября 2001 года, звучат особенно сильно.

В этой маленькой и емкой, как все у Сахарова, статье среди прочего есть и такой еще примечательный тезис: «Конвергенция подразумевает отказ и от догматизма капиталистической идеологии ради спасения человечества» (с.15). И опять же, какие взрывные слова: «ради спасения человечества»! Такой серьезной опасностью видится Сахарову капиталистический догматизм. (Наши нынешние либералы убеждены, что догматизм свойственен только социалистической идеологии.)