***
Храм всех богов находился в пределах крепостных стен замка. Путь занял не больше пятнадцати минут, но я всё равно промокла. Огонь у алтарей поддерживался круглосуточно. Только пламя факелов слабо обогревало созданное из камня помещение. От стен и потолков веяло холодом веков. Насколько знаю, это один из самых древних храмов страны. Потому он не такой помпезный, как в Эйресунде. Из украшений лишь барельефы на стенах, изображавшие нашу историю, которую я двинулась вновь изучать, чтобы хоть чем-то выдавить из мыслей тревогу. Молиться пока не хотелось, несмотря на то, что на столе оставили щедрые подношения.
Художник древности постарался на славу. Здесь Всеотец Гуден, созданный из бесконечного ничто, впервые встретил первую жену, Ливу, способную влить в любую материю дыхание жизни. Но всё в мире конечно. С расцветом новой жизни появилась и смерть, которой повелевала Дод, вторая жена Всеотца. А там, где есть мужчина и женщина, возникает любовь. Так и появилась Лиген — первое и самое желанное дитя Ливы и Гудена. Ей люди направляли свои молитвы о счастливом браке и крепкой семье. Но какой смысл в могуществе и всесилии, если их некому продемонстрировать? Вот и боги занялись сотворением тех, кто будет им поклоняться. И сами не заметили, что совершили свою главную ошибку: создали зависимость своих сил от молитв смертных.
Я бродила по мрачному храму и оживляла в памяти давние уроки истории с помощью древних картин. Чтобы отвлечься, чтобы не думать об участи, которую мне приготовили, чтобы забыть последнюю встречу с Холгером. Но глупо бежать от реальности. Она вновь меня догнала, когда я замерла у барельефа, изображавшего древнюю легенду о разбитых чувствах. Бог войны Моркейм, разочаровавшись в попытках завоевать красавицу Сигурн, пошёл на отчаянный шаг, похитил гордую девушку и запер в своих чертогах в землях полубогов, лишив сил и любимого оружия. Но женщины хитры и изворотливы, а мужчины легко поддаются их чарам. Вот и Моркейм поверил, что через годы заточения Сигурн решила пойти ему навстречу. Но та лишь искусно играла и смогла добраться до своего лука. Она выстрелила в Моркейма. Только боги бессмертны, потому она метила в его чувства. И разбила их, чтобы тот утратил способность любить и перестал её преследовать.
Интересно, Андреас помнит эту легенду? И оставит ли он меня в живых, если получит Сердце? Возможно, будет держать в плену, пока не забеременею и не рожу. И лишь тогда подстроит несчастный случай. Лучше не проверять ни одну из этих теорий. Только, признаться, я ещё не решила, что делать дальше. Диярви прав в одном: я нужна своему народу. Если люди узнают, что Сердце Стужи пробудилось, то пойдут даже за женщиной. Андреасу придётся смириться и поддержать меня. Возможно, его удастся направлять, как это делает советник. Либо я могу воспользоваться единственной лазейкой и попытаться сбежать. Что же выбрать? Свободу и призрачный шанс вернуть Стейнби или долг и, возможно, проигрышную войну с врагом. В конце каждого пути может ждать смерть. Выжить можно, если просто скрыться, сбежать, спрятаться и трусливо ждать, когда стервятники поделят между собой Эрфолк и успокоятся. Но это решение точно не для меня. Хотя, что бы я ни выбрала в итоге, завтра мне предстоит пойти под венец и предстать пред ликом Лиген.
Горько усмехнувшись, я направилась к столу с дарами и послушно разнесла их по слабо освещённым алтарям со статуями богов. Обделила только Сигурн и Моркейма. А в руках оставила последний из даров, кинжал. Оставалось выбрать, кому его отдать. Своей покровительнице и последовать к краю мира за призрачной надеждой, за своим сердцем. Или богу войны и сделать всё, чтобы народ восстал против узурпатора, возложить вместе с кинжалом на алтарь и свои чувства. В последнем состоял мой долг, переданный мне отцом. Наверное, поэтому я несмело двинулась к мускулистому воину с мечом, но в последний момент заметила странное. Глаза статуи лучницы засветились.
— Что? — ахнула я от шока и неверия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Кинжал вырвало из моей руки неведомой силой и бросило к каменным ногам Сигурн.
«Ко мне!», — громогласно прогремел в голове приказ.
Я зажмурилась от боли, схватившись за виски, и через мгновение обнаружила себя стоящей на коленях перед алтарём своей покровительницы. Из носа потекла кровь. Алые капли падали на светлую ткань плаща, а я изумлённо смотрела в постепенно потухающие глаза статуи. Сигурн заговорила со мной, чтобы сделать выбор за меня.
***
Несмотря на холод, царящий в храме, я заснула, кутаясь в плащ, и проспала до рассвета, пока меня осторожно не потрепали за плечо.
— Пора, бона, — голос стражника звучал мягко.
Или мне так показалось со сна из-за одиночества?
— Иду, — быстро растерев глаза, я поднялась, игнорируя слабость в затёкшем теле.
Утро после ненастного дня было тусклым. Небо только начало алеть на востоке. Ветер уносил прочь ленивые тучи. Ноги скользили на влажных дорожках. Вот будет смех, если моя жизнь оборвётся из-за сломанной по неосторожности шеи. Впрочем, даже боги вряд ли посмеются над столь нелепыми превратностями судьбы.
В покоях меня встречали служанки. Они успели подготовить ванну к моему приходу и суетились вокруг свадебного наряда. Я оценила его лишь мельком, скользнула грустным взглядом по аппетитному на вид завтраку и сразу направилась в купальню. Есть не рискну, пусть желудок и громко протестует. Горячая вода помогла согреться окоченевшим в неудобной позе мышцам. Накатила сонливость, которая лишь усилилась, когда меня начали облачать в одеяние невесты.
Хоть Андреас не отходил от традиций, никаких корсетов и пышных юбок. Поверх белоснежного нижнего платья надели нежно-алый сарафан, подпоясав его тонким ремешком. Волосы не стали собирать в косы, распустили, расчесав их до блеска. А на голову надели венок из весенних цветов: розовых и белых. В контраст прекрасному одеянию, лицо отливало синевой. Под глазами пролегли тёмные круги, а на скуле серел синяк. Служанки попытались исправить дело пудрой и румянами, но я лишь раздражённо оттолкнула от себя кисточки с косметикой.
— Хватит, — потребовала я.
— Но ведь ваше лицо, бона…
— Отражает последствия решений ярла. Нечего их скрывать.
Утомлённая их причитаниями, я прошла к сброшенным перед купанием вещам. После того как болас был надёжно прикреплён к поясу, стало чуточку спокойнее.
— Вы так ничего не поели, — заикнулась старшая из слуг.
— Если только каждое блюдо попробуете вы лично, — предложила я.
Женщина сначала посмотрела на меня удивлённо, потом поостереглась. Поняв, что большего от меня не добьются, слуги ушли. Только тогда я достала спрятанный с вечера стакан воды и напилась. Хоть что-то…
Ждать начала церемонии долго не пришлось. Андреас спешил. Меньше чем через час стражники вошли в комнату и попросили следовать за ними. Поднявшись с кровати, я двинулась им навстречу.
— Что это? — один из мужчин указал на мой пояс.
— Талисман, — холодно улыбнулась я, погладив верёвку. — Хотите забрать? — спросила с вызовом, зачерпнув слегка магии из резерва.
Стужа откликнулась мгновенно, будто только и ждала, когда её позовут. Сдержать поток сил удалось ценой титанических усилий. Ещё рано…
Мужчины инстинктивно отступили. Я спокойно прошла между ними, направившись на выход.
— Не отставайте, — бросила им. — Мы можем опоздать на свадьбу.
Я так устала ждать… Быстрее бы всё решилось.
***
Храм Лиген находился на территории замка, путь занял совсем мало времени. У здания толпился простой люд, ожидая начала церемонии. Меня приветствовали радостными криками. Под ноги падала пшеница и овёс. И это когда люди голодали.
Музыка заиграла, стоило мне подойти к входу в Храм. Знать собралась в здании. Разряженная, как и на прошедшем вчера балу, и жаждущая новых событий. Андреас прекратил общение со священником и сразу направился ко мне. На приятном лице ярла застыло свирепое выражение.