Читать интересную книгу Мисс Грейнджер? - Camber

23 июня, за день до последнего испытания, Гермиона сидела в углу факультетской гостиной и играла на гитаре. Парвати настояла, что подруге надо отвлечься. Ну и остальных развлечь, заодно. Так что некоторое время Гермиона исполняла песни по заявкам. Кроме Парвати присутствовал Поттер и еще несколько однокурсников.

— Все, это крайняя на сегодня, — сообщила девочка, и запела на русском:

Я — пущенная стрелаИ нет зла в моем сердце, ноКто — то должен будет упасть все равно.А нищие правят бал,Они хотят, да не могут датьИ то, что зовут они кровью, только вода.А, зачем, зачем мне эта земля?Зачем мне небо без ветра и птиц?Я — пущенная стрела. Прости.Я не могу этот город любитьПусть будет сердце из чистого льдаИ то, что зовут они кровью, только вода.О, как много погасших огней,Как много рук, что нельзя согретьТак мимо, мимо, мимо, мимо, мимо скорей!Я — пущенная стрелаИ нет зла в моем сердце, ноКто — то должен будет упасть все равно.(прим. авт.: песня группы «Пикник», 1991 год.)

Интерлюдия

Альбус Дамблдор пил чай с лимонными дольками и обдумывал произошедшее. Все эти статьи в «Пророке», да еще и судебные иски, были очень не ко времени. Тут пособники Волдеморта плетут заговор прямо в школе, глаз да глаз нужен. А приходится отвлекаться постоянно, мотаясь то в Визенгамот, то в Министерство, то на встречу с Делакурами. А тут еще заявился Раджнеш Патил и заявил, что тоже собирается иск подать за использование его дочери в испытании!

Альбус прихлебнул чай. И почему он дал себя уговорить на эту авантюру? Ведь можно было оставить на дне какие — нибудь золотые яйца. Но нет, министерские насели «Нужна интрига! Нужна опасность!». Конечно, девочкам ничего не грозило, с русалками все было договорено…

Дамблдор вздохнул и подумал, что, наверное стареет. Раньше он таких ошибок не допускал. Вот кто ему мешал обговорить все с родителями заложников заранее, дать гарантии безопасности? Может вознаграждение какое предложить? А так поторопился, время экономил. Слишком много забот навалилось.

Хорошо хоть Патила удалось от иска отговорить. Правда, пришлось согласиться на помолвку его дочери с Поттером. Впрочем, может это и к лучшему. Патил был лидером небольшой группы магов — иммигрантов. В прошлой войне они держали нейтралитет. А так появилась возможность перетянуть их на свою сторону. И маги они не слабые, и деньги у них водятся…. И редкие ингредиенты для зелий с востока Патил обещал достать — все — таки это его бизнес. Да и мальчик был не против помолвки, пусть получит немного счастья. Ему, скорее всего, не дожить до совершеннолетия, грустно подумал директор. Иногда ради общего блага приходится идти на жертвы.

Правда, еще была Молли Уизли. Дамблдор знал, что она мечтает выдать за Поттера свою дочь. Ну что ж, не судьба. Ее планам директор не мешал, но и помогать не собирался. К тому же, если бы Уизли наложили руки на все состояние Поттеров, то могли бы стать слишком самостоятельными. Хотя, какое там состояние, едва две сотни тысяч наберется… Но для Уизли это, конечно, огромные деньги. Нет уж, пусть лучше зависят от директора, как сейчас. Союзники они, в какой — то мере, ценные, но уж больно ненадежные.

Глава 18

Гермиона стояла перед входом в лабиринт в окружении других чемпионов. Бэгмен разъяснял правила. Гарри бросил на Гермиону вопросительный взгляд. Девочка едва заметно кивнула. Флер нервничала. А рассеянный взгляд Крама явно намекал, что он уже под Империусом.

Идти Гермионе предстояло первой. Впрочем, Поттер и Крам отставали ненадолго. Бэгмен бросил неодобрительный взгляд на Гермиону. То ли его не устраивало ее лидерство. То ли не нравилась маггловская одежда. Гермионе было все равно. Серые джинсы, толстовка и удобные кроссовки всяко лучше для прохождения полосы препятствий, чем цепляющаяся за все мантия. На руках Гермионы, скрытые рукавами и иллюзией, были браслеты, в которых ждали своего часа кинжал и вторая палочка. Артефакты, конечно, были запрещены для применения в турнире. Но участников никто не трудился проверять. Да и использовать их Гермиона планировала только на кладбище. Так что все честно.

Прозвучал гонг, и Гермиона нырнула в лабиринт. Определив с помощью палочки направление на центр, она легко побежала по коридорам. Первым на пути попался огромный соплохвост. Детище сумрачного гения Хагрида было покрыто хитиновой броней, от которой отскакивали ступефаи. Гигантский монстр перегораживал собой почти весь проход. Хорошо хоть, соплохвост был медлительный. Использовать мощные заклинания пока не хотелось. Гермиона оглянулась по сторонам, обернулась пумой и резким рывком проскочила мимо монстра.

Следующей ловушкой были дьявольские силки, которые Гермиона выжгла простым Инсендио.

В первый раз Гермиона испугалась, когда из — за поворота показался Дамблдор и наставил на нее палочку. Но вовремя сообразила, что директору тут делать нечего. Видимо, это был боггарт.

— Риддикулус! — и «Дамблдор» оказался одет в кожаные трусы и фуражку. После чего развеялся.

— И от детских заклинаний бывает толк, — криво усмехнулась девочка и побежала дальше.

Через несколько минут она услышала вдалеке крик Флер. Видимо Крам вышел на тропу войны. На некоторое время все затихло. Потом над лабиринтом взвился в воздух сноп красных искр. Гермиона надеялась, что это Поттер одолел болгарина. Без Поттера участвовать в драке с Волдемортом и Хвостом не хотелось.

В следующем повороте обнаружился акромантул. Большой. И медлительным его назвать было нельзя, так что вариант сбежать не рассматривался.

— Ступефай! — заклинание не нанесло пауку вреда.

— Инкарцеро максима! — две передние ноги с правой стороны оказались связаны, что акромантула замедлило.

— Экспульсо, Экспульсо, Экспульсо — Гермиона целилась в сочленение третьей ноги. Наконец оно треснуло, и нога подломилась. Паук завалился на бок. Но перегородил собой весь проход.

— Вот как тебя грохнуть? — спросила девочка, — Хотя, есть у меня мысль.

Гермиона достала из кармана гайку своего любимого дюймового размера. Для тренировок телекинеза — самое то. Подхватив ее силой, девочка подвесила гайку на расстоянии примерно ярда от себя. Так, что через отверстие в центре можно было разглядеть паука. Затем она совершила палочкой спиралевидное движение, закончившееся тычком прямо в центр гайки и проговорила заклинание:

— Рейлган! — разогнанная электромагнитным полем гайка прочертила в воздухе огненный след, упершийся в головогрудь паука. От той полетели ошметки брони. Акромантул дернулся и затих. По ушам ударило звуковой волной.

— М-да. С напряженностью поля я перестаралась, — пробормотала Гермиона, — Надо бы уменьшить раза в два.

Этим заклинанием она гордилась. Ее личная разработка! Ну как личная, скорее это была переделка заклинания, попавшегося девочке в альманахе Института салемских ведьм. Оригинальное заклинание относилось к классу штурмовых. Оно было разработано одним из профессоров, на стыке чар и трансфигурации. Трансфигурацией формировалась восьмидюймовая стальная сфера. Которая затем разгонялась сильным магнитным полем. В итоге выходил магический аналог пушки Гаусса. Танк прошибало — только в путь. Проблема была в точном наведении. Снаряд — то летел далеко, но вот попасть в цель, находящуюся дальше пятидесяти ярдов — это надо постараться. Конечно, если цель размером с крепостную стену — то проблем не было. Вторым недостатком была огромная энергозатратность. Гермиона изучила формулу заклинания. Безжалостно выбросила блок с трансфигурацией снаряда, решив использовать имеющийся материальный объект. Уменьшила в несколько раз напряженность электромагнитного поля. Сократила вербальную компоненту и упростила движение. В итоге у нее вышло то, что вышло. Не гаубица, но аналог мощного противотанкового ружья. Правда, заклинание теперь требовало подготовки, да и трудности с наведением никуда не делись. Зато по неподвижной цели оно работало отлично и силы требовало разумное количество.

Гермиона перебралась через тело акромантула и прошла по коридору десяток ярдов. Центр лабиринта, судя по всему, находился за стеной из живой изгороди. Но коридор поворачивал в другую сторону.

— Да к черту все! Ферроламинис! — с конца палочки Гермионы сорвался красноватый луч. Три призрачных клинка обрушились на стену лабиринта, — Ферроламинис максима!

Стена не устояла, и в изгороди образовался проход, наполовину заваленный нарубленной древесиной. Грейнджер перелезла через завал и оказалась в центральной комнате лабиринта. Кубок стоял на постаменте в центре комнаты.