Аргилай на негнущихся ногах вышел вслед за женщиной, но через некоторое время вернулся обратно и обреченно плюхнулся на лавку за одним из столов. Юноша прижался горячим лбом к холодной столешнице и с силой сжал виски ладонями. Хотелось вскочить и убежать, куда глаза глядят, лишь бы подальше от всего этого. Лаи понимал, что толпа вот-вот проникнет в дом, выволочет на улицу его друзей и учинит над ними расправу. А ему останется лишь смотреть на это кровавое действо и кусать локти от собственного бессилия. Он должен что-то сделать, но понятия не имеет, что. Один против всех – положение казалось безвыходным.
Совсем рядом прозвучал старческий голос с легкой усмешкой:
– В танцах смел, а в деле жабу съел!
Лаи поднял голову и с некоторым недоумением обнаружил, что за соседним столом сидит неряшливо одетый старик и, посмеиваясь, смотрит на юношу. Рядом с незнакомцем, прислоненный к стене, стоял костыль. У старика отсутствовала одна нога ниже колена.
– Вы о чем? – с подозрением уточнил Аргилай, рассматривая собеседника.
– Хмель улетучился, и отвага пропала. – вновь усмехнулся старик, а затем пояснил. – Ты парень не думай, я тебя не виню, молодость все прощает. Но друзей твоих жалко. Малышку Ко жалко.
– Малышка Ко? – переспросил Лаи и с опаской оглядел зал таверны – не слышит ли кто. – О ком вы?
Лицо старика покраснело от гнева, и он ворчливо произнес:
– Я одноногий, а не слепой! Вы трое явились в деревню и с вами Малышка Ко. Прекрасная и грозная. Я сразу скумекал, что к чему. И поделом Бавару! Тот еще паскуда, злыдень подколодный. Мальчишек молодых сколько попортил! А ноги, думаешь, кто меня лишил?
У Аргилая в голове шевельнулась спасительная мысль, и он поспешил ее озвучить:
– Скажите людям об этом! Они должны знать, что негодяй получил по заслугам, а моих друзей следует поблагодарить и отпустить! Пойдемте, скорее, я помогу вам дойти!
– А то люди не знают… – тоскливо вздохнул старик.
– Тогда почему они заступаются за Бугора? – поразился Лаи.
– Эх, парень, молодой ты еще – жизни пока не понял. – с грустью в голосе ответил одноногий. – Бугор вот уже семь лет староста в Полыни. Семь лет принимает решения за всю деревню, семь лет его слушают. Конечно, подозревают, что Бугор тайком мерзости творит, шила в мешке не утаишь, но все равно слушают. А все почему? Признаться себе, что долгие годы подчинялся мерзавцу и преступнику, все равно, что назвать преступником себя. Стать соучастником его преступлений. Нет, люди на это не пойдут. Они лучше закроют глаза и сделают вид, что ничего не было, а Бугор добрый староста. Лучше схватят и накажут троих чужаков, чем признают негодяем одного из своих. – губы старика задрожали, по морщинистой щеке скатилась слезинка. – Я помню Малышку Ко и Киту. В деревне никого не было прекраснее. Погубил Бугор племянниц, ох погубил. Будь у меня две ноги не сидел бы я здесь, как развалина, а несся на резвом коне спасать Малышку Ко. Негоже хороших людей в беде бросать.
По спине Аргилая пробежали мурашки. Юноша уперся кулаками в столешницу и решительно поднялся с лавки.
– А вот у меня две ноги и лошадка имеется! – прищурившись, сказал он. – Верно ты дед сказал – друзей бросать негоже. Спасибо за науку и бывай!
– Удачи! – пожелал на прощание старик и махнул дрожащей рукой.
Во дворе возле плетня стояла бочка с дождевой водой. Аргилай набрал полную грудь воздуха и резко опустил голову в воду. Когда он вынырнул и откинул мокрые волосы за спину, мысли начали потихоньку проясняться. Лаи отряхнулся и отправился на конюшню.
Сонный пастух – молодой парень в соломенной широкополой шляпе – уныло гнал огромное стадо на выгул в поля близ деревни. Конечно, он мечтал о большем, чем ежедневный променад по коровьим лепешкам. Это было не самое интересное занятие в его жизни, но большего он не умел, а зарабатывать на хлеб со сметаной как-то нужно.
Через дорогу, выходившую из деревни, ветер гнал перекати-поле. Подняв облачко пыли на утоптанную тысячью копыт поверхность дороги, ступила грязная босая нога. Аргилай, являя собой саму решительность, встал на пути рогатого войска. Пастух удивленно посмотрел на человека перед собой. Лаи попытался эффектно выплюнуть травинку, которую жевал, но та прилипла к подбородку, испортив красивый жест.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Мне нужны твое стадо, твой кнут и твоя шляпа! – изменяя голос до хрипа, с апломбом сообщил юноша.
Перед пастухом на дорогу упал кожаный мешочек. Характерное звяканье однозначно указывало, что в нем находятся монеты.
– Серебро, – Лаи обнажил меч из коллекции лорда Джордана. – Или сталь – что ты выберешь?
Пастух с любопытством посмотрел на богато украшенный меч и нерешительно уточнил:
– Сталь – то бишь меч мне отдашь?
Аргилай расстроено опустил, так сильно разведенные в стороны плечи – момент, задуманный, как эффектный, потерпел полное фиаско.
– Короче, бери деньги и убирайся. – мрачно пояснил юноша.
– А! – понял пастух и теперь уже без колебаний схватил мешочек с монетами и взвесил его в руке.
Видимо удовлетворившись весом мешочка и предвкушая все соблазны и развлечения, которые теперь станут доступны, пастух кинул к ногам незнакомца кнут и шляпу. А затем был таков.
– Ты принял верное решение, парень! – вновь хриплым голосом проговорил Лаи и нахлобучил себе на голову соломенную шляпу с широкими полями.
Первая попытка воспользоваться кнутом, окончилась болезненным ударом по собственной заднице. Зато вторая вышла уже лучше. После короткой тренировки кнутом получилось даже щелкать.
Лаи вскочил в седло и, раскрутив над головой кнут, обрушил его на ближайшую несчастную представительницу крупного рогатого скота.
– Эгегей, залетные! Разворачивай рога! – задорно заголосил юноша и пустил Упрямца вдоль стада, присвистывая и раздавая удары кнутом.
Паника среди коров распространилась с бешеной скоростью. Словно в очереди за модной одеждой по скидке сказали, что остался только один наряд. Толкаясь и испуганно мыча, животные принялись разворачиваться в сторону деревни. Рогатое войско Аргилая перестраивалось в боевое построение.
Штурмующие, наконец притащили таран. Дверь с треском выбили и сунулись было внутрь, но из темноты со свистом вылетел метательный нож и предупреждающе воткнулся в косяк. Заходить раздумали, но придумали план «Б». Дом обложили связками хвороста. И как раз поливали его маслом, когда земля начала подозрительно трястись под ногами. Вооруженные косами, топорами и вилами люди в недоумении обернулись – по дороге на них надвигалось большое пыльное облако. Вот, из облака появились первые рога.
Пожалуй, никто, кроме деревенских жителей, доподлинно не представляет себе, сколь серьезную угрозу представляет понесшее стадо коров. Милые, глуповатые животные, впав в панический ужас, моментально превращаются в лавину рогов и копыт, сносящую и затаптывающую все на своем пути. Здесь опять же вспоминается распродажа модного шмотья по скидке.
Косы и прочее оружие упало на землю. Люди в страхе прыгали через заборы, пытались залезть на ближайшие крыши или бежали прочь.
А позади стада размахивая над головой кнутом, верхом на Упрямце носился предводитель – Аргилай. Лошади его спутников бежали в арьергарде рогатого войска.
К тому моменту, когда стадо пронеслось мимо осажденного дома, людей на дороге уже не осталось. Лаи подвел лошадей к выбитой двери. Юноша крутил головой и опасливо оглядывался по сторонам, постоянно ожидая нападения. Деревенские жители отступили, но в любой момент могли вернуться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Из двери дома выбежала Марико и, кошкой запрыгнула в седло своей маленькой лошадки.
– Ты потрясающий! – похвалила она.
Аргилай густо покраснел от таких слов.
– А еще позже не мог? – буркнула Трица, залезая на Луну.
– Мачту мне в зад, теперь нас объявят в розыск! – выругался Сарган, давая шенкеля своему скакуну.