— Да уж, доказательства кажутся неопровержимыми, — заметил Рэнналф.
— Да.
— Так же, как и в вашем случае.
Она резко обернулась.
— Так вы все-таки верите, что я виновна! — воскликнула она. — Пожалуйста, позвольте мне сойти, позвольте мне сойти!
— Я придерживаюсь мнения, — невозмутимо проговорил он, — что иногда улики могут лгать. Это, очевидно, и произошло в вашем случае.
Джудит внимательно посмотрела на своего спутника.
— Значит, вы считаете, что Брануэлл может быть непричастен к краже? — недоверчиво переспросила она.
— Кто еще мог взять драгоценности? — вслух размышлял Рэнналф. — У кого, кроме вас двоих, могли быть мотивы?
— Ни у кого, — нахмурившись, пробормотала Джудит. — Или, с другой стороны, у любого, кого прельщает идея быстрого обогащения.
— Точно, — одобрительно кивнул Рэнналф. — Теперь мы можем ограничить круг наших поисков девятью десятыми населения Англии. У кого были причины насолить вам и вашему брату?
— Ни у кого. — Морщины на лбу Джудит стали глубже от напряженной работы мысли. — Все любят Брануэлла за его очарование и добрый нрав. Что касается меня, то никто...
— Но вы хотя бы допускаете возможность, что кто-то может желать вам зла? — быстро спросил Рэнналф, заметив, как расширились глаза Джудит.
— Хорэс? — Эта мысль показалась ей невероятно привлекательной, поскольку снимала вину с Брануэлла.
— Он точно затаил зло на меня, — напомнил ей Рэнналф.
Джудит, однако, не могла принять эту версию только потому, что ей хотелось в нее поверить. Правда, появление в ее комнате мешочка и сережки объяснялось гораздо проще, если считать вором Хорэса.
— В любом случае я должна найти Брануэлла, — решительно произнесла она, — хотя бы для того, чтобы предупредить его. Я обязана выяснить правду.
— Да, — согласился Рэнналф, — обязана. Когда ты в последний раз ела? — Он снова незаметно перешел на ты.
— Сегодня утром, — поспешно ответила она. — Я не голодна.
— Лгунья! Клер Кемпбелл уже пыталась одурачить меня. Знаешь, если ты такая гордая, можешь голодать. Тебе удалось поспать прошлой ночью?
Она отрицательно покачала головой.
— Это доказывает, — заметил Рэнналф, — что если бы я сейчас встретил тебя впервые, то мог бы ошибочно принять за дурнушку.
Джудит против воли рассмеялась, но тут же зажала рот рукой и сделала несколько глубоких вдохов, превозмогая тошноту.
Одной рукой Рэнналф ослабил ленты шляпки у нее под подбородком, снял ее — это была та самая шляпка, которую он когда-то подарил ей, — и неловко завязал бант, прикрепив ее к седлу. Наконец он прижал Джудит к себе и опустил ее голову себе на плечо.
— Больше я не хочу слышать ни одного слова, пока не подыщу приличный на вид трактир, где смогу тебя накормить, — сказал он.
Внезапно Джудит почувствовала себя очень усталой. Она расслабилась, ощущая стальные мышцы его плеча и груди, слыша аромат одеколона, который делал его обладателя таким неповторимым, а его голова и шляпа защищали ее от палящих солнечных лучей. Она погрузилась в блаженный полусон, воображая себя то лежащей на дне лодки Рэнналфа-викинга, который стоит у руля, загораживая солнце мощным торсом, то стоящей рядом с ним на вершине скалы, глядя, как развевается на ветру его шотландская туника, и зная, что он готов принять вызов любого воина, осмелившегося вторгнуться на его берега и в одиночку покорить его.
Джудит могла бы подумать, что спит и видит сон, если бы ей не удавалось так легко менять содержание грез в зависимости от своего желания.
Ей хотелось верить в любимого мужчину, как в вечного сказочного героя.
Глава 19
Рэнналф намеренно проехал мимо одного трактира, потому что Джудит мирно спала у него на плече. Хороший сон был едва ли не важнее для нее, чем обильный обед. Остановившись в следующем трактире, он настоял, чтобы Джудит съела все до последней крошки.
День близился к вечеру. Добраться до Лондона засветло не представлялось возможным. Рэнналф подумывал нанять карету и доехать до Рингвуд-Мэнора в Оксфордшире. Эйдан как-то раз сказал ему, находясь в Лондоне в ожидании приказа об отставке и возвращения домой, к жене, что Ева не может отказать ни одному обездоленному человеку. Всякий раз у нее находилась для несчастных какая-нибудь работа. Она позаботится о Джудит, даже если Эйдан заартачится и отнесется к ней с недоверием. Возможно, невестке удастся хоть немного утешить Джудит.
Конечно, ни о каком спокойствии речи быть не может до тех пор, пока она не найдет своего брата и не убедится, что он не имеет отношения к пропаже бабушкиных драгоценностей. И потом, необходимо отыскать драгоценности и настоящего вора, с тем чтобы брат и сестра Лоу были оправданы.
— Нам пора ехать, — сказала Джудит, положив вилку и нож на пустую тарелку. — Во сколько мы будем в Лондоне? Как вы думаете, Брануэлл окажется у себя дома?
— Джудит, — мягко проговорил Рэнналф, — ты чуть не падаешь с ног от усталости.
— Я должна найти его, — твердо сказала она, — раньше, чем он избавится от украшений, если, конечно, они у него.
— Сегодня мы не поедем в Лондон, — спокойно ответил Рэнналф. — Даже если бы мы туда приехали, — продолжал он, — ты не смогла бы ничего предпринять. Ты спишь на ходу. Не знаю, как мне удалось довезти тебя сюда.
— У меня до сих пор такое чувство, — призналась Джудит, — что я вот-вот проснусь и пойму, что все это лишь дурной сон. Все, я имею в виду, выходки Брануэлла, письмо от тетушки, в котором она приглашает кого-нибудь из нас пожить в Харвуде, все, что произошло в последнее время.
Включая то, что случилось во время путешествия? С минуту Рэнналф молча смотрел на нее. Разве может быть такое, что взаимное притяжение, заставившее его поверить в то, что она согласится стать его женой, возникло между ними лишь вчера?
— Нам лучше провести ночь здесь, — сказал он. — Ты сможешь как следует отдохнуть и назавтра со свежими силами отправиться в путь.
Закрыв лицо руками, Джудит покачала головой. Когда она снова взглянула на Рэнналфа, в глазах ее читались усталость и покорность.
— Зачем вы приехали за мной? — спросила она.
Рэнналф поджал губы.
— Возможно, после вчерашних событий в библиотеке, — начал он, — я рад был представившейся возможности пореже навещать Харвуд-Грейндж и мисс Эффингем. Может быть, мне надоело так долго находиться в деревне. А может, мне не понравилась мысль, что за вами будет гнаться только один Хорэс Эффингем.
— Хорэс преследует меня?
— Со мной вы в безопасности, — успокоил ее Рэнналф, — но я бы предпочел, чтобы вы провели эту ночь в одной комнате со мной. Повторяю, со мной вам нечего опасаться. Я не собираюсь насиловать вас.