опешила…
— Ох… Я… Искала тривиальное название… — недоумевающе бросив взгляд на скорую находку я чуть пристыдилась своей ошибки. Лаборант равнодушно хмыкнул.
— Понятно. Ну возьмите хотя бы лапку для колбы с соседнего склада, — я скромно промолчала, пропустив вперёд торопливого сотрудника. Ему удавалось создать суету из ничего, даже просто следуя к вытяжке дёрганной неестественной походкой. Ну ничего: ещё неизвестно, какая Алёна Борисовна была бы в роли наставника…
С гайками я справилась быстрее. Покопалась в паре картонных ящиков, доверху набитых лапками и муфтами, выбрала покрепче и вернулась к Максиму Игоревичу, пристраивающему к штативу плитку.
— Ну вот вам колбы, холодильник, реактивы. Это соотношение веществ. Приступайте, — парень вручил мне листок с записями и облюбовал стул, облокотившись уставшей головой о спинку. Замер выжидающе, когда я начну демонстрировать свои навыки.
Я и сама заждалась этого знаменательного момента. На секундочку растерявшись, оглядела весь имеющийся набор посуды, затем по-свойски покрутила лапки холодильника и примерила колбу с дефлегматором, посматривая на невозмутимого контролера. С минуту поразмышляв над бутылками, отмерила цилиндрами необходимые объемы, которые были указаны в методике, прилила их в колбу, капнула кислоты. Чуть не забыла про кипелку, но вовремя одумалась. И парочкой слегка настороженных манипуляций всё-таки присоединила всё имеющееся стекло, завершила эту инсталляцию хрупким аллонжем над приёмной колбой и выжидающе обернулась к Максиму.
Рассчитывая хоть на какой-нибудь отклик на своё творчество, я проследила, как парень медленно поднялся и критично осмотрел установку, чем вынудил меня бесконтрольно ковырять кожу на пальцах. Я боязливо закусила нижнюю губу, наблюдая, как он потянул руки к шлифам и неудовлетворённо скривился… Возможно, я ждала хотя бы "неплохо".
— Ну, включай, — равнодушно пожав плечами, будто тут же потеряв живой интерес, какой овладевал им в поисках реактивов, Максим плюхнулся на своё прежнее место и достал телефон.
И больше из своих рук он его не вынимал ближайшие несколько часов, пока в нашем сонном ароматном царстве не раздался стук…
Глава 5
По настоянию лаборанта это время я провела за справочниками. Выдрав пару исписанных листов из использованной Максимом толстой тетради, обложка которой была запятнана следами предыдущих опытов, я присвоила её себе. Сначала бездумно пролистала объемные таблицы с температурами и плотностями, быстро столкнулась со следующим заголовком и затем решила от скуки выписать физико-химические свойства соединений, что мы загрузили в колбу. Знала бы я, что это только начало поисков развлечений на сегодня. Лаборант совсем был не расположен обсуждать работу и тем более вести дружеские беседы. В какой-то момент его телефон стал разрываться от назойливых звонков, которые парень торопливо и с не меньшим упорством сбрасывал. Потом он без памяти погрузился в переписку, ожесточенно клацая по не срабатывающему треснутому экрану. А через час подобного времяпрепровождения я уже перестала обращать внимание на то, что творится с лаборантом. Лишь иногда поглядывала на медленно наполняющийся жидкостью приемник и тяжко вздыхала.
Увесистый справочник хранил в себе бессчётное количество соединений; и всё же, это была капля в море. Когда я сталкивалась с химией в жестком переплёте, оценивая информацию по толщине одного тома, я вновь вспоминала Ирину Андреевну, от рабочего стола которой первых два стула всегда были пусты — расстояние, на которое отлетала её слюна от истошного надрывного крика: "Вы — ничтожество! Вас химиком назвать — язык не поворачивается! Читаете органику, как бульварный роман, а потом пересказываете мне разговоры двух домохозяек! Позорище! Свои кухонные знания придержите, пожалуйста, для забегаловки, в которой будете работать!.."
Иногда мне казалось, что научрук твердила горькую правду — у меня поверхностные, любительские знания. Но сколько бы я не учила, этого стабильно оставалось не достаточно. Никто из нас не был достоин оценки хотя бы "хорошо", а теперь я не только смирилась с этим, но и начала соглашаться: любой, кто брался учить химию предрекал себе пожизненный статус любителя. Кто его знает, насколько огромный пласт не изученных соединений и их свойств скрывался под айсбергом пятисот трех томов Бейльштейна, взявшегося упорядочить лишь одну органику…
Делая частые записи на перегонки с секундной стрелкой, я скоротала лишь час и жалких пятнадцать минут. Поиски закончились на получаемом нами сложном эфире: я вынырнула из тетради, осмотрев по-прежнему раздраженного Максима, прячущегося в глубине лаборатории, куда белого света доносилось совсем мало, и вернулась к писанине под успокаивающее жужжание вытяжки. Раз с изоамилацетатом было закончено, я решила продолжить свой личный рукописный справочник рядом душистых веществ, хаотично пролистывая страницы и цепляясь взглядом за случайные названия. Страницы становились всё более заполнены синей пастой, а мне делалось всё более уютно. Занятие придавало, может, и вымышленную, но ощутимую уверенность в том, что я трачу минуты не на безделье.
А затем раздался стук. Наручные часы показывали половину десятого вечера, а отдалённое подозрительное шипение, доносившееся с улицы, оказалось ливнем, который синоптики прогнозировали вплоть до завтрашнего обеда. Ошарашенная тем, как стремительно пролетел вечер за книжкой, я заинтригованно обернулась в сторону раскрывшейся двери…
— Привет всем, — в лабораторию вошёл мужчина в распахнутом промокшем пальто, а вместе с ним — леденящая влажная прохлада и узнаваемый сладко-смолистый запах, молниеносно взволновавший меня и заставивший бросить тетрадь. Обладатель соблазнительного парфюма пожал руку лаборанту, тут же поспешившего стряхнуть с себя смявшийся халат, и пока Максим направился в сторону шкафа с рабочей одеждой, мужчина остановился возле меня.
— Ну что, Дана, как ваши успехи? — директор склонился над рабочей тумбой, по две стороны упершись руками, и его полураскрытые губы оказались практически у моего уха. Я угодила в замаскированные контролем полуобъятия Антона Владимировича, пытаясь спрятать участившееся дыхание от его долгого цепкого взгляда.
— Синтезируем изоамилацетат, — не поворачивая головы, я ощутила, как его лицо стало ещё обжигающе ближе. Антон чуть склонился не то к моей порябевшей от тяжелого уставшего дыхания шее, не то перед стенкой вытяжного шкафа, чтобы рассмотреть собранную установку. Я постаралась незаметно сглотнуть слюну, наполнившую непослушный рот, но, похоже, оказалась слишком громкой и кинула косой взгляд в качестве разведки. Мужчина облизал уголок губ и плотоядно ухмыльнулся, не отрываясь от важного занятия. Мой рот бесконтрольно раскрылся при виде его эротичного выражения довольного лица, и тогда я схлопотала прямой, иссушающий все запасы терпения требовательный взгляд. Выдержать такое мне оказалось не по зубам, поэтому я затараторила. — Максим Игоревич сказал… Сказал, что изоам… Что это вещество уже есть в производстве. Нужно было мне попробовать провести синтез…
— Максим тебе помогал? — когда директор перешёл на ты, я едва не проглотила заплетающийся язык. Мужчина слегка отодвинулся, предусмотрительно давая продохнуть от