и не выедешь ты — ворота с утра закрыты. Даст Безликий успеют вернуться охотники и нам придется днями и ночами свежевать мясо, чтобы успеть. А не даст будем сидеть без мяса.
— Долго?
— Да кто ж знает? В прошлом году самая длинная буря затянулась на пять ночей. А десять лет назад, говорят, тянулась аж три седмицы.
— Хватит трепаться, девоньки. Живо марш коптильню готовить, — кинул отец Лиссы, заметив зазевавшихся за разговором девушек.
Больше вопросов Меррит не задавала, лишь с интересом и любопытством прислушивалась к разговорам. Но тему бури местные, казалось, избегали.
Меррит аккуратно выгребала золу из закопченного очага, когда в коптильню влетел запыхавшийся мальчонка, и, шатаясь, сообщил о необходимости разжигать костер — вернулись охотники. Следующие несколько часов девушки только и делали, что свежевали небольшие туши, отрезали пропорциональные им ломти сала и мяса от больших, которые свежевали мужчины, мыли и развешивали сохнуть на перекладинах.
Коптилен было две. Одна огромная являла собой каменную комнату с металлическими решетками, на которые они выкладывали мясо. Пол комнатки был выстелен чистыми опилками, а внизу, в подполе, была оборудована топка.
— Стой, надо уставить противень, — остановила Меррит Лисса, когда та уже готова была развести огонь.
— Ну вот и все, — довольно отряхнула руки Лисса.
— И оно приготовится? — удивилась Меррит. — Огонь ведь далеко.
— Так жара достаточно. Огонь будет греть опилки, дым будет подниматься вверх и коптить мясо. Сейчас только мальчишку приставим за огнем следить. И во вторую пойдем.
Вторая коптильня была немного другой — две круглые бочки, на одной из которых уже висели огромные окорока, а на другой — рыба. Меррит даже не представляла, что рыба может быть таких размеров — почти с нее длиной. Да и окорока были просто огромные.
— Окорока диких иржистов. Ммм, — облизнулась Лисса. — Вкуснятина. Попробуешь пальчики оближешь. Жаль, что полакомиться можно только во время бури.
В этой коптильне очаг был довольно далеко от бочек, а бочки накрывались тяжелыми тулупами.
— Завтра будет готово. Ночь у нас с тобой будет бессонная, — усмехнулась Лисса. — За огнем следить будем, если отец замену не пришлют.
Уже стемнело, когда о девушках вспомнили, прислав замену.
Тяжёлое ведро с золой билось о голень Меррит. Она проковыляла по двору. Наклонила ведро, высыпая золу в мусорную кучу. Поставила, выпрямляясь, сунула к нему в угол железный совок и с трудом отворила массивную дверь.
— Хух, — со вздохом разогнулась рядом с ней Лисса. — Ну и денечек.
— Нам бы помыться, — пробормотала Меррит, разглядывая свои почерневшие от золы руки.
— Да. Ничего в тазу помоемся, — не стала унывать Лисса. — Отец, наверняка, оставил нам теплой воды в котле.
Они быстро нырнули в кухню и сразу же попали в лапы помощнику повара, который толкнул их к мойке. Лиссе пришлось чистить бараболю, а Меррит — жирные столовые приборы.
К тому моменту как на кухню вбежала одна из леди, Меррит усердно скребла тарелки. Девушка оглянулась, будто ища кого-то, но, так и не найдя нужного человека, ткнула пальцем в Меррит.
— Ты! Отнеси ведро горячей воды в купальни.
Меррит вздрогнула и недоуменно уставилась на незнакомку.
— Ну что вытаращилась? Там Рейхан мерзнет. Неси скорее, — и исчезла с кухни так же стремительно, как и появилась.
Меррит обменялась взглядами с Лиссой.
— Хочешь я отнесу? — предложила подруга.
Девушка посмотрела на гору неочищенной бараболи и покачала головой.
— Справлюсь.
Неся горячую воду, Меррит думала о том, что было бы хорошо сейчас, пока никто не видят, очистить себя с помощью магии, раз воду ей приходится нести для других. Воровато оглянувшись и никого не заметив, девушка опустила тяжелое ведро и запустила заклинание. Приятное покалывание и ощущение свежести во всем теле — как же Меррит так долго обходилась без магии. На мгновение она задумалась о том, что остальные девушки из обители, даже имея способности к магии, не могли произнести ни одного заклинания только потому, что их не учили этому.
Внезапное и резкое движение воздуха за спиной заставило её выпрямиться. Совсем рядом промелькнула большая тень. Дрогнуло пламя чадящих свечей.
В следующий миг тело девушки оказалось прижато к стене.
— Ой, а кто это тут у нас?
В животе противно шевельнулся холодной змеей страх. Удушающий комок подкатывал к горлу, перехватывая дыхание.
Меррит дернулась, извернулась, но, чтобы не держало ее — оно было невидимым. Девушка закрыла глаза, сжала крепко, до слез, и снова широко распахнула.
— Ты изменилась, — зашептал невидимый голос ей в ухо. — Почти не боишься.
Смех потусторонний, зловещий омерзительным ветерком пробежался по телу. Лихорадочная дрожь сотрясла тело.
Меррит отстранилась, но невидимый захватчик был везде.
— Вкусная магия… Вкуснее, чем при нашей первой встрече. Ну же покажи, чему ты научилась, — шептал голос, будоража что-то темное внутри нее. Что-то, что хотело выплеснуться и выжечь все вокруг, не оставив камня на камне.
Меррит закрыла глаза, крепко стиснула кулаки, силясь унять и обуздать нарастающее всепоглощающее жжение в груди.
— Далеко ты от меня убежала, кроха, — порыв воздуха коснулся уха Меррит и тугой комок в груди девушки чуть ослаб, шевельнулся, выскальзывая из сжимающих его тисков девичьей воли.
— Вкуснооо…, - удовлетворенно причмокнул собеседник, смакуя вырвавшиеся незримые нити.
Меррит попробовала утихомирить их, вернуть обратно, сворачивая в клубок, но нити было не удержать — они таяли в невидимой пустоте. Перед глазами потемнело. От внезапной слабости девушка качнулась, едва удерживаясь на ногах. Навалилась, облокачиваясь спиной о стену. Застыла, пережидая острый приступ тошноты.
«Если ты не прекратишь это — умрешь», — выстукивало в голове тревожное предчувствие.
Меррит прикрыла потяжелевшие веки и потянулась к тоненьким призрачным нитям. Цепляющиеся за нити руки вдруг обрели чуткость и неосязаемые ранее нити теперь резали ладони, оставляя глубокие кроваво-красные бороздки. Девушка вновь потянула нить, но та сдвинулась лишь на палец, чтобы тут же вырваться и уступить целую ладонь. Вырвать их казалось невозможным. Слишком силен был противник. Слишком цепко вцепился. Еще немного и она даже пальцем шевельнуть не сможет, не то, что противостоять.