Дождавшись кивка Беллы, она продолжила:
— После его смерти вы уехали в Хартфордшир и встретились с Джеймсом в Уиндмуре. Правильно?
Белла еще раз молча кивнула. Похоже, старой герцогине были известны только голые факты.
— Это очень важно. Мне должно быть известно все. Есть что-то еще, чего я не знаю?
— Нет, ваша светлость.
— Хорошо. Джеймс посчитал возможным привезти вас в этот дом вместе с вашей бывшей няней. Как будто служанка может считаться компаньонкой! — Герцогиня издала неодобрительное восклицание. — Это неприлично. Совершенно неприлично.
— Пожалуйста, простите мое вторжение. Я немедленно уеду, — сказала Белла.
— Уедете? Вы не сделаете ничего подобного, юная леди, — фыркнула герцогиня. — Я знаю, что вы всю жизнь прожили в деревне, но даже вы должны понимать серьезность ситуации. Я, естественно, рассматривала других кандидаток, но Джеймс, к сожалению, слишком упрям. К тому же я стара, но не слепа и вижу, как мой внук к вам относится. Все общество вчера это видело. Если я хочу видеть его долг исполненным, прежде чем покину этот мир, тогда мне не пристало жаловаться на его выбор. Понимаете?
Белла не имела никакого представления, о чем толкует надменная старуха. Она почувствовала, как головная боль переместилась куда-то в затылок, и кивнула третий раз, словно китайский болванчик.
Герцогиня прошествовала к окну и резким движением раздвинула шторы. Белла тут же прикрыла глаза рукой, защищаясь от хлынувшего в комнату яркого света.
— Уже почти полдень. Пора вставать и одеваться. Дженни вам поможет.
Девушка, молча стоявшая в углу с подносом, сделала шаг вперед.
— Мне поможет Харриет! — воскликнула Белла.
— Сегодня это сделает Дженни, — заявила герцогиня тоном, исключавшим любые возражения.
Мгновение поколебавшись, Белла спросила:
— Его светлость дома?
— Он уехал очень рано, чтобы встретиться с констеблем относительно напавших вчера на вас разбойников. Хотя лично я считаю, что их никто не найдет. На пригородных дорогах по ночам полно бандитов.
— Он скоро приедет?
— Не волнуйтесь, дорогая. Теперь, когда вы здесь, я уверена, что он не задержится. И конечно же, он захочет обсудить с вами детали.
Белле хотелось спросить, какие детали имеются в виду, но у нее слишком сильно болела голова и бурлило в животе, поэтому она приняла мудрое решение отложить все расспросы на потом. Нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Поэтому она благоразумно придержала язык, и старуха вышла.
С помощью горничной Белла оделась, с трудом проглотила кусочек тоста с джемом, зато с большим удовольствием запила его тремя чашками чаю. Служанка сделала реверанс и ушла, а на смену ей явился лакей, чтобы проводить Беллу через запутанный лабиринт комнат на встречу с герцогом. Живот больше не болел, голова тоже.
Следуя за лакеем, Белла осматривалась вокруг, поражаясь грандиозным размерам здания. Отделанный мрамором холл оказался гигантским, а черно-белый итальянский мрамор, казалось, излучал таинственное сияние. В центре холла расположился стол на массивной резной ножке, на нем стояла большая восточная ваза со свежими розами.
Библиотека, как ей сказали, находилась в задней части дома. Следуя за лакеем, Белла прошла мимо не меньше трех гостиных — каждая другого цвета и стиля. В столовой были стулья в стиле рококо, стол, за которым могло уместиться не меньше пятидесяти гостей, и потрясающая люстра с каскадами хрустальных призм, казавшимися дождем бриллиантов. Дальше Белла прошла мимо музыкальной гостиной, где заметила фортепиано, арфу и две скрипки.
Наконец они дошли до библиотеки, и лакей открыл для нее дверь.
Джеймс стоял перед высоким шкафом и рассматривал цветные корешки толстых томов. Обернувшись на звук открывшейся двери, он окинул Беллу взглядом и нахмурился, увидев повязку на голове:
— Как ты себя чувствуешь?
— Намного лучше.
Он предложил ей сесть и, дождавшись, когда она устроится на низеньком диванчике, опустился рядом.
— Доктор сказал, что тебе нельзя переутомляться.
Она расправила юбки. В присутствии Джеймса ей хотелось выглядеть как можно лучше. Служанка развесила ее платья в гардеробе, и сегодня Белла выбрала темно-синее с длинными рукавами и перламутровыми пуговицами спереди. Волосы были зачесаны назад и собраны в узел. В общем, если бы не повязка на голове, она выглядела бы в точности как гувернантка, пришедшая на собеседование с работодателями. И уж точно не походила на опьяневшую и взъерошенную женщину, какой была накануне.
Чувствуя неловкость — слишком уж пристально Джеймс на нее смотрел, — она обратила все свое внимание на полки с книгами.
— Прекрасное собрание. Твое?
— Нет. — Джеймс задумчиво улыбнулся. — Я еще не успел перевезти сюда свои книги из «Линкольнз инн». Эти тома принадлежали старому герцогу. Он всегда испытывал тягу к знаниям и был очень умен.
— Сын весь в отца, — пробормотала Белла.
Джеймс замер, и она поняла, что задела его за живое.
— Сейчас это уже не важно, — сказал он.
Белла ощутила острую необходимость коснуться его, обнять, сказать, что отношение отца к нему было неправильным, что он был достоин отцовской любви мальчиком, а она любит его — взрослого мужчину.
Она кашлянула и вместо всего этого выпалила:
— Ко мне утром приходила твоя бабушка. Она сказала, что ты встречаешься с властями по поводу разбойников. Она считает, что их скорее всего не найдут.
— А ты как считаешь?
Белла задумалась.
— Ты ранил двоих. Я собственными глазами видела, как один упал и больше не шевелился. Неужели власти его не нашли?
— Сообщники, должно быть, его забрали. Когда я вернулся на то место прошлой ночью…
— Ты вернулся? Почему?
— Я должен был сначала позаботиться о тебе. После того как тебя уложили в постель и послали за врачом, я отправился обратно, взяв с собой Коутса. Там никого не было.
Белла прикусила губу.
— Герцогиня сказала, что на сельских дорогах много разбойников.
— Констебль сказал мне то же самое. Но у меня другое мнение.
— Что ты имеешь в виду? — не поняла Белла.
— Я не думаю, что это обычные сельские бандиты.
Белла затаила дыхание.
— Ты считаешь, что в дело замешан Руперт Синклер?
— Скажи, что ты видела прошлой ночью, Белла?
Она заколебалась.
— Было темно. Один из бандитов все время держался в стороне. Мне показалось, он ими командовал. Я не могу утверждать, что это Руперт Синклер: он был в плаще, капюшон закрывал лицо, — но он сделал движение — провел рукой по горлу, и я сразу поняла, что он приказывает сообщникам убить тебя.