Люк засмеялся.
— Это как совершенно абсурдно, так и абсолютно уместно.
Говоря о дьявольский близнецах, пришло время поделиться планом, над которым я раздумывала.
— Я бы хотела найти Сета Тэйта.
Он просто уставился на меня.
— Страж, ты потеряла свой чертов рассудок?
— Нет, — ответила я, и учитывая, что голос мой прозвучал не слишком уверенным, я вновь произнесла это, но уже с чувством. — Нет. Я не потеряла свой рассудок, чертов или еще какой. Слушайте — Реган либо Посланник, либо она связана с Домиником Тэйтом. В любом случае, Сет единственный человек, которого можно расспросить об этом. Он может помочь нам идентифицировать ее — и рассказать нам о том, как обезвредить ее.
— И пока буду выяснять, может быть, смогу поговорить с ним о мэре. Может, у него есть идеи о том, как мы можем переубедить ее.
Это, похоже, заинтересовало его.
— Я не думаю, что он опасен, — продолжила я. — Прежде чем он ушел, он рассказал нам, что ищет раскаяния. Он говорил серьезно и Этан поверил ему.
— Со всем уважением, Страж, Этана здесь нет и я не тот, кто будет навлекать проблемы на нашу голову в его отсутствие. Демоническая половина Тэйта была вырвана из его тела, поэтому, конечно, он не должен быть злым. Но он все еще могущественен. И мы не можем сбрасывать это со счетов.
— На самом деле, я думаю, она будет в порядке, — сказала Линдси. — Сета Тэйта влечет к ней.
— Не влечет, — запротестовала я, но могла чувствовать, как тепло обожгло мои щеки. У нас была общая история, да, но не романтическая. По крайней мере, не с моей стороны.
— Ладно, — произнесла я. — Итак, вы все думаете, что это плохая идея.
— Это не худшая идея, которую я когда-либо слышал. По крайней мере, одна или две выше этой в списке. — Он почесал голову. — Но я не в восторге от мысли отправить тебя поиграться с Сетом Тэйтом, пока Этан сидит в тюрьме.
— Этан переживет это.
— Тебе легко говорить. Если ты пострадаешь, он спросит с меня.
— Сет наш лучший вариант, чтобы узнать, что такое Реган — откуда она взялась.
Люк пошевелил челюстью.
— Даже если я скажу «да», тебе все равно еще придется найти его.
— На самом деле, — произнесла я, — у меня есть кое-какие идеи.
— Он может не захотеть возвращаться.
— Вероятно, не захочет. Моя задача убедить его.
Телефон Люка начал звонить, и он посмотрел на экран.
— Это Джонах. Грей видел новости. — Он поднес телефон к уху, смотря на меня. — Сначала найди его. Потом поговорим.
***
Сначала я позвонила Мэллори, чтобы узнать ее местоположение. Она все еще была в Викер-Парке, и не планировала возвращаться в «Красную Шапочку», пока Гейб не вернется в город.
Я не стала приходить с пустыми руками. Также, как Мэллори принесла мне пончики с малиной, я пришла с пинтой «Бен энд Джерриз»[66], что считалось законным платежным средством на протяжении большей части наших отношений.
Катчер открыл дверь, посмотрел на мои припасы, а затем вновь на меня.
— Предполагаю, что вы снова подруги?
В большинстве случаев, он бы сопроводил это заявление большой долей сарказма. Но в этот раз, в нем была мягкость. Надежда, вместо насмешек.
— Думаю, мы пытаемся, — ответила я. — Она сказала, что сейчас здесь?
— В подвале.
Это заставило меня слегка съежиться, а затем сразу же пожалеть об этом. Подвал был тем место, где она «готовилась» к своим магическим экзаменам — и где она подготавливала магию, которая и привела ее в Небраску.
И снова улыбка Катчера была полна понимания. Может быть, и его это касалось.
— Система сдержек и противовесов[67], — пояснил он. — Я защитил подвал и получаю сигналы, если магия, над которой она работает, достигает определенного порога. Я также поставил там радио-няню.
Должно быть, он увидел шок на моем лице, когда радостно фыркнул.
— Она не беременна. Это помогает мне следить за всем, когда я занят.
Я заглянула в гостиную, увидела полупустую миску орешков кешью и бутылку «312»[68] на кофейном столике, а также включенный канал «Лайфтайм»[69] на телевизоре.
— Занят? — спросила я.
Он лениво улыбнулся.
— У всех нас есть свое хобби. Теперь, входи уже или проваливай. Ты впускаешь холодный воздух.
Катчер Белл. Двадцать девять лет от роду, а ведет себя как шестидесятипятилетний.
Я вошла внутрь, и Катчер закрыл дверь за мной, сразу же отправившись на диван. Я прошла через гостиную и столовую в кухню, где находилась дверь в подвал. Я положила мороженое в морозильник и спустилась вниз по лестнице.
А затем я просто вытаращилась.
То, что раньше могло отлично подойти для фильма ужасов — темные углы, паутина, банки с сомнительными веществами и прочая магическая дрянь — все это стало таким светлым и сияющим, как владения Марты Стюарт[70]. Стены были окрашены в вишнево-белый, а пол покрыт длинными досками медово-золотистой древесины. Потолок был отделан и в нем было установлено встроенное освещение. Пространство теперь было заполнено белыми шкафами и книжными полками, а на полках выстроились стеклянные банки с висящими этикетками. Наперстянка, аконит, зверобой и сотня других.
В центре комнаты стоял гигантский белый остров, столешница которого балансировала на полках, уставленных старомодными книгами. Мэл, одетая в футболку и длинные, украшенные перьями, сережки, волосы которой были копной синевы, сидела на табурете за островом, дробя нечто зеленое и ароматное в мраморной ступке пестиком, рядом лежала радио-няня, о которой упоминал Катчер. Мэл улыбнулась и присвистнула, продолжая работать, с наушниками в ушах, изредка поглядывая на гладкий планшет, смешивая ингредиенты. Все это выглядело очень по-пригородному, не совсем тот термин, с которым у меня ассоциировалась Мэллори. И все же, ей, похоже, все это идеально подходило.
Наконец она поняла, что была не одна, подняла глаза и вытащила наушники из ушей, вытирая руки о фартук, повязанный вокруг ее талии.
— Привет, — сказала она с улыбкой. — Добро пожаловать в новую обитель.
Я покрутила рукой в воздухе, указывая на все пространство.
— Что, черт возьми, здесь случилось?
— Катчер случился, — ответила она заговорчески. — Он чувствует, будто не справился, когда был моим наставником, ну, знаешь, во время того печального периода. Поэтому сделал это. Разве это не феноменально?
— Это поразительно. Выглядит, как совершенно другое место.
— Думаю, в этом и был весь смысл. Чистый лист и все такое. Но это далеко не лучшая часть. — Она поднялась и перегнулась через стол, доставая планшет, в котором были зажаты вырезки из журналов. Листы бумаги сдерживал алюминиевый зажим. «Благие поступки», — гласил заголовок, с ключевыми моментами, которые еще не были заполнены.