Этакий Знайка из Цветочного города, въедливый зануда.
— Ну-с, господа, — объявил густобровый, — пришло время раскрыть карты. Пусть вам не покажется странным мой вопрос, но известно ли вам, кто мы такие?
Настя и Стас сочли за лучшее дипломатично промолчать, предоставив мне возможность отдуваться за них. А я не хотел что-то открывать все карты. Поэтому ответил:
— Насколько знаем, вы все трое депутаты Государственной думы последнего созыва.
Тот, что раскуривал трубку, неожиданно громко расхохотался.
— Как он точно сказанул, а? Действительно — ПОСЛЕДНЕГО созыва!
Густобровый с неудовольствием посмотрел на хохочущего коллегу.
— Успокойтесь, Карл Рустамович! Не понимаю, что тут смешного. Потом смеяться будем, после успешного выполнения плана.
— Нашего плана! — поспешил уточнить очкарик. — Нашего!
— Вот именно! — кивнул пожилой.
Так, подумал я, еще один заговор. Совсем свихнулись на интригах.
— Да, мы депутаты Госдумы. Но кроме этого, пусть не будет для вас новостью, мы учредители и хозяева того самого Центра, сотрудниками которого вы являетесь.
Я постарался изобразить на лице приятное изумление.
— По некоторым серьезным причинам мы не хотели демонстрировать свою причастность к этому проекту. Но ни на минуту не оставляли Центр своим вниманием. Все, что в нем происходило, немедленно становилось известно нам. Хочу заметить, что брейн-спасатели достойны всяческих похвал. Они выполняли свою работу на, не побоюсь этого слова, мировом уровне, очень четко и профессионально.
Мы, все трое, скромно потупили глаза. Как же, такая похвала, такая высокая оценка наших скромных заслуг! И от кого!..
Знал бы депутат, какими эпитетами каждый из нас награждал его в эти минуты, наверняка растерял бы свою вальяжность. Это ведь они, хозяева, втянули Центр и конкретно нас в авантюру с мини-бомбами. Из-за них уже погибло столько людей, а мы остались живы только чудом. И сколько еще погибнет! Кстати, наша судьба тоже пока покрыта мраком. Возвратить комплименты мы никак не могли.
— Обстановка в стране сложилась, как вы знаете, чудовищная. И мы не сочли себя в праве оставаться в стороне, когда группа прогрессивных военнослужащих стала готовиться к тому, чтобы изменить положение в лучшую сторону. Ситуация потребовала нашей помощи, военные пришли к нам и поделились своими планами. Не скрою, какое-то время мы колебались, но потом, видя, как Россия катится к краю пропасти, отбросили сомнения. С нашего разрешения полковник Круталов был включен в списки клиентов Центра. Но это только малая часть нашего участия в готовящихся событиях. Мы обладаем определенным влиянием, как в своих партиях, так и в Государственной думе в целом, и осуществляли подготовку общественного мнения к предстоящим переменам.
Вот, значит, кто стоял за кампанией, развернувшейся в прессе в последние месяцы! Правительство и президента поливали почем зря. Что только не писали! Договорились даже до того, что президент — скрытый гомосексуалист и обожает рыжих мальчиков. Немедленно в телевизионных «Куклах» эта тема получила обстоятельное развитие. На мой взгляд, правительство и правда действовало нерешительно, больше озабоченное тем, чтобы усидеть в своих креслах.
— К сожалению, — продолжал густобровый, — впоследствии события стали развиваться совсем не в том направлении, в каком нам хотелось бы и было полезно для страны. В предвкушении будущей власти господа военные стали позволять себе слишком многое. Планы, которые они строят — ужасны. Ядерный шантаж — еще куда ни шло, но ведь в случае, если президент станет упорствовать, они действительно собираются привести в действие ядерное устройство, которое с вашей помощью было доставлено в столицу. А может быть, и не одно.
Поздновато спохватились, господа депутаты. Станут военные просто так бомбой размахивать. Им ее в действии увидеть захочется. Чтобы бабахнуло как следует, со всеми сопутствующими эффектами. Немного, конечно, они президента пошантажируют. Но при малейшем его сопротивлении с удовольствием нажмут кнопку. Другое дело, удастся им это или нет. Тут уже моя маленькая тайна, о которой они, естественно, ничего не знают. И не узнают, пока Круталов валяется на дерматиновых матах в бывшем спортзале.
— Взять хотя бы инцидент, связанный с нападением на Центр и похищением аппаратуры и специалистов. Человек, который это совершил, не владел ситуацией, скажем так, погорячился. Ну сообщите нам, что произошло! И все решится без кровопролития. Так нет же! Надо организовать целую военную акцию со спецназовцами, стрельбой, взрывами, горой трупов! А мы в результате лишились ценнейшего источника не только информации, но и средств!
Карл Рустамович ни с того, ни с сего вдруг закашлялся. Говоривший, поняв, что ляпнул лишнее, смутился, и чтобы скрыть смущение, стал наполнять свою чашку из кофейника, стоявшего тут же на столе.
Справившись с собой, он продолжил:
— Мало того. Ознакомившись подробнее с планами переворота, мы с удивлением обнаружили, что в стране планируется установить военную диктатуру на манер Чили после памятных событий семьдесят третьего года. То есть, демократическим институтам просто не найдется места. Какая там дума, какие губернаторы и мэры! Везде будут только военные коменданты. И ничего более! Россия и так уже пострадала от диктатур всяческого рода. Еще одной народ не вынесет!
Так бы и говорил сразу. Испугались, что потеряют теплые места, вот и задергались. Ну, дальше-то что?
— Не стану скрывать и того, что военные настаивают на вашем уничтожении. Они почему-то решили, что вы являетесь опасными свидетелями, и можете сорвать их планы. Но мы твердо уверены, что такого произойти не может! Наши брейн-спасатели — люди высокой профессиональной подготовки и чрезвычайных моральных качеств! Они выполнят задание любой сложности, и информация об этом не пойдет дальше четко очерченного круга посвященных!
Стас шепнул одними губами:
— Ну, опять понес…
Кроме меня этого никто не услышал. Депутат словно вещал с трибуны. Сказывалась профессиональная привычка. Хотя и там, на заседаниях думы, зачастую можно насладиться совершенно непарламентскими выражениями.
— Мы объявили решительное «Нет!» зарвавшимся авантюристам. И после этого пересмотрели свое отношение к планам переворота при помощи ядерного шантажа. Поскольку уверенности в том, что бомбы не будут применены, у нас нет, то мы отказываемся участвовать в этой авантюре.
Слава тебе, Господи, снеслись! Лучше поздно, чем никогда. Значит, путчистов осталось еще меньше. Так, глядишь, к завтрашнему утру и вообще весь заговор развалится. Я услышал, как мои товарищи разом вздохнули с облегчением. Как оказалось, рановато. Одумавшийся депутат еще не закончил своей речи.
— Но этого мало! Мы должны помешать преступным планам! Пока у заговорщиков в руках ядерное оружие, они не оставят своих грязных планов. Необходимо вырвать ядовитые зубы у дракона! И вот тут я перехожу к главной теме нашей встречи.
Ну конечно! Не мог же я подумать, что эти респектабельные господа пригласили нас только для того, чтобы поведать, что больше не участвуют в подготовке путча?! Сейчас, сейчас нам все вывалят. Бомбы они хотят заполучить. Натурально, с нашей помощью. Так я и поверил, что они отнесут эти бомбы в Госбезопасность или самому президенту