И после смерти я вновь хочу сюда. Слышишь, Боже? Сюда! Прибереги рай для тех, кто не так страдает от скуки, как я. Прошу!»
Этим кратким внутренним монологом, напоминающим безумную, бессовестно-еретическую молитву, молодой человек словно собрал воедино все вопросы и ответы, которые крутились у него в голове так долго. Он поразился тому, как легко все сложилось для него в завершенную и непротиворечивую идею.
Только один вопрос оставался нерешенным.
«Ансель. Отчего же ты так истово считаешь этот мир злом?»
Ансель де Кутт не появлялся уже две недели. Сообщив, что у него есть кое-какие дела, он довольно спешно уехал. К собственному удивлению, за время его отсутствия Гийом успел искренне соскучиться по нему и теперь с нетерпением ожидал его возвращения. Ему нужно было задать учителю один очень важный вопрос.
Вдруг на дороге замаячил одинокий всадник, одетый во все черное. Его лошадь уверенной рысью направлялась к особняку.
Гийом победно улыбнулся и поспешил покинуть свой наблюдательный пункт. Если правильно распорядиться временем, к моменту появления Анселя в доме можно было завершить еще пару дел.
***
Ансель де Кутт оставил лошадь на конюшне. Он собирался расседлать и накормить ее сам, однако конюх, узнав его, охотно бросился помогать и попросил его не утруждать себя. Поблагодарив конюшего, Ансель неспешно направился в главную залу особняка, отчего-то не сомневаясь, что встретит Гийома именно там. Он не ошибся: молодой граф, закончив разговаривать со слугой, которому до этого давал указания, поднялся из-за стола и подался навстречу учителю.
– Да, спасибо, ты свободен, – напоследок немного небрежно бросил он слуге. Лицо его тут же озарилось улыбкой. – Ансель! Рад тебя видеть. Как твоя…
– Доброго дня, ваше сиятельство, – перебив его, Ансель отчего-то отвесил заметный поклон и задержался со склоненной головой чуть дольше, чем того требовали правила приличия. Голос его казался спокойным, однако в нем все же чувствовалась некоторая напряженность. Взгляд, который он поднял на молодого графа, слишком красноречиво вещал: «надо поговорить». – Надеюсь, у вас найдется несколько минут? Я хотел кое-что обсудить с вами.
– Прямо с дороги? – Гийом недоверчиво приподнял бровь, при этом жестом предложив учителю покинуть главную залу и перейти в более тихое место.
– Если ваше сиятельство не возражает, – кивнул Ансель.
– Слушай, брось ты это «сиятельство», – прыснул со смеху он, не переставая лучезарно улыбаться.
Ансель молчал, и Гийом понял, что он, похоже, не собирается начинать с ним разговор, пока они не окажутся в более безопасном месте.
«Решил обсудить что-то тайное», – отчего-то ухмыльнулся про себя Гийом. Воистину, ему недоставало загадочности Анселя.
Они направились в сад за особняком. Если бы здесь кто-то решил их подслушать, его было бы несложно обнаружить за деревьями и кустарниками.
Став у высокого дерева, Гийом нетерпеливо воззрился на учителя.
– Ну и что же столь секретное ты хотел обговорить? – с интересом спросил он, тут же предупреждающе ткнув пальцем в лицо собеседнику. – Только без «сиятельства»! Ты меня этим пугаешь больше, чем боями на остро заточенных мечах, честное слово!
Ансель снисходительно улыбнулся.
– Ты граф, так что тебе придется привыкать к этому обращению.
– Ну не от тебя же, в самом-то деле!
Ансель хмыкнул, но тут же снова посерьезнел.
– Что ж, как пожелаешь, – кивнул он. – Вернемся к делам, Гийом. Есть один вопрос, требующий нашей немедленной реакции. И, к сожалению, я пока что не могу сказать, какой именно.
Молодой человек закатил глаза.
– Хорошо, ты заинтриговал меня. Я весь внимание. Что за вопрос?
Ансель помрачнел.
– Инквизиция.
Гийом нахмурился.
– А, – протянул он. – Ты про своих… других учеников?
– Не совсем. – Ансель поджал губы и воззрился на Гийома почти осуждающе. – Все сложнее.
– Сложнее, – с оттенком легкого недовольства передразнил Гийом. – Ну, хорошо, сложнее так сложнее. Выкладывай. – Он сложил руки на груди и хмуро уставился на учителя.
«А я предупреждал тебя, будь благоразумнее! Эти твои игры с инквизицией изначально были опасны», – подумал он, но с выводами решил не спешить.
– Я предполагаю, что в руанское отделение инквизиции пришел донос на твою семью. Возможно, не один, но доподлинно я этого не знаю – сам понимаешь, никто не стал бы посвящать меня во внутренние дела Святого Официума. В любом случае, полагаю, что доносы были не самыми весомыми, иначе я бы вряд ли разговаривал с тобой сейчас.
Гийом округлил глаза и уставился на него.
– Погоди, а как ты вообще узнал про…
– Епископ Лоран с непривычной увлеченностью интересовался моей жизнью все то время, которое я недавно провел в Руане.
Гийом снисходительно хмыкнул.
– Ансель, ты мнителен до безобразия. Он интересовался твоей жизнью, но ведь это еще не говорит о том, что на мою семью пришел хотя бы один донос. Возможно, он просто решил получше узнать человека, который тренирует… как их там зовут – ты даже ни разу не говорил.
Ансель тяжело вздохнул.
– Имею смелость предположить, что, если бы епископ Лоран хотел «получше узнать меня», он справился бы о моих делах многим раньше. В любом случае, если уж Лоран заинтересовался, от этого его интереса вряд ли стоит ждать чего-то хорошего.
Гийом нахмурился.
– Ладно, допустим, – вздохнул он. – И что же он хотел про тебя…
– А еще он спрашивал о тебе. – Ансель прищурился, невольно сложив руки на груди. В его глазах за совершенно неуместной и ненужной строгостью мелькнуло неподдельное беспокойство, граничившее почти с животным ужасом. Похоже, ему стоило неимоверных усилий сохранить голос спокойным. – И это тоже… настораживает.
Почувствовав тревогу наставника, Гийом невольно преисполнился желания успокоить его. Сам он такого беспокойства не испытывал, но интуитивно понял, что сейчас должен проникнуться настроением Анселя и выразить свой живой интерес к мучившей его проблеме.
– Ясно. И что спрашивал?
– Ничего особенного, задавал общие вопросы. Видишь ли, до него дошли слухи о твоей активности в управлении Кантелё. Он интересовался тем, что ты вообще собой представляешь, как обучаешься и что со мной обсуждаешь.
Гийом снисходительно улыбнулся.
– Ансель, прости, но это похоже на простое любопытство.
Ансель осуждающе нахмурился, вновь вспомнив слова Вивьена.
– Он инквизитор. Его любопытство существенно отличается от любопытства любого другого человека.
– Чем же?
– Оно опасно!
Гийом поджал губы.
– Что ж, ладно, – протянул он. В его сузившихся глазах, задумчиво скосившихся в сторону, Анселю почудилось какое-то странное, доселе незнакомое, холодное, хищное выражение.
– Гийом, – Ансель положил руку ученику на плечо, пытаясь полностью завладеть его вниманием, – в свете всего этого я прошу тебя быть как можно осторожнее. Надеюсь, что вскоре подозрения Лорана попросту рассеются. Во всяком случае, я сделал для этого все, что мог. Но если