нешуточную головную боль.
Получив высокий сан, многие инквизиторы оставляли свои посты на поприще активной борьбы с ересью и занимали место судей, которых дела еретиков касались лишь формально. Кантильен Лоран к числу отошедших от активных дел служителей Церкви не принадлежал. Слишком молодой и для епископа, и для инквизитора член ордена францисканцев, он с момента своего назначения всегда ощущал тяжелое бремя ответственности, павшее на него волею Климента VI. Четвертого авиньонского папу во время его понтификата нескрываемо больше интересовал юг Франции, хотя Руан до 1339 года входил в его епархию, когда он занимал пост архиепископа. Доверив эту территорию Лорану по просьбе его семьи, желавшей загладить таким образом собственные внутренние распри, Климент VI недвусмысленно заявил в своем письме, что место это спокойное и не должно стать тяжелой епархией для столь талантливого, но столь молодого человека. Лоран прекрасно понял, что хотел этим сказать папа: я доверяю тебе беспроблемную епархию, которую долгое время контролировал сам. Не подведи меня и не беспокой попусту.
Лоран, получив назначение, всегда исподволь чувствовал на себе оценивающие взгляды Климента VI, хотя тот, если разобраться, совсем не баловал его своим вниманием. Сменивший его Этьен Обер, коронованный под именем Иннокентия VI, также не проявил к кандидатуре Лорана особенного интереса, обратив свой взгляд на восстановление Авиньона после чумы и на наведение порядка в Риме. Однако спокойствие пап, касающееся его епархии, Лоран отчего-то воспринимал как пренебрежение, но не как доверие со стороны понтификов.
«В делах инквизиции изначально на первых ролях стояли доминиканцы», – с неприязнью думал он. – «Мы же были выделены им в помощь, и они каждый раз не стеснялись демонстрировать главенство всем своим видом. А между тем, большинство из них – узколобые, глупые, зазнавшиеся и высокомерные тупицы. Господи, прости и помилуй меня за мои помыслы и даруй мне терпение».
Устало потерев виски, Лоран вновь уставился на лежавшие перед ним бумаги. Те, к его великому сожалению, не желали никуда исчезать и то и дело обращали на себя внимание епископа.
«Кантелё», – с тоской подумал он. – «Только этого мне и не хватало».
Формально земли Кантелё входили в епархию Лорана, однако со времени своего назначения на пост он ни разу не выбирался туда и теперь ощущал за это укол стыда. Трудолюбивый и во многом дотошный, Лоран отчего-то пустил дела в этих землях на самотек, доверяясь письмам приходских священников и периодическими визитами в Кантелё своих агентов. И вот теперь…
Первый донос на семью Кантелё пришел еще несколько лет назад. Доносчиками были два молодых шевалье, которые с жаром утверждали, что «на тех землях процветает языческая похоть, а молодой граф потворствует грехам дьявольских невест, помутивших его разум». Лоран отнесся к этому заявлению недоверчиво, и даже пары уточняющих вопросов хватило, чтобы утвердиться в своей правоте. Выяснилось, что юноши не поделили с местным графским отпрыском какую-то хорошенькую селянку и повздорили из-за этого – что, конечно же, стало поводом назвать девушку ведьмой. Это был не первый и даже не десятый случай такого рода, попадавший к Лорану за годы его работы. Слишком знакомый и привычный, чтобы уделять ему хоть какое-то внимание. Обещав возмущенным доносчикам, что учтет их показания, судья отправил их восвояси.
Один раз приходской священник отец Этьен сообщил о пропаже из своего прихода книги Священного Писания и с жаром возложил ответственность за это на еретиков или колдунов. Лоран отправил своих осведомителей в Кантелё для проверки, и выявил, что отец Этьен частенько перебирает с вином настолько, что не может найти даже собственный дом – что уж говорить о книге! Лоран вынес приходскому священнику письменное предупреждение и назначил епитимью, погрозившись при следующем возникновении проблем лишить его сана.
Агенты-осведомители докладывали Лорану, что среди населения иногда возникает беспокойство насчет поведения юного графа, однако ничего существенного никто из них не обнаруживал. По всему Лоран сделал вывод, что наследник семейства Кантелё попросту обладает вздорным нравом и тяжело поддается воспитанию. От Анселя де Кутта, который учил этого вздорного мальчишку фехтованию, никаких жалоб не поступало – похоже, он один выдерживал норов наследника Кантелё с истинным христианским смирением. Впрочем, может, дело не в смирении? Месье Ансель никогда не был охотником до разговоров о других людях… да и вообще разговоров.
«Возможно, стоит все же расспросить его? Он, как никто, должен знать, что творится в графских владениях», – нахмурился Лоран, недоверчиво косясь на бумаги. Доносы были несерьезными, однако за последнее время их набралось достаточно, а агенты, отправляемые в Кантелё, начинали выражать беспокойство состоянием дел. Сейчас, в разгар войны проблемы с Кантелё стали бы настоящей головной болью.
Когда Ансель де Кутт снова появился в Руане, епископ намеренно выбрался посмотреть на его занятие с Вивьеном и Ренаром. Он изумлялся тому, как поднаторели его молодые помощники в фехтовальном деле. Каким-то образом Ансель де Кутт умудрился вырастить из них настоящих воинов.
Дождавшись конца тренировки, Лоран одобрительно улыбнулся и приблизился к разговорившейся троице. Те, завидев его, тактично замолчали и почтительно склонили головы.
– Я в восхищении, месье Ансель, – обратился епископ к учителю своих подопечных. – Вы обучили их таким искусным приемам, что мне стоит опасаться, как бы король теперь не забрал таких умельцев на войну у меня из-под носа.
Ансель неловко потупился и склонил голову ниже.
– Думаю, здесь заслуга не столько моя, сколько моих учеников, – сказал он. – А также свою роль сыграло время обучения. Я тренирую их уже четыре года. При их старании результат был попросту неминуем.
Лоран смерил Анселя одобрительным взглядом.
«Удивительно кроткий человек», – подумал он.
– Не стоит так принижать свои заслуги, месье Ансель. Прошу вас просто принять мою похвалу и не заставлять меня рассыпаться в новых, – наставническим тоном сказал он.
Ансель кивнул.
– Благодарю вас, Ваше Преосвященство.
Окинув его внимательным взглядом, Лоран внушительно посмотрел на своих помощников и неопределенно кивнул.
– Можно вас на пару слов?
– Разумеется, – спокойно отозвался Ансель и отошел с ним от учеников.
Лоран дождался, пока они удалятся на достаточное расстояние, и заговорил:
– Скажите, месье Ансель, вы ведь до сих пор учите фехтованию юного графа де’Кантелё?
Лоран буквально всей кожей ощутил, как его собеседник напрягся.
– Да, Ваше Преосвященство, – отозвался он. Его голос звучал ровно и спокойно, однако в нем все же проскальзывали настороженные нотки.
– Как бы вы охарактеризовали вашего ученика? – непринужденно продолжил Лоран. – Как он себя ведет? Как реагирует на обучение? Обсуждает ли с вами что-то кроме моментов, связанных с вашими занятиями? Можете ли дать какую-нибудь оценку тому состоянию,