Да, за эти несколько минут я успею полностью восстановить контроль над эмоциями и вновь предстану перед всеми той Эбби, которую они привыкли видеть: сосредоточенной, улыбающейся и не имеющей совершенно никаких чувств к… Боже, и почему я постоянно пытаюсь сказать это вслух! Мысленно вслух! О, девочка, выкинь это из своей головы…
— О, ты уже встала, прекрасно! А я как раз шла тебя будить, ― знакомый голос заставил застыть на последней ступеньке и повернуться. Сунув руки в карманы широких штанов, у подножья меня встречала Элли. Вот блин! ― Ты в порядке? ― поинтересовалась она, а затем усмехнулась. ― Выглядишь так, словно привидение увидела.
— Я… да! ― соврала. ― Конечно, в порядке. Просто думала, что вы ещё спите.
— Ты же знаешь Аделаиду. Когда она чего―то ждет, может вскочить раньше любого петуха.
— Да, ― согласилась с ней, судорожно пытаясь вспомнить, чего именно она ждет и параллельно придумать план, по которому мужчина в моей спальне незаметно уйдет из этого дома. И, Господи, как же сложно было думать обо всем сразу!
— Ты ведешь её в «Игрушки для нас»16, ― напомнила Элли, насмешливо складывая руки на груди, ― и да, ты бы без меня совсем пропала.
Магазин игрушек! Точно!
— Это так, ― улыбнулась, ― иногда и мне нужно что―то напоминать.
Послышался стук, и Элли резко вскинула голову. Я сильнее вцепилась в перила.
— Ты слышала?
— Да, наверное, птицы, ― выпалила первое, что пришло в голову. ― Всю ночь стучали в окна. Что хотите на завтрак? ― спросила она, разворачивая сестру и направляясь вместе с ней к кухне. ― Блинчики? Яйца? Бекон?
— Вафли! ― послышался веселый голос. ― И как говорят лучшие шеф―повара мира: Bon appétit!
Мэнди поставила тарелки на стол и улыбнулась, а вот мне было совсем не до этого.
Мне не верилось, что моя девочка, только несколько часов назад пережившая самый настоящий кошмар, ведет себя так, словно сегодня было самое обыкновенное утро.
— У меня было точно такое же лицо сегодня утром, ― шепнула Элли, ― и я сразу позвонила доктору Эммерсону. Он сказал, что подобное поведение ― либо защитная реакция, либо побочный эффект от препарата. Если через сутки, когда его действие закончится, она не придет в себя, то её следует показать психологу.
— Эй, ну что вы стоите, как статуи! ― прощебетала Мэнди, доставая из холодильника сироп. ― Давайте―ка за стол! Иначе будете есть холодный завтрак!
— Да! ― поддержала Адель, указывая вилкой в серединку теста. ― Налей мне сюда… да, сюда.
— Даже не знаю, что из этого будет лучшим исходом, ― ответила, неотрывно наблюдая за происходящим. ― И есть ли он вовсе.
— Мистер Бейкер! Вы здесь так рано! ― веселый голос Мэнди снова заставил меня замереть, но уже по совсем иной причине. ― Хотите вафли?
Я начала медленно поворачиваться, замечая, что Элли делает то же самое.
Дарен стоял чуть поодаль и, казалось, не выражал совершенно никаких эмоций, а я сама не до конца понимала, какой реакции мне ждать от себя и своих собственных сестер.
Боже, ну почему всё всегда идет совсем не так, как задумывается!..
— Я зашел всего на минуту. Узнать, всё ли в порядке.
— Это так мило, что вы интересуетесь нашей жизнью, ― пропела Мэнди, снимая фартук, а затем широко улыбаясь. ― Но у нас всё просто прекрасно!
— За исключением одного, ― выдохнула Элли, ― ты приготовила столько вафель, что ими можно накормить весь квартал. До отвала.
— Я могу приготовить еще больше! ― крикнула Мэнди из кухни, начиная пританцовывать под песню Майкла Джексона, и на этот раз Эллисон, качая головой, направилась к ней.
— Милая, этого достаточно…
— Она, что, совсем ничего не помнит? ― тихо спросил Дарен, приблизившись.
— Либо пытается не вспоминать, ― ответила, наблюдая за своей слишком жизнерадостной сестрой.
— Я попрошу доктора Эммерсона зайти. Если понадобится, привлеку лучших психологов и педагогов. Только дай мне знать.
— Спасибо, ― почувствовав, как тепло стало от его поддержки, я не смогла сдержать легкой полуулыбки ― едва заметного движения губ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я пойду. Если что―то понадобится ― говори.
Повернулась, неуверенно открывая рот и засовывая руки в карманы шорт.
— Да―а… есть ещё кое―что, что ты мог бы для нас сделать, ― снова улыбнулась, но на этот раз шире, ― нам будет трудно одним одолеть эту огромную… гору вафель. И ты мог бы…
Замявшись, пожала плечами и инстинктивно закусила нижнюю губу.
Это было не самое лучшее приглашение к завтраку, которое, помимо всего прочего, совсем не входило в первоначальный план, но как же сильно мне хотелось услышать «да»!
Дарен молчал, и за это время сердце в который раз попыталось совершить бешеное путешествие во имя свободы, будто бы в самом деле сокращалось до 1000 ударов в минуту.
Он подошел ближе, окутывая своим чарующим ароматом и окончательно лишая способности думать. Даже не имея при себе одеколона и, смыв все запахи утреннем душем, этот невероятный мужчина продолжал пахнуть так, что у меня начисто сносило крышу.
— Почему бы тебе просто не произнести это вслух, ― прошептал он, придвигаясь ко мне вплотную: ― «я не хочу, чтобы ты уходил».
Ощутила, как от его близости перехватило дыхание, а от слов ― в горле встал ком.
Ну уж нет. Черта с два я позволю себе признаться ему в таком уже во второй раз. Не так скоро.
— Если такой труд тебе не по силам, просто скажи, и я попрошу кого―нибудь другого, ― с достоинством и нахальством выдержала твердый взгляд, а затем сложила руки на груди. Его глаза мгновенно загорелись.
Очко! Может начать вести счет?
— Не стоит играть с человеком, который в этом деле намного опытнее, ― усмехнулся Дарен. ― Тебя может ждать поражение.
— Просто с языка снял, ― улыбнулась и, развернувшись, гордо направилась к столу.
Коленки слегка дрожали, а тело ощущало прилив адреналина, но мне это нравилось. Нравилось осознанно задирать его. И чего греха таить ― его выигрыши в ста процентах случаев стоили моих проигрышей.
— Ну, наконец―то! Тебя пока дождешься ― с голоду умрешь, ― заявила Мэнди, отправляя в рот большущий кусок вафли.
— И поэтому ты не стала ждать, ― закончила, поцеловав Адель в волосы и подходя к кофемолке.
— Верно, ― с набитым ртом согласилась она, ― прости. Но я такая голодная, словно сутки ничего не ела… о, мистер Бейкер, хотите вафли? Я положу Вам! ― выдохнула, понимая, что он не ушел и в этот самый момент стоит за моей спиной. Я словно ощущала на себе его пронзительный взгляд, пробирающий до мурашек, и не могла понять, какое чувство внутри сейчас было сильнее: страх или облегчение. ― Эбс, приготовь мистеру Бейкеру свой фирменный кофе! Вы не представляете, какой вкусный кофе она делает!
— Мэнди…
— Что? Я вовсе не нахваливаю твой эспрессо, ― улыбнулась она, накладывая Дарену вафли, а затем продолжила тише. ― Я руку готова дать на отсечение, что после этого кофе, вы не сможете пить никакой другой.
— Перестань говорить ерунду, ― шлепнула сестру по руке, а когда та весело отпрыгнула, поставила перед Дареном чашку. ― Мой кофе совершенно обычный.
— Уверен, что это невозможно, ― наши взгляды встретились всего на несколько секунд, но и этого хватило, чтобы я ощутила, как кружится комната.
Я не убирала своих рук, поэтому, когда он потянулся к кружке, то невольно или сознательно коснулся пальцами кожи ― я могла бы поклясться, что почувствовала, как в животе запорхали бабочки, которые, в самом деле, оторвали меня от земли.
Что этот мужчина со мной делал…
Опустившись на стул, пыталась сделать вид, что совершенно не беспокоюсь насчет вкуса своего эспрессо, но, когда Дарен поднес чашку к губам, задержала дыхание.
Он сделал глоток: медленно, бережно, словно старался распробовать каждое перемолотое зернышко, но молчал. Возможно, это длилось всего мгновение, но каким же долгим это мгновение было для меня.