шаговой доступности, а поганец Зембус четко дал понять, что его сервис не для сопливых. Стало быть, будем по старинке, своим ходом... хотя в Ятан, наверное, плыть таки придется. Но два ключа тут, на континенте, а по дорогам верхом все-таки будет быстрее. Можно было, конечно, за здешним сбегать, а потом еще раз вернуться коней оседлать, но я б предпочел лишний раз терпение здешнего Морта не испытывать.
С этим последним суждением Хастред не мог не согласиться. Никогда еще не видел ни одного вождя, которому бы доставляли удовольствие шляющиеся по лагерю посторонние. Уже то удивительно, что сразу не приказал гнать кнутами и стрелами вдогонку. Видимо, сдача с удачно подогнанного Чумпом рекрута.
- Дрыхни иди, - посоветовал Чумп. - Выходить рано будем, прежде чем тут начнется суета с выдвижением.
- А ты сам-то потянешь? - вопросил Хастред, перебарывая неловкость. - В прошлый раз ты с утра, скажем так, бледновато выглядел.
Ущельник скривился.
- Да, бывает, но не часто. Когда устаю как собака, засыпаю, а из сна выхожу... наверное, так себя зомби чувствуют, приходится собираться по кирпичику. Тот, в которого я не верю, по утрам не верит в меня*.. Но если не засыпать, то вроде порядок. Так что пришлось освоить эльфийскую манеру медитации.
*Позаимствовано у А. Ланина (Thorix)
- Я думал, для этого надо быть эльфом. Тайанне мне пыталась объяснять, но я каждый раз в обычный сон проваливался.
- Жить захочешь — еще не так раскорячишься. Это именно что техника, вроде того как некоторые валуны рубят ладонью или книги глотают по две страницы за стук. Может, будет проще научиться, если иметь в организме какие-то особые склонности, но все перетрут терпение, концентрация и неустанные упражнения.
Чумп подтянул ноги под себя, выпрямил спину и убедительно прикинулся статуей.
Хастреду же на сон грядущий захотелось малость перекусить. Никогда он не слушал популярных диетологов, которые охрипли уже кричать, что не следует набивать брюхо на ночь глядя, так ведь и в панцирь влезать перестанешь. На панцирях для того и ремешки с регулировочными пряжками, чтобы о ерунде не думать. Пытаться спать, когда из брюха слышны возмущенные трели — удовольствие так себе, а со впалым пузом Хастред проходил полжизни и никакого особого счастья не вЫходил.
Книжник выбрел, ориентируясь на манящие запахи, из спального сектора. Почти сразу набрел на костер, где сооружали легкий перекус, и местные джентльмены с сердцем на рукаве и черепом посреди торса радушно угостили его деревянной шпажкой с кусочками мяса — кажется, конины, но кто перебирает-то. Продолжая свой променад, Хастред опять напоролся на генерала, который с задумчивым видом возвращался из командного шатра, и придержал его.
- Есть советы, как с огром справляться, если что?
- Лавину спустить, - предложил генерал, нимало не осудив сей крамольный интерес и даже не подумав начать с изматывания жертвы убеганием. - Стрельнуть из палинтона, лучше из двух, или даже... никак не запомню... из двух и потом еще раз. Можно турнирным лэнсом со всего конного разгону — никогда не видел, чтоб кто-то так делал, но допускаю, что может сработать. Должно быть, как-то по своему умеют магики, да где их набраться. Если бить, то по ногам.
- Слабое место?
- Просто доступное, - Панк изобразил прямой рубящий удар на уровне груди, - Если бить как привычно, куда-то в коленку или бедро попадаешь. Чтоб в пузо или грудь, придется очень неудобно вверх тянуться, а до башки если только в прыжке. Не советую. С огром ты танцуешь, только пока достает сил уворачиваться.
Хастред понурился, зубами стащил кусок мяса со шпажки и ожесточенно принялся его жевать, переживая внезапно нахлынувшее ощущение собственной ничтожности. Даже звук издал какой-то подобающий чувствам, эдакое тоскливое завывание.
- Че с тобой? - обеспокоился Панк. - Подавился? Дай-ка я...
И, прежде чем Хастред успел возразить, лупанул его ладонью-веслом по спине, да так, что только слегка пожеванное мясо стремительно вылетело, едва не прихватив с собой зубы, и усвистело в темноту пращным снарядом.
- Да екарный же бабай, - выдохнул Хастред возмущенно. - Как у тебя это получается?
Генерал растерянно моргнул.
- Что получается?
- Да это вот! - книжник судорожно обозначил руками все вообще, хотя получилось у него скорее изображение гигантского колеса. - Я про что говорю-то... Вроде никогда я труса не праздновал, подраться всегда рад, даже сразиться насмерть, и пусть противник силен, и не факт что его одолеть получится... но с этим проблем у меня никогда не было. Но как, черт побери, вы ухитряетесь раз за разом вставать и идти туда, где вовсе никаких шансов одержать победу? На огра? На двадцать разбойников? Нет, я готов без вопросов с тремя схлестнуться, хотя не думаю, чтоб трех умелых одолел, а вот если их десять будет, то мозг мой одну мысль производит — не потянешь, не позорься. Проиграть одно, а не пасовать перед откровенно непреодолимым кабздецом... это что, тоже какая-то особая техника?
Панк, казалось, призадумался (или измышляет какую-нибудь солдафонскую колкость насчет мозга и лезущих из него мыслей, заподозрил Хастред). Затем поднял руку высоко над головой, поднялся на носки, потянулся еще больше и требовательно подергал ладонью, отмеряя высоту.
- Это сколько вверх получается?
- Футов восемь, - машинально прикинул Хастред. - Может, чуть больше.
- Ага.
Генерал потянулся, стянул с его спицы кусочек мяса и смачно его занюхал.
- Это вот, что я отмерил, сии восемь футов... Примерно столько надо, чтобы утопнуть. Конечно, когда ты голый и босый, можешь побултыхаться, но когда ты в доспехе, при оружии и тебя с плота в ров сваливают, то при такой глубине ты не жилец. Если чуть меньше будет, ты можешь с силами собраться, разок-другой выпрыгнуть изо всех сил, нос над водой выставить и вдохнуть. Если ровно столько, то точно не дотянешься — ты уж мне поверь, я очень старательно пробовал. А что будет, если окажется на пару футов глубже?
Панк закинул мясо в рот и хитро воззрился на собеседника.
- Да ничего не будет, - рассудил Хастред, старательно перебрав в уме пару вариантов. - То же на то же и выйдет, утопнешь как кирпич.
- Вот именно, - согласился генерал, буквально осветившись самодовольством барыги, только что сбывшего мешок залежалого товара. - Осознал?
- Пока не очень.
- Эх, недоросли. Мораль сей басни в том, что когда тебе уже кабздец, то без разницы, насколько он глубже