из его губ. Давление ревело в голове. Он сдвинулся еще на дюйм, и еще. Почему бы не умереть? Кто будет скучать по нему? Почему он сражается? Лучше присоединиться к своим матери и отцу. Лучше сдаться…
...Он прикоснулся к лезвию. Сильное. Крепкое. Острое. Обхватил пальцами рукоять. Почувствовал заключенную в ней силу. Жизнь и смерть. Его жизнь. Он повернул нож так, чтобы лезвие могло работать с веревкой.
Боль в голове и в легких превосходила все, что он когда-либо испытывал. Веревка врезалась в него, даже когда он ее резал, делала все возможное, чтобы удержать его, убить. Рев исчез из его головы. Все стало тихо. Осталось только жжение в груди и постоянное давление. Это говорило ему, что он все еще жив или что он умирает. Он не был уверен, что именно.
Его рука плавала перед ним, словно сделанная из ничего. Он зачарованно смотрел на нее, видя порезы от веревки и ножа, следы крови, пока не понял, что его рука свободна. Оборвалась одна нить веревки, затем другая. Изо рта у него вырвалось больше воздуха. Последняя нить оборвалась, и его вторая рука была свободна. Он царапал воду, как будто море было грязью, в которой нужно было копаться. Гнался за пузырьками воздуха, которые бежали перед ним. Увидел свет, зовущий его.
Его голова вырвалась на поверхность.
Холод ударил ему в лицо. Он схватил ртом воздух, а затем снова оказался под водой, море стремилось удержать его в своих руках. Он замахал руками, еще на секунду поднял голову над водой, затем снова погрузился.
Глупо, на самом деле. Он жил рядом с океаном, учился на рыбака. Но так и не научился плавать. Его отец обещал его научить. Обещал, но не научил.
Он высунул голову из воды. Проглотил еще один глоток воздуха и еще один глоток воды. Подавился. Увидел причал. Увидел веревку. Бросился. Начал тонуть. Наконец ему удалось зацепиться рукой за веревку и подтянуться. Кашляющий. Отплевывающийся. Каждый глоток причинял боль. Его легкие болели. Голова кружилась.
Он жив.
Он висел там, пока холод не сказал, что хватит. Он начал дрожать так сильно, что на мгновение подумал, будто упадет с веревки. Ему нужно выбраться из воды, обсохнуть. Он подтянулся трясущимися руками и высунул голову ровно настолько, чтобы заглянуть за край причала. Джакс, Монон и здоровяк все еще сидели на складе, погруженные в беседу. Гребаные тупицы Шулка. Он им покажет. Большая ошибка связываться с Дреном. Большая ошибка. Их последняя.
Было приятно выбраться из воды, но холод не отпускал его, пробирал до костей. Не было ни времени ждать, ни времени отдыхать. Он с трудом поднялся на ноги, держась за стену склада, чтобы не упасть. Каждый вдох причинял боль. Каждый шаг был битвой. Он стиснул зубы, чтобы они перестали стучать. Обхватив себя руками, чтобы согреться, он приветствовал боль, используя ее, чтобы подпитывать свой гнев и вести его вперед, к своей мести.
В дальнем конце переулка, который тянулся вдоль стены склада, он увидел часового, спрятавшегося за какими-то бочками. Мужик не ожидал неприятностей сзади. Не ожидал Дрена. Никто не ожидал. В конце концов, они его утопили. Большая ошибка.
Дрен нашел камень, хороший и тяжелый. Он справится с работой не хуже ножа.
Часовой не услышал его приближения, высматривая неприятности в неподходящем месте. Дурак не сводил глаз с улицы, выполняя приказы. Хороший маленький солдат. Дрен подошел поближе. Поднял камень высоко над головой. Часовой, должно быть, что-то почувствовал, потому что повернулся как раз в тот момент, когда Дрен опустил камень. Глаза шулка выпучились от удивления, но было слишком поздно что-либо делать — кроме как умереть. Бедняга даже не вскрикнул, когда Дрен треснул его по голове. Он поймал часового, когда тот падал, и осторожно опустил его на землю. В качестве меры предосторожности он еще раз ударил его камнем. Затем еще, потому что ему захотелось раскроить мужчине голову.
Когда он надел сухую одежду мертвого часового, ему сразу стало лучше. Пальто мужчины было толстым и теплым, и у него был большой треклятый клинок, так что Дрен забрал их оба. Шулка все равно задолжали ему нож. Ботинки этого человека были ему не по размеру, но Дрен мог какое-то время ходить босиком.
Он заковылял на пустынную улицу, оставив тело и свою одежду, чтобы их нашли. Джакс и остальные обделаются, когда поймут, что Дрен все-таки не умер. Он направился прочь от доков в поисках места, где можно спрятаться. Где можно согреться. Он держался в тени и дверных проемах, прекрасно понимая, что сейчас комендантский час. Черепа могли убить его на месте только за то, что он был снаружи. Он ни за что не собирался этого допустить. Не сейчас. Не после всего, через что он прошел. Джакс и остальные заплатят за попытку его убить. Заплатят кровью.
ДЕНЬ ПЯТЫЙ
30
Дарус
Айсаир
Дарус наблюдал за полетом Дайджаку в заснеженном рассветном небе над Айсаиром, пытаясь сдержать свой гнев. Они все еще не нашли мага и принцессу. Ответственные за этот провал — губернатор и пять его бесполезных помощников — сидели в ожидании приговора позади него. Скара развалилась в кресле с топором в руке, раздражающе беззаботная.
— Наши люди обыскивают весь город, — сказал губернатор, скучный мужчина с красным носом. Пятна пота под мышками отмечали его серую униформу. Отвратительно. — Мы найдем Аасгода и девчонку. Это всего лишь вопрос времени.
— Конечно, это всего лишь вопрос времени. — Дарус повернулся к мужчине. — Вопрос в том, сколько времени у вас уйдет? Час? День? Неделя? Скажи мне — точно – сколько времени вам нужно?
Губернатор посмотрел на своих помощников, за помощью. Те смотрели на стол. Мужчина был предоставлен самому себе.
На дальнем конце стола Скара начала постукивать топором по дереву. Тук, тук, тук. Тук, тук, тук. Тук, тук, тук.
На лбу губернатора выступил пот.
— Мы его найдем... — Тук, тук, тук. — Это большой город. Население... — Тук, тук, тук. — ...враждебно настроено. — Тук, тук, тук.
— Вы хотя бы знаете, кто лидеры Ханран в этом городе? — спросил Дарус.
— Мы... мы считаем... что существует несколько групп, — ответил губернатор. — Действующих независимо. Однако наши источники...
Дарус подошел к губернатору сзади и положил руки ему на плечи:
— Прошло больше двенадцати часов с тех пор, как они совершили побег, а вы так ничего и не выяснили! Возможно,