Я покрепче обхватила себя руками, стараясь сжаться, стать незаметной.
– Это уже два вопроса, – пробормотала я.
Док улыбнулся и жестом пригласил меня продолжить. Джейми сжал мне руку. Я вздохнула.
– Вероятно, Медведи с планеты Туманов.
– Где грызодеры? – прошептал Джейми.
Я кивнула.
– А в чем сходство? – выпытывал доктор.
Я мысленно усмехнулась: тут явно приложил руку Джеб – однако продолжила.
– У них много общего с млекопитающими: шерсть, теплокровность. Их кровь несколько отличается от вашей, но, по сути, выполняет те же функции. Они обладают эмоциями, сходными с людскими, у них есть потребность в социальном общении и творчестве.
– В творчестве? – Док придвинулся ближе, словно увлеченный услышанным. – Как это?
Я посмотрела на Джейми.
– Ты знаешь. Почему бы тебе не рассказать доку?
– А вдруг я что-нибудь напутаю?
– Не напутаешь.
Он посмотрел на доктора, тот кивнул.
– Ну, у них удивительные руки, – восторженно начал Джейми. – У них что-то вроде сдвоенных суставов: гнутся в обе стороны. – Он растянул пальцы, словно пытаясь выгнуть их в другую сторону. – Одна сторона мягкая, как ладошка, а другая – вся словно покрыта лезвиями! Они режут лед, ваяют ледяные скульптуры, строят города с кристальными замками, которые никогда не тают! Очень красивые… Скажи, Анни? – Он повернулся ко мне за поддержкой.
– Они видят в другом световом спектре, – подтвердила я. – Лед переливается всеми цветами радуги. Города – предмет их гордости. Медведи все время стараются сделать их еще более прекрасными. Я встречала одного Медведя, его звали… ну, скажем так, Творящий-сияние, только на их языке это звучит красивее: он в совершенстве чувствовал лед, и великолепные творения являлись ему во сне. Мне довелось любоваться его скульптурами – одно из самых прекрасных моих воспоминаний.
– Им снятся сны? – тихо спросил Иен.
– Не такие красочные, как у людей, – усмехнулась я.
– Откуда ваши Целители берут информацию о физиологии новых видов? Они прибыли на нашу планету во всеоружии. В начале вторжения неизлечимые пациенты покидали больницы на своих двоих… – Узкий лоб дока пересекла глубокая морщина. Как и все люди, он ненавидел захватчиков, но в отличие от остальных еще и завидовал им.
Мне не хотелось отвечать. К этому времени нас слушала вся столовая, а время сказочек про Медведей с их ледяными скульптурами прошло. Мы перешли к истории поражения человечества.
Док сосредоточенно хмурился.
– Они… берут образцы, – пробормотала я.
– Похищение инопланетянами, – понимающе ухмыльнулся Иен.
Я не обратила на него никакого внимания.
Док пожевал губами.
– Логично.
Воцарилась тишина, как в мой первый приход на кухню.
– А откуда вы взялись? – спросил доктор. – То есть тебе известна история вашего зарождения как вида, вашего развития?
– Мы появились на Истоке, – ответила я. – И до сих пор там живем. Там я… родилась.
– Это очень необычно, – перебил меня Джейми. – Уроженцы Истока очень редко встречаются. Души стараются не покидать Истока, правда, Анни?
Я с сожалением сообразила, что не стоило ночи напролет так подробно отвечать на его вопросы. Мои щеки залил румянец – я знала, что последует дальше.
– Те, кто оттуда уезжают, становятся… кем-то вроде знаменитости, да? Как члены королевской семьи. Там прохладно, – продолжал Джейми. – И много-много разноцветных слоистых облаков. Это единственная планета, на которой Души могут долго обходиться без носителя. И носители на Истоке тоже очень красивые, у них есть крылья, и много специальных щупиков, и большие серебристые глаза.
– Они помнят, как сформировались отношения носитель—паразит? Как началась колонизация?
Джейми посмотрел на меня и пожал плечами.
– Мы всегда так жили, – медленно, с неохотой начала я. – По крайней мере, насколько себя помним. Нас обнаружил другой вид – Стервятники, хотя это название скорее соответствует их сущности, чем внешнему виду. Добрыми их не назовешь. Позже выяснилось, что мы можем внедряться в них так же, как в первоначальных носителей. Мы перехватили контроль, воспользовались их технологией, заняли их планету, а затем последовали вслед за ними на планету Драконов и в Летний мир – чудесные места, где Стервятники, к сожалению, показали свой норов. Поэтому мы развернули колонизацию, но наши носители размножались медленнее нас, а их жизненный цикл был значительно короче. Так что нам пришлось отправиться дальше, в глубь Вселенной…
Я умолкла. Ко мне обратилось множество взглядов, лишь Шэрон по-прежнему смотрела в другую сторону.
– Ты говоришь так, как будто сама там была, – тихонько заметил Иен. – Как давно это произошло?
– Динозавры уже вымерли, а люди еще не появились. Меня еще не было, но я помню кое-что из воспоминаний, которые дошли до меня через многие поколения матерей моей матери.
– Сколько же тебе лет? – спросил Иен и наклонился ко мне, пронизав меня взглядом сияющих голубых глаз.
– Земных? Я не знаю.
– Приблизительно? – настаивал он.
– Наверное, несколько тысяч, – пожала плечами я. – Я потеряла счет времени из-за криосна.
Иен отпрянул, пораженный.
– Ого! Вот это возраст, – выдохнул Джейми.
– На самом деле я младше тебя, – шепнула я ему. – Мне и года нет. Все время чувствую себя ребенком.
Уголки губ Джейми приподнялись. Ему понравилась мысль, что он может быть старше меня.
– А как у вас происходит старение? – спросил доктор. – Каков естественный срок жизни вашего вида?
– У нас его нет, – сообщила я. – Пока есть здоровые носители, мы можем жить вечно.
Тихое перешептывание разнеслось по всей пещере. Что это – злость? испуг? отвращение?.. Я не разобрала. Не надо было торопиться с ответом: я понимала, что значат для них мои слова.
– Красота! – злобно бросил кто-то. Голос доносился со стороны Шэрон, которая так и не повернулась.
Джейми сжал мне руку, заметив в моих глазах желание убежать.
На этот раз я мягко высвободилась.
– Я наелась, – прошептала я, хотя хлеб так и остался лежать нетронутым, и бросилась вон.
Джейми побежал за мной, нагнал меня в большой пещере с огородом и вручил оставленный на столе хлеб.
– Очень-очень интересно, правда, – сказал он. – И, по-моему, никто особенно не расстроился.
– Это все Джеб придумал, да?
– Ты так хорошо рассказываешь. Когда все это поймут, им захочется тебя послушать. Как нам с Джебом.
– А если я не хочу никому ничего рассказывать?
– Ну… Тогда не рассказывай. – Джейми непонимающе нахмурился. – Мне же ты рассказываешь!
– Это другое. Ты как я. – Я могла бы сказать: «Ты же не хочешь меня убить», но решила его не расстраивать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});