— Мать вашу, час от часу не легче, — Лима грузно поднялся. — Зашли двоих в город. Я сделаю пару звонков. Сисилия, изолируй здоровых, выдай средства защиты. Мёртвых выкиньте на хер за периметр.
— Лучше сжечь, — покачал головой Сэм.
— Трупную гарь за километры понесёт, хочешь дать пищи копам?
— Что делать с заболевшими? Нужны антибиотики и водно-солевые растворы…
Странно, что о лечении не было речи, потому просто спросила, для интереса.
— Хрен им, а не лечение, — рявкнул Марселу. — Доживут оставшиеся часы в изоляции, потом избавьтесь. Холера, к счастью, быстро убивает, поэтому распространение ещё можно пресечь.
Я шокированно уставилась на него.
— Марселу, среди них уже наш человек, твой человек. И не факт, что это может ограничиться одним.
— Я не могу рисковать здоровыми.
— Отлично, — презрительно зыркнула на него.
— Сисилия, с тобой чего?! Бабскую демогогию тут не разводи. За дело! Ситуация идёт на секунды.
Одарила его гневным взором и удалилась.
КАСТЕР
Преосторожно наступил на больную ногу. Дыхание перехватило, неприятные ощущения, но голеностоп мой.
Энди медленно отошёл, освобождая от своей страховки.
— Как?
— Отлично, — соврал я, балансируя на неустойчивых ногах.
— С завтрашнего дня у вас начнутся физпроцедуры, зарядка и массаж, — сообщил ортопедический хирург. — Сильно не напрягайте стопу, иначе рискуете сорвать пластину.
Кивнул и попытался сделать шаг. Получилось, но боль атрофированных мышц и страх за только что сросшееся место перелома, сбавили мой пыл. Я бросил взгляд на костыль. Подпрыгнул на здоровой и снова взял его.
— Как скоро я смогу самостоятельно передвигаться?
Врач устало посмотрел на меня.
— Майерс, вы хотите, наверное, извести меня этим вопросом? Говорил и продолжаю говорить — перелом был очень серьёзный, месяцы и месяцы реабилитации. Спешка только усугубит положение.
Хмуро смотрел в его учтивые глаза. Энди подбадривающе постучал меня по плечу. В машине он уже понимающе проговорил:
— Марк выложится до остатка. Ему можно доверять.
— В начале, он повёл себя совсем не так, — хмыкнул я.
— Все ошибаются, но не забывай из всех нас, он сейчас ближе всего к опасности.
— Сидеть тут с ногой — не мой выбор, Энди, — с обидой произнёс я и легонько стукнул кулаком себе по коленке. — Я всегда старался быть с Джилл рядом, пытался защитить. Но теперь что?! Её прямо вырвали из моих рук, а я продолжаю сидеть в этом гребаном пассажирском кресле и питаться верой в человека, который шелохнулся только после моего жёсткого пинка.
— Слушай, — Миллер решил остановить мой пыл. — Я не знаю Джилл, не вёл с ней бесед о смыслах бытия, но, опираясь на факты её чудовищной жизни, скажу лишь то, что эта женщина пройдёт через всё и выживет назло врагам. Я верю не в Марка и даже не в тебя, а верю в неё. Она боец, хоть и слабый пол.
Эти слова звучали сильно и правдоподобно, но и у каждого героя есть слабое место.
ЧЕЙЗ
Отрыжка одолевала при каждом ухабе на дороге, переводя меня на лёгкое оханье. Кондиционер в тачке подарил лишние часы счастья. Пустынная дорога начала постепенно сменяться на городские кварталы, старые домики с малообеспеченными жильцами, унылые улочки, выжженые жарой вывески магазинчиков, запыленные тротуары.
Нанду и Начо болтали о своём, непрестанно сплевывая в окно. В смысл беседы ввязывать свой слух я не стал. Португальское наречие противно резало слух.
Вконец, Начо задремал, всем своим видом искушая меня поступить так же, но я боялся закрыть веки. Та страшная вещь внутри меня, не внушала спокойного сна, так как мне всё время казалось, что могу так и не очнуться.
Наконец на закате солнца, выехали на окраину очередного городка. Машину припарковали возле хиленького дома, на входе которого сидел мужик, жуя во рту косячок и точа груду ножей. Плавное и размеренное смакование металла о камень гадким звуком разносилось по округе.
Меня толкнули вперёд. Начо широко улыбнулся охране и перекинулся похабными словечками, вызвав всеобщий бурный смех. Речь определенно обо мне. В гробу я вас всех, сука, увижу!
Дом был ветхим, половицы скрипели от каждого шага. Обои местами выдраны, местами изрисованы пошлой графикой. Мебель смердила затхлостью и пылью. С кухни шёл запах пригоревшей еды. Кажется, пахло ещё освежителем воздуха, цитрусовый запах которого смешивал всё это в единый кислый шлейф пота и мочи. К счастью, в амбаре я успел привыкнуть к ароматам похлеще.
Меня ткнули мягким местом на стул, который плаксиво заскрипел под моим никчёмным весом. Из-под него мигом трусануло что-то мохнатое, рыжее и сигануло в окно, сердито рыча.
— Брысь! — в кота тут же влетел массивный ботинок, который выбросил несчастное животное вон. Его недовольное мяуканье за окном свидельствовало о том, что живности не привыкать к данным обращениям. Однако, странно было другое — речь, обращённая к коту, звучала на чистом английском. Хотя, хрен их тут знает!
Я ждал. Мухи жужжали и бились о стёкла, пытаясь вылететь обратно на улицу. Как я их понимал.
Наркоторговцы тем временем обсуждали план передачи дури. Я же поймал на себе взгляд того, что выгнал кота. Этот явно не интересовался их беседой.
— Чего уставился? — зло рыкнул на него, с удовольствием сознавая, что эта обезьяна не сможет припечатать меня. Нельзя. Расквашеная физиономия "сумки" не сулит удачной передачи товара.
В ответ ожидал его злобный зырк или матерок в мой адрес, но бандит ехидно улыбнулся мне ещё шире. Теперь быть к нему равнодушным просто преступление. Оценил. На нарика и любителя марать руки в крови он не похож. Не похож. Но похож…
Мать твою! Нет, только не это! Я мгновенно вскочил и что есть мочи заорал:
— Pugilistas! (Легавые!)
Полицейский тут же направил в меня оружие, но я оказался быстрей. Ветхий стул полетел в копа, лишил пистолета и погиб об его тушку.
Зашумела рация. Звон стёкл. Какофония португальского диалекта на американском мате заполнила дом.
Сиганул вглубь. Кухня рассыпалась на визжащих мексиканок, которые в панике едва не затоптали меня. Через секунду увидел что или кто их пустил в бегство. Полицейский в потной рубахе и с засаленными от жары блондинестыми волосами смотрел на меня так словно нашёл клад. Правда пистолет направленный мне в голову не сулил радость от встречи.
— Ты?! — его лицо расплылось в победном оскале.
Меня знают — чётко понял я. Коп явно ободрился от моей персоны, что даже не заметил, как в мои руки попал жирный сотейник. Своеобразное оружие, свистя, прилетело ему ровно в переносицу. Мат и проклятия.
Кинулся к окну, но чёртов блондин успел схватить за шкирку и швырнул на пол. Занёс ногу для удара в голову, но я успел увернуться вперёд, подставив и ему подножку. Коп тюфяком рухнул рядом, прозвенев своей черепушкой о пол. Не мешкая, взобрался на него и нанёс несколько хороших ударов по лицу.
Хорошие?! Жаль, но так казалось, только мне. Видимо, месяцы рабства и издевательств похоронили во мне былую силу.
Блондин перехватил кулак одной рукой, а второй схватил мою голову за затылок, чтобы соединить лоб с моим нос.
Боль в переносице защекотала слёзные железы. Я отлетел прямо в чьи-то цепкие объятия, которые скрутили руки и уткнули лицом в пол.
Нокаут. Принял поражение, но, видимо, этот блондинчик чересчур разошёлся. Мощный и яростный удар ботинка мне в живот, выбил из лёгких весь воздух.
Сука! Я испустил дух боли и ужаса. Нет, только не в живот! Ещё удар и ещё! Нет!
— Где она?! Где Джилл?!
Адская боль растеклась от брюшной полости к голове, не давая вникнуть в суть вопросов.
— Вайлет, уймись! — скрутила меня оказывается женщина-полицейский.
— Где ты её держишь, тварь?! — меня оттянули за волосы.