не нужна причина, чтобы обнажить клинок, — отозвался Кавадзаки, отряхивая арматуру от крови и мозгов.
Какой же прекрасный звук.
— Какому, *б твою мать, самураю⁈ — взорвался Кольцов. — Ты вообще знаешь, кто я такой? Знаешь, какие люди за мной стоят?!!
— А может, прекратишь уже козырять своими людьми, а⁈ — неожиданно вклинилась молчавшая до того девушка (дочь Дэна, да?). — Знаешь, кто, знаешь, кто… Ты сам вообще знаешь, что мой парень — глава Тёмных?
…повисла пауза. На девушку уставились все. Кольцов, Дэн. Но самое больше изумление читалось на лице Кавадзаки.
—…ничего себе, — выдохнул он. — Вот это у старого мастера поменялись вкусы!
—…а? — не поняла та. — В каком смысле?
* * *
Пончин смотрел больше под ноги, чем по сторонам. Кажется, он вообще не рисковал поднимать взгляд; точно думал, что если он не видит проблему, то и проблема не увидит его.
Нет уж, вляпались так вляпались; Набутылко предпочитал смотреть в оба, вышагивая по вечерним улочкам бандитского района.
Твою ж мать; вот это повезло. А если что? Если бандюки?.. У них с напарником ведь даже патронов в пистолетах нет!..
Да что там патронов. Там и сами пистолеты, наверное, уже прилипли к кобуре. В последний раз-то доставались года три назад!
— П-п-парни, — пробормотал Пончин, всё ещё пряча взгляд. — Может, мы пойдём? Сами ведь видите, толку никакого…
— Заткнись, — велел ему тот тип, что постарше. — И иди. Район большой, и мы его отыщем.
— Но… мы-то тут при чём…
А ведь и правда. Они в этот район не совались почти никогда. Если корпораты думают, что напарники его знают, то они сильно ошибаются!
Вот только это корпораты. Спорить с ними — себе дороже; все копы города негласно подчиняются им в той же мере, что и кланам. К тому же… если хорошенько выслужиться перед Корпорацией, есть надежда после полиции уйти в охранники. Работа непыльная, пенсия отличная…
Аааа!! Но как тут выслужишься, если всё, чего они добились — это зашли в тупик за ТЦ «Цивилизация»?
Продавщицы в ТЦ сказали, что тот тип вышел через пожарный выход. А дальше-то что?..
— Хех, — раздалось из тупика. — Что… тоже заплутали, б*я? Сегодня все, б*я, плутают…
Пончин, коротко вскрикнув, дёрнулся в сторону; корпораты развернулись к говорившему. Набутылко приподнял бровь.
—…не район, б*я, а жопа! — прохрипел бомж, отхлёбывая из бутылочки. — Не… валить пора, валить. Вы как хотите, а я…
— Пошли, — махнул рукой старик-корпорат. — Чего уставились на него? Грязный бомж не поможет нам найти его, идёмте…
— Нет, погодите-ка секундочку, — нахмурился Набутылко.
— Чего⁈ — возмутился старик. — Я сказал…
— Господа! — Набутылко попытался принять вид, исполненный достоинства — насколько мог, конечно. — Вы ведь, кхм, попросили нас помочь из-за нашего с напарником профессионального опыта!
— Ну… да, — нахмурился корпорат помладше.
— Вот и смотрите, как работают профессионалы, — и с этими словами Набутылко направился к бомжу.
Что-что, а уж это он умел. И чем быстрее они найдут типа, которого ищут корпораты — тем быстрее свалят отсюда.
— О-о-о! — радостно захрипел бомж, завидев его. — Кто к нам пожа-а-аловал! Гражданин начальник, б*я!
— Спокойно, старина, — Набутылко опёрся рукой о стену. — Я здесь не по твою душу. Можешь, поможешь мне, а? Нужен высокий тип в дорогом костюме, азиат с татуировками…
— Нет, начальник, — бомж хмыкнул в бороду. — Так не смешно. Тут много кто ходит, я тебе что, б*я, всех запомнить должен?
— Всех — нет, — Набутылко не сдавался; он показательно положил руку на рукоять дубинки. — Но такого колоритного типа ты бы запомнил, а?
— Начальник… — бомж зевнул и снова отхлебнул из бутылки. — Вспоминать так трудно… особенно когда живот с голоду крутит.
— Мы только теряем время! — сплюнул старик-корпорат. — Пошли, я сказал.
— Погодите! — Набутылко поднял руку. — Намёк понят, приятель. Пончин! Дай пирожок…
— Чего? — Пончин впервые поднял голову и испуганно заоглядывался. — Но, но… Это же мой пирожок… я ещё не ужинал…
— Пончин! Дай! Пирожок! — Набутылко повысил голос. Напарник не решился спорить с ним; мелко дрожа, он вынул из кармана полураздавленный пирожок и вручил его Набутылко, а тот передал его бомжу.
— Ну как? — уточнил он. — Подстегнуло память?
— А… ага! — бомж довольно вцепился в выпечку. — Я как раз такой ел, когда мимо проходил тип, очень похожий на то описание, б*я!
Он принюхался к пирожку и скривился.
— А… с капустой. Не, я ел с повидлом! Тип проходил, но куда же он пошёл? Не могу вспомнить…
Набутылко навис над ним:
— Не искушай судьбу, дядя, или жевать пирожок тебе будет окончательно нечем! Быстро вспоминай, куда он пошёл!
— А-а-а я уже вспомнил! — отозвался бомж. — Он пошёл к турничкам! Сломанным, б*я. Потом там сгоревший магазин, вот это всё, и…
* * *
Найти недостроенное здание было несложно.
В первую очередь из-за отчётливых звуков драки, доносившихся оттуда. Нет, не драки — настоящего сражения. Тут тебе и крики, и падение тел, и выстрелы…
Четыре человека заглянули внутрь; на тускло освещённом пятачке возвышался Кавадзаки с арматуриной в руке — а вокруг него человек тридцать, не меньше, по виду явных бандитов.
—…твою мать, — простонал Джек Крамер. — Дед, если всё закончится тем, что его грохнут какие-то бандюки из-за того, что он зашёл не в тот райончик, это будет очень тупо! Нужно спасать его!
Два полицейских — умелый пирожок-мастер и его толстый друг — инстинктивно попятились, стараясь отступить подальше…
— Стоять.
Генри Крамер тяжело опустил руки им на плечи.
— И ты стой смирно, внук, — велел он Джеку. — Просто стой и смотри.
Джек моргнул, заглядывая внутрь; на полу лежало уже множество тел — и только что к ним присоединилось ещё два… да уж, у Кавадзаки широкий замах.
И всё-таки их десятка три… а может, больше, на разобрать… и у них пушки… и…
— Но… — Джек помотал головой. — Но, но…
Старик улыбнулся; на него лице играла полнейшая уверенность.
— Он выдержал два удара, внук.
* * *
Автор завёл себе телеграм-канал и теперь будет настоятельно просить вас на него подписаться в каждой главе. https://t. me/oroshitpost
Глава 9
Предплечье. Трещина.
Левое колено. Ушиб.
Ребро…
Нет, не ребро. Рёбра. Многочисленные переломы.
Костяшки. Сбиты.
Внутреннее кровотечение? Возможно… но не факт.
Пошатнувшись, Кавадзаки едва не упал назад; нет, рано, остался ещё один. Взмах!.. Согнутая от ударов арматура уже не гудела, да и воздух был слишком тяжёлым от крови; тихо чавкнув, она вошла в голову последнему отморозку.
Вот теперь точно всё.
Выстрел, выстрел, выстрел!.. Дэн разряжал свой револьвер по тем, кто ещё шевелился — скорее со злости, чем в практических целях. Впрочем, сложно было разобрать в этой мешанине окровавленных тел, кто ещё жив, а кто просто шевельнулся, потому что его задел дёргающийся в последних конвульсиях товарищ.
Леканову, наверное, было всё равно; перекошенное от ярости лицо ясно давало это понять… а ещё это лицо давало понять, что поход к дантисту влетит Дэну в копеечку.
Да и на других врачей придётся раскошелиться. Рука Дэна висела, наверняка сломана; впрочем, для того, чтобы стрелять, ему хватало и одной.
Легче всего отделалась его дочь — Алиса, кажется? — но всё-таки досталось и ей. Симпатичное лицо девушки украшал здоровенный фингал под глазом; из разбитой брови всё ещё сочилась кровь. Большущий синяк в районе почек особой радости тоже не добавлял. Одной рукой девушка опиралась на плечо отца, другой шарила в кармане куртки, что-то сосредоточенно ища.
Кавадзаки тихо выдохнул, и это отозвалось болью в покорёженном теле; его высокую фигуру уже начинал потихоньку окутывать тёмный пар, снимая самые тяжёлые симптомы и останавливая кровь, но о том, чтобы пребывать в порядке, не шло и речи.
Что ж; хотя бы начало положено.
Знать бы ещё, куда и когда успел смыться «главный» этих отморозков — как его там звали… А, плевать, какая разница — всё равно здесь и сейчас его нет, а идти куда-то и искать его Кавадзаки не в состоянии.
Имеем то, что имеем.
Выстрелы сменились щелчками; в револьвере закончились патроны, но Дэн всё продолжал жать на курок в тщетной надежде прострелить голову какому-то бедолаге.
— Хватит, —