тайн и выплыла…
Так или иначе, но близился вечер, и хотелось есть. У рабов возникла дилемма — с одной стороны, табу на вход в кухню, с другой, — Тамерлан и голодные собаки. При воспоминании о клыках табу пало также легко, как некогда прекрасная Елена перед неотразимым троянцем Парисом. Быстро наевшись, рабы притащили полные тазы смеси из эскалопов, отбивных, тушеного в сметане кролика и прочих гастрономических достижений к вольерам. Кролик, предназначенный для директорского завтрака, был готов полностью, остальные приятности находились в разных стадиях — от сырого до разной степени недоваренного и недожаренного.
Алабаи удовольствовались содержимым одного тазика, на второй с той стороны вольеров запретендовали гончие и ягдтерьеры. Человек, ухаживающий за охотничьими помощниками Заседина, смылся заодно с персоналом ресторана, оставив собак на произвол судьбы. Пришлось Тамерлану позаботиться и о них. Впервые завидев хромца, охотничьи псы тут же признали его своим богом и изъявили свою абсолютную преданность.
Так прошли сутки, и минула половина следующего дня. Готовые и полуготовые блюда кончились. Рабам пришлось добывать мясо из холодильника, нашелся и рис. Вскоре закипел плов.
Глава 7
Перед главным входом в ресторан остановился темно-синий джип. Машину покинули два крепких парня с мрачными выражениями лиц и помповыми ружьями в руках. Голова того, что повыше, была обвязана тонким платком, скрывавшем несколько туров бинта, другой глубоко на лоб надвинул козырек бейсболки.
Эти ребята, показавшиеся директору «Кирасы» наиболее здоровыми из всех побитых Сафаровым, в «Свече» бывали, но давно. В число свидетелей последних событий они не входили. Однако и им ресторан преподнес сюрприз, — прямо у входа валялось несколько бутылок крепких напитков, а рядом стояли полные ящики такого же добра. Один из них поднял привлекшую его емкость:
— Гля, а вискарь-то клевый!
— Оставь, не за этим мы здесь, — проворчал второй.
— Деварс оставить? Ему же восемнадцать лет! Не дождешься! Я его с собой прихвачу.
— Дьюарс, а не деварс.
— А, по барабану! Замочим эту шушеру и отметим наш успех. Или ты в завязке?
— Ты сначала дело сделай…
Они подергали ручки парадного и, убедившись, что заперто, пошли в обход здания. Дверь, выводящая на поляну позади ресторана, была приоткрыта. Обладатель бейсболки толкнул ее ногой и прошел внутрь. Услышав шаги, навстречу вышли два узбека.
— Привет, черножопые, — поздоровался боец и навскидку выстрелил в ближнего.
Второй на секунду замер и кинулся бежать по коридору, петляя от стены к стене.
— И где он только выучился так? — удивился носитель косынки и, подтолкнув товарища в плечо, добавил. — Оставь, это мой.
Пучок крупной дроби, врезавшийся в спину, заставил человека кувыркнуться и метра два проскользить по кафельному полу.
— Ну, что? Главное сделано, — заключил меткий стрелок. — Что теперь?
— Собаки…
— Пошли к собачнику, это туда.
— Погоди-ка. Что-то тут не так. Он ведь должен быть один, а их — два!
— Один, два, нам какая разница?
— Нет, постой. Мы должны замочить хромого урода и трех больших собак. Какой из них был хромой?
— Ну, чего ты паришься? Тот, кто бежал не хромой, так? Значит, хромой — этот. — Он ткнул концом ствола в лежащего человека. — Да и урод тоже он, — ты ж ему полморды своротил.
— Твою мать, черт! Как их теперь разобрать, а? Эх, погорячились мы.
— Ладно, хватит базарить, давай завязывать с этой байдой. Пошли на воздух, и так башка раскалывается, тошнит что-то, а тут еще порохом, блин, воняет.
* * *
Тамерлан проснулся в это день рано. Его томило какое-то неопределенное беспокойство. Он не привык разбираться в причинах своих чувств, потому сделал первое, что пришло в голову, — выпустил собак. Заметив во дворе алабаев, рабы просто выпихнули таз с едой на улицу. Большую часть дня Тамерлан, по своему обыкновению, неподвижно стоял к ресторану спиной, обозревая сливающиеся верхушки деревьев. Обычно он мог цепенеть так на часы, но в этот день отвлекался и то и дело принимался вышагивать по влажной траве. Мелкий дождь, казалось, не мешал ему.
Настроение человека передалось собакам. Похожая на поджарого медвежонка, Сари ни на шаг не отходила от своего божества, нежно тыкаясь ему мордой то в живот, то в ноги. Кобели тоже держались поблизости. В своих коротких прогулках Тамерлан медленно приближался к лесу. И когда к «Свече» подъехал темно-синий джип, хромец со своими питомцами скрылся среди деревьев.
* * *
Вернувшись, Портнов отзвонился Заседину, уведомив того, что наряд в «Свечу» отправлен, и принялся наводить справки о Сафарове везде, где мог. Параллельно его люди объезжали аэропорты и вокзалы, делая это скорее для очистки совести, ведь, как известно, даже весь аппарат столичной милиции не в состоянии полностью контролировать все выезды из Москвы.
Полученная вскоре информация совсем не обрадовала руководителя ЧОП «Кираса».
— Да, — проворчал он, разглядывая полученные факсы и пуская волчком по столу патрон. — Влип я с ним, по уши влип.
Гебешная «Альфа» тех времен это не подарок. Против одного такого не семь пацанов надо, а хороший взвод. Придется, видно, договариваться. Если обнаружить удастся.
Почему же он в простые менты подался? Эти ребята обычно так не поступают. Значит, скорее всего, это агент какой-то там своей, узбекской, спецслужбы, косящий под милиционера. В практике КГБ такое бывало, да и сейчас в ФСБ случается. Если он агент, то надежд на получение денег с Заседина и Якубова мало, этот Сафаров все им насчет Портнова быстро разъяснит. Хотя, целью его уж точно Портнов не является, а те же Заседин и Якубов. Так что, вряд ли он станет с ними делиться.
* * *
А если посмотреть с другой стороны — в первый раз Сафаров прокололся, когда сообщил о кассете с подслушанным разговором Кушторину. Менту, а не кому другому! Ну, допустим, проверял. А поехал следить за грузом сам. Зачем? В Туле он прокололся второй раз. Подстраховки у него не было, точно. Ведь так попасться — верная смерть. А никто выручать не стал. Что ж, у них ценных сотрудников пруд пруди, чтобы так ими бросаться? Нестыковка. Дальше. Зачем ему этот мальчишка? Ну, какой от него может быть прок? Что он способен дать? Не так и мало. «А» — хоть какие-то связи в российской среде. «Б» — деньги. У его брата, наверняка, где-нибудь заначка припрятана. Так вот зачем они приезжали в дом покойного брательника! За деньгами. Как же мои их не нашли? И еще, возможно, за оружием. Да, оружие