Янто в самом деле походил на безумца. Однако Эффи понимала, что для него самого сказанные слова имели смысл. В них содержалась нездоровая логика, которую не понять человеку вроде Престона. Ее видели лишь люди, верившие в сказки, магию и призраков.
Вроде нее и Янто.
Эффи вспомнила рассказанную дедушкой историю о забытом заключенном, которого оставили умирать от голода в камере подземелья. До конца своих дней владелец замка, проходя по коридорам, слышал по ночам бряцание цепей. С течением времени звук постепенно приближался, и в конце концов однажды утром лорда нашли мертвым в собственной постели со следами удушения на горле, похожими на яркое рубиновое ожерелье.
Если Янто останется здесь, то тоже превратится в призрака. Вот только дома, по которому можно бродить, уже не будет.
Она понимала, что нужно бросить Янто здесь вместе с его безумием, иначе он утянет ее за собой.
– Престон, поехали, – настойчиво произнесла она.
Все еще держась за руки, они сделали осторожный шаг назад, к двери. В мгновение ока Янто подхватил ружье, направив на них черное дуло. У Эффи пересохло в горле. Она застыла на месте.
– Вы знаете сказку о первом короле Ллира? – неожиданно поинтересовался Янто.
Ни Эффи, ни Престон не смогли выдавить ни слова, но Янто это не остановило. Звеня цепью, как в кузне, он сделал шаг вперед, по-прежнему держа их на прицеле.
– Самый первый король Ллира был просто вождем, который выиграл все войны, – продолжил он. – В доказательство своих побед он отрезал бороды врагов, и после сплел из них огромное волосяное покрывало. Когда королевство объединилось, он, устав от кочевой жизни, решил воздвигнуть себе замок. Он нашел лучших строителей среди новых подданных, и они начали рыть фундамент. Но каждое утро, возвращаясь к работе, они обнаруживали, что его залило водой, хотя дождя вроде бы не было. Король, само собой, недоумевал, досадовал и даже сердился, но старый придворный волшебник, повидавший на своем веку многих вождей, объяснил, что на него прогневалась сама земля. В своих походах король срубил множество деревьев и сжег целые луга травы, так почему земля после такого варварства должна позволить ему что-либо строить? Если король хочет крепкий, высокий замок, нужно принести дар земле. Жертву. И король велел своим людям отыскать ребенка, оставшегося без отца. Он привязал мальчика-сироту к столбу в основании замка и отправился спать. Утром он обнаружил, что вода поднялась и утопила ребенка, а на следующий день фундамент остался крепким и сухим. Строители возвели замок, и по сей день ни бури, ни завоеватели не смогли его разрушить.
Слова Янто сопровождались несмолкающим воем ветра, в разбитое окно заливалась дождевая вода. Где-то внизу раздался скрип, потом грохот – сдаваясь буйству стихии, неотвратимо проваливались половицы.
– Все это миф, легенда, – с отчаянием в голосе возразил Престон. – Выдуманная история. Но смерть реальна. Если мы останемся, то умрем.
Янто тихо, горько усмехнулся.
– Ты столько времени провел в Нижней Сотне, а так до конца и не понял. Все, что для ваших ученых – мифы, здесь – правда жизни. Как иначе люди и земля смогли бы пережить Наводенение?
Борясь с порывами жалящего ветра, Эффи закрыла глаза. Сперва, только приехав в Хирайт, она тоже в это верила, как и в «Ангарад», как в ягоды рябины и железные пояса, но теперь она убедилась, что сказки коварны, они могут хитрить и открыто лгать. Они могут внезапно уходить из-под ног.
– Вы в самом деле с ума сошли, – заявила она и, открыв глаза, взглянула в черное дуло ружья.
– Можешь звать меня сумасшедшим, – отозвался Янто и под звон цепи шагнул вперед, – но передо мной тонущий фундамент и двое детей без отца.
Не успела Эффи осознать смысл его слов, как Янто ткнул ее в грудь ружьем. Престон пытался протестовать, но Янто, не обращая внимания на возражения, выгнал их из кабинета. Он повел их по коридору, обходя дыры с провалившимися половицами, и вниз по лестнице. Вода текла по остаткам лиц святых Юфима и Маринелла, и они будто плакали.
По ступенькам несся целый поток воды, увлекая за собой картину с Королем фейри. Стекло потрескалось, но сам рисунок не пострадал, и с портрета по-прежнему взирало четкое лицо. Похоже, даже вода была над ним не властна.
Перед дверью в подвал Янто заставил их остановиться.
– Я заметил, что у меня пропал ключ, Юфимия, – сказал он и потряс дулом ружья, как будто укоризненно погрозил пальцем. – Зачем были все эти ухищрения? Я бы и сам отдал его – за определенную плату.
Янто схватил Эффи за подбородок и заставил ее посмотреть себе в глаза – ясные, кристально чистые. Пальцы больно впивались в кожу, и Эффи тихо всхлипнула.
– Не трогайте ее! – тут же прорычал Престон.
Янто грубо оттолкнул ее, царапнув ногтем по щеке, так что выступила кровь.
– Тебя я уже наслушался. Самодовольный, угодливый – с первого же дня, как объявился на пороге моего дома. Думаю, это будет даже символично. Умрешь от воды, как твой отец.
– Нет! – закричала Эффи, когда Янто рывком распахнул дверь.
Из щелей в стене сочилась темная вода, медленно, но неуклонно заливая ступеньки.
Не выпуская из рук ружье, Янто снял с плеча цепь, к концу которой крепился кол, и, схватив Престона за руку, толкнул к темной воде. Поскользнувшись на мокром полу, Престон ухватился за дверной проем, чтобы удержаться на пороге. Но Янто ухватил его за рубашку и не дал упасть.
Лишь когда Янто принялся обматывать цепь вокруг запястий Престона, Эффи поняла, что он не собирался толкать его в воду.
– Стойте!
Эффи бросилась на спину Янто – легкая волна, набегающая на твердый камень. Он небрежным движением сбросил ее с себя.
Престон пытался вырваться, но Янто крепко держал его, а поблескивающее в полумраке дуло ружья все еще смотрело в грудь Престону.
Янто поволок его за цепь вниз по ступенькам, взял кол, вогнал его в стену и принялся вбивать прикладом ружья. Время, казалось, замедлилось, струясь мимо Эффи, будто речная вода вокруг камня. Все мысли вылетели из головы, по венам стремительно несся чистый адреналин.
Поднимая брызги, она сбежала вслед за мужчинами по лестнице и схватила Янто за запястье. От неожиданности он неловко дернул ружьем и отступил назад, едва не упав в темную воду.
– Дура! – прорычал Янто, восстанавливая равновесие. Вода текла по стенам, сочилась из трещин между кирпичей – стены будто плакали тысячей глаз. – Ты понятия не имеешь, с чем играешь!
И одним мощным взмахом руки он отшвырнул