обыкновение внедряться в разговоры супругов Укриджей.
– Я хочу, чтобы ты на минуту сосредоточил внимание только на мне. Я как раз говорил моей жене, когда мы шли сюда: «Только Гарнет! Умный черт, Гарнет. Так и кишит идеями». Я это сказал, Милли?
– Да, милый.
– Малышок, – внушительно произнес Укридж, – мы будем держать домашнюю птицу.
Он расположился на столе поудобнее и опрокинул чернильницу.
– Ничего, – сказал он, – впитается. Полезно для ткани. Или это касается табачного пепла на ковре? Ну, да не важно. Слушай меня! Когда я сказал, что мы будем держать домашнюю птицу, я не имел в виду чего-либо мизерного – два петуха, пара кур и мячик для гольфа в гнезде под несушкой. Мы займемся этим в большом масштабе. Мы заведем куриную ферму!
– Куриную ферму, – повторила миссис Укридж, устремив на супруга нежный и восхищенный взгляд.
– А! – сказал я, принимая на себя обязанности хора. – Куриную ферму.
– Я все продумал, малышок, дело чистое, как болотная тина. Никаких расходов, больше прибыли, быстрый оборот капитала. Куры, яйца и деньги притекают быстрее, чем успеваешь класть их в банк. Зимнее и летнее белье, подбитое шуршащими казначейскими билетами. Такая идея приходит раз в жизни. А теперь послушай меня минутку. Ты обзаводишься курицей…
– Одной курицей?
– Ну, пусть одной, удобства ради. Так мои расчеты будут нагляднее. Ну, хорошо. Курица Катрин, ты ею обзаводишься. Тебе пока ясно?
– Да. Ты обзаводишься курицей.
– Я же говорил тебе, что Гарнет все на лету схватывает, – одобрительно сообщил Укридж благоговейно внимающей ему жене. – Заметь, как он усваивает идеи? Будто полицейская ищейка. На чем бишь я остановился?
– Ты только что обзавелся курицей.
– Вот именно. Курицей. Пуляркой Присциллой. Ну, она откладывает по яйцу в каждый день недели. Ты продаешь эти яйца. Шесть штук за полкроны. Содержание курицы не стоит ничего. Доход – по меньшей мере пара шиллингов с каждой дюжины яиц. Ну, что скажешь?
– Скажу, что перепроверил бы цифры на случай ошибки.
– Ошибки! – возопил Укридж, молотя кулаками по столешнице, так что она застонала. – Ошибки? Откуда? Неужто ты не способен воспринять простейший расчет, вроде этого? Да, я забыл сказать, что первой курицей ты обзаводишься в кредит. Всякий будет рад предоставить тебе курицу в кредит. Ну, так ты сажаешь эту курицу, эту первую, исходную, полученную в кредит курицу, на яйца, чтобы она вывела цыплят. Теперь слушай внимательно. Предположим, у тебя имеется дюжина куриц. Очень хорошо. Когда каждая из этой дюжины высидит дюжину цыплят, ты отсылаешь исходных куриц тем ребятишкам, которые тебе их одолжили, прилагая благодарность за дружеский кредит; и вот тут-то ты и начинаешь собственное дело со ста сорока четырьмя бесплатными цыплятами, принадлежащими исключительно тебе. Немного погодя, когда цыплята подрастают и начинают нести яйца, тебе остается только откинуться на спинку кресла, сидеть-посиживать и обналичивать солидные чеки. Правильно, Милли?
– Да, милый.
– Мы уже все подготовили. Знаешь Комбе-Регис в Дорсетшире? На границе с Девонширом. Купание. Морской воздух. Великолепные пейзажи. Самое место для куриной фермы. Подруга Милли – девочка, с которой она училась в школе, – одолжила нам потрясный старый дом с обширными угодьями. Единственное, что нам остается, так только обзавестись курицами. Я уже заказал первую партию. Они встретят нас, когда мы приедем.
– Ну, – сказал я, – желаю тебе всяческой удачи. И обязательно пиши, как у тебя пойдет дело.
– Писать! – взревел Укридж. – Так ты же, дорогой мой старый конь, едешь с нами.
– Еду? – переспросил я ошарашенно.
– Конечно, едешь. Никаких отказов мы не примем. Верно, Милли?
– Никаких, милый.
– Разумеется, нет. Никаких отказов любого порядка. Сегодня упакуешь свой багаж, а завтра встретимся на вокзале Ватерлоо.
– Жутко любезно с вашей стороны…
– Ничуть, просто ничуточки. Все на чисто деловой ноге. Когда мы с Милли направлялись сюда, я как раз говорил ей, что ты-то нам и нужен. На куриной ферме человек с твоим фонтаном свежих идей просто незаменим. Абсолютно незаменим. Видишь ли, – продолжал Укридж, – я принадлежу к практичным ребятам. Сваренным вкрутую. Иду напролом, следуя своему нюху. А в такого рода делах в помощь практичному уму требуется рука мечтателя. Мы ждем от тебя дерзновений, малышок. Озарений и всего такого прочего. Разумеется, ты будешь получать свою долю прибыли. Само собой. Я настаиваю. Строго по-деловому между друзьями. Ну, исходя из того, что по самой скромной оценке прибыль за первый фискальный год составит… пять тысяч… Нет, лучше быть осторожнее… составит четыре с половиной тысячи… Ну, да мы обговорим все это на месте. Этим займется Милли. Она секретарь концерна. Пишет письма людям, наводя справки о курах. Как видишь, дело на мази. Сколько куриных писем ты написала на прошлой неделе, старушка?
– Десять, милый.
Укридж с торжеством обернулся ко мне:
– Слышал? Десять. Десять писем о курах. Верный путь к успеху. Напор и предприимчивость.
– На шесть не ответили, Стэнли, милый, а остальные ответили отказом.
– Не имеет значения, – сказал Укридж с величавым жестом. – Абсолютный пустяк. Суть в том, что письма были написаны. Из чего следует, что мы солидны и практичны. Ну, ты успеешь до завтра собрать свои вещи, Гарни, старый конь?
Странно, как человек достигает поворотного момента в своей жизни и даже не замечает этого. Откажись я от его приглашения, и не был бы… во всяком случае, одной редкостной возможности я бы лишился. Не всякому дано наблюдать, как Стэнли Фиверстоунхо Укридж управляет куриной фермой.
– Я подумывал отправиться куда-нибудь, где можно поиграть в гольф, – сказал я нерешительно.
– В таком случае Комбе-Регис самое для тебя место. Прямо-таки заповедник гольфа. Битком набит наилучшими игроками. Бросишь кирпич и обязательно угодишь в чемпиона-любителя. Прекрасное поле на вершине холма менее чем в полумиле от фермы. Захвати свои клюшки. Сможешь играть во второй половине дня. Серьезную работу будешь делать утром.
– Знаешь, – сказал я, – во всем, что касается домашней птицы, я ни бум-бум. Моих знаний хватает, чтобы протянуть руку за сухарным соусом, когда я вижу одну из них на тарелке перед собой, но и только.
– Превосходно! Тебя-то нам и надо. Ты будешь вкладывать в работу ум, не замутненный теориями. Тобой будет руководить только свет твоего интеллекта. А его у тебя хватает с запасом. Этот твой роман демонстрирует интеллект необычайной мощи, во всяком случае, до того места, где подлюга в киоске помешал мне читать дальше. Куровода-профессионала я не допустил бы на ферму, даже если бы он за это заплатил. Обратись он ко мне, я ему откажу. Естественный интеллект, вот что нам требуется. Итак, значит, я могу на тебя рассчитывать?
– Ну, хорошо, – сказал я