Таким образом, следует различать собственно кельтские народы и «кельтические», в которых кельты составляли правящий слой. То же самое, как было отмечено выше, может касаться венедов, под каковым названием выступали как собственно венедские народы, так, возможно, и народы в которых венеды являлись военно-княжеским слоем, а также склавинов, в различные времена отождествляемых с аварами, гетами и теми же венетами.
Так или иначе, но самое любопытное, состоит в том, что в кельтских языках существуют ясно прослеживаемые уральские элементы, о чем выше уже было упомянуто{642} и лексические изоглоссы общие с тохарскими{643} (а также признаки общие с хеттским и индоиранскими языками). Однако, согласно преобладающему в современной исторической науке мнению, кельты в Восточной Европе не проживали. Самой восточной территорией кельтского местообитания считается Богемия, которую населял народ бои. Но так ли это на самом деле?
А. Г. Кузьмин указывает, что «через всю античную традицию проходит представление о родстве причерноморских киммерийцев с населением самого дальнего «Запада» и побережья «Океана». В недошедших сочинениях Посейдона, в частности, указывалось на связь с киммерийцами кимвров, вторгшихся во II в. до н. э. с севера в пределы Галлии и Северной Италии{644}». Широко известно также, что современное население Уэльса (валлийцы) имеет свой язык и самоназвание кимры, валлийцы же относятся к древнему, кельтскому населению Британии проживавшему здесь до вторжения англов и саксов.
Между тем, и выше уже было упомянуто об этом, ряд исследователей (Ю. Покорный, В. А. Городцов и др.) усматривают в киммерийцах народ тохарского происхождения.
По словам Беды Достопочтенного, из Скифии прибыли пикты, заселившие север Британии{645}, из Скифии же прибыли на Британские острова и скотты, во всяком случае, так следует из показаний «Cronica de origine antiquorum Pictorum», компиляции созданной на основе извлечений из «Этимологий» Исидора Севильского и «Истории Британии» Ненния{646}. Наконец, о многовековом пути своих предков из Скифии рассказывает ирландская сага о Гойделе Гласе (Гойделе Зеленом). В саге зафиксировано пребывание предков ирландцев в Египте и других землях Средиземноморья. В Испании (Иберии) переселенцы задержались на ряд столетий, пока, наконец, не двинулись в сторону «зеленого острова»{647}.
Но как же, все-таки, объяснить присутствие в Суздале кельтских друидов?
На мой вгляд, здесь следует обратить внимание на такие народы как меря, мурома и мещера, проживавшие в конце I тысячелетия на территории Волго-Окского междуречья и относимые к финно-уграм. Как это обычно утверждается, к примеру, в коллективной монографии «Русские»{648}, вышеназванные народы «растворились» в колонизационных потоках вятичей, двигавшихся с юга, с верховьев Десны, на земли верхней Оки, кривичей, которые двигались с территории смоленских земель, и ильменских словен, пришедших через верховья Волги к ее левым притокам — Тверце и Мологе. Славянская колонизация и ассимиляция финно-угров и балтов (голядь), как это утверждается повсеместно, произошла мирно, без военных столкновений. Так выглядит общепринятое на сегодня описание начальной фазы этногенеза великорусского народа.
Так вот. Данное описание совершенно невероятно и не имеет никакого отношения к действительности. Положим, что миграции вятичей, кривичей и ильменских словен действительно происходили. Сейчас посмотрим на любую историческую карту Волго-Окского междуречья конца I тысячелетия. Территории занимаемые мерей, муромой и мещерой огромны, соответственно население, контролировавшее подобные просторы, нельзя назвать малочисленным и неорганизованным. Данные территории были хорошо защищены, археологи открыли здесь немало остатков крепостей и укрепленных пунктов. Вооружение мери, муромы и др. нисколько не уступало лучшим образцам европейских, в частности славянских, вооружений{649}.
Каким образом местное финно-угорское население смогло «мирно раствориться» в чуждой ей среде пришлых мигрантов-славян? Почему в русском языке нет ни малейших признаков подобного «растворения»?
Дело в том, что в данном случае в русском языке обязательно должны были остаться лингвистические следы включения финно-угорских языковых групп. При вхождении в тот или иной этнос иноязыковых этнических групп, след данного вхождения остается в языке в виде диалекта. Развитое диалектное членение говорит об этнической неоднородности, и чем сильнее это членение, тем выше эта неоднородность.
Образование тех или иных диалектов всегда связано с какими-либо историческими обстоятельствами. Так, бургундский диалект возник следующим образом. В IV в. восточногерманское племя бургундов переселилось на Средний Рейн и основало в области Вормса свое королевство разгромленное гуннами. Остатки бургундов (с разрешения римского полководца Аэция) поселились в качестве федератов в Сабаудии (Савойе). Позднее бургунды заняли всю Верхнюю и Среднюю Рону и в 457 году основали новое королевство со столицей в Лионе. Расширяя территорию, бургунды заняли большую часть юго-восточной Франции и часть современной Швейцарии.
Сейчас прошу читателя обратить внимание. В русском языке именно диалектного членения, как такового, нет. Оно отсутствует как предмет обсуждения, есть только два наречия и говоры, которые разделяются на основе некоторого изменения вокализма. Например, окающие и акающие говоры. Кратко рассмотрим их.
Северновеликорусское наречие («Оканье») North Russian — взрывной согласный «г», стяжение гласных, формы личных местоимений «меня», «тебя», «себя», твердое окончание «-т» в глаголах 3-го лица настоящего и будущего времени.
Южновеликорусское наречие («Аканье») South Russian — фрикативный согласный g, формы винительного и родительного падежей местоимений «мене», «тебе», «себе», мягкое окончание «-ть» в глаголах 3-го лица настоящего и будущего времени.
Западная (Тульская в 1915) группа говоров — распространены на большей части Тульской, Калужской, и на востоке Смоленской и Брянской областей. В западной части Смоленской и Брянской областей переходные русско-белорусские говоры. Также на этой территории развились частные особенности речи, выделяющие только данные говоры и нигде более не встречающиеся.
Южная (Курско-Орловская) группа говоров — в Курской, Орловской областях и далее на юг вплоть до Северного Кавказа. Отсутствие среднего рода — согласование по женскому.
Восточная (Рязанская) группа говоров — юг Рязанской, Липецкая, Тамбовская, Воронежская, Пензенская и часть Саратовской обл. В Пензенской обл. — мещерские говоры.
Среднерусские говоры — смешанная группа с системой консонантизма, главным образом, северного наречия, а системой вокализма — южного. Граница между западными и восточными зонами проходит к западу от Москвы по линии Бежецк-Тверь-Волоколамск.
Гдовские говоры — со специфическим характером предударного вокализма. Практически окающе-акающие говоры. На севере Псковской области, на побережье Чудского озера и в междуречье Луга — Плюссы. В начале XX в. их еще относили к северно-русскому наречию.
Псковские говоры — занимают территорию к югу и юго-востоку от говоров гдовской группы. В течение XX в. они распространились далеко к северу от Порхова. В XIX веке в районе Порхова проходила граница между среднерусскими и северно-русскими говорами.
Сейчас зададимся терминологическим вопросом — что такое говор? Говором называется элементарная величина дробления языка. Она даже не связана с территориальным фактором. Так, например, в начале XX в. русские диалектологи отмечали различия речи мужчин и женщин в рамках одного говора: у женщин местный говор сохранялся в более чистом виде, так как они реже мужчин покидали родные места.
Диалектом же называется величина высшего порядка дробления языка, более высоким порядком, чем диалект уже является язык. Между говором и диалектом устанавливается промежуточная величина — наречие.
Здесь следует обратить внимание читателя, что лингвистической однородности великороссов вполне соответствует и их однородность антропологическая. О причинах взаимосвязи между ними не так уж и сложно догадаться. Известный антрополог А. Н. Краснов производил в начале XX века статистические антропометрические замеры на призывных пунктах, расположенных по территориальному принципу в центральной России. В своей статье «Материалы для антропологии русского народа» он пишет: «Подводя итоги измерений из 10 различных губерний и 21 уезда, мы не можем не поразиться тою однородностью состава (выделено мной. — К.П.) которая их характеризует. Везде бросаются в глаза преобладание белокурого, светлоглазого типа. Блондины составляют от 20 до 50 % всех измерявшихся, поэтому, допуская всевозможные случайности при составе отдельных партий, нельзя все-таки не признать, что в 10 означенных губерниях основным элементом великорусского населения должна быть какая-то белокурая, светлоглазая раса, которая, несмотря на смешение с черноволосою, давшая малочисленных гибридов с переходного цвета глазами и волосами, сохранилась в своем чистом виде в лице столь многочисленных абсолютных блондинов»{650}.