— Когда мы возвращались с Кэт на корабль, море засветилось. Знаешь, старики говорят, будто это Владычица готовит ложе супругу… — Сэндклиф вкратце рассказал парню о ночном купании.
Тот, выслушав, лишь покачал головой.
— Я вчера следил за вами по просьбе Эли, — сказал он. — Она с двойняшками возилась…
— Так ты стал папашей? — прервал гостя Мартин, которому Сэндклиф позабыл сказать о появлении на свет племянников.
Нейл, улыбаясь, кивнул. Мартин в качестве поздравления хлопнул парня по плечу со всей медвежьей силы, тот охнул. Капитан зыркнул на них так, что оба сразу посерьезнели.
— И что ты углядел во время своих наблюдений?
— После того, как пиратский корабль рвануло, я вас перестал видеть, заволновался даже. Решил — сам виноват, в магии-то я все еще не так силен, как хотелось бы. А через некоторое время разглядел, как вы спите в каюте… — Нейл слегка смутился и замолчал.
— Ну и что из этого? — поинтересовался Мартин.
— Не знаю. Я, когда за вами приглядывал, использовал заклинание, позволяющее видеть лишь наш, серединный мир. Получается, на какое-то время вы его покинули.
— Что за ерунда, — разозлился Сэндклиф. — Я ничего не почувствовал, а меня от ваших магических штучек выворачивает!
— Да ладно, родственничек, не заливай, — Нейл, вдохновленный реакцией Мартина на его отцовство, ткнул капитана локтем в бок. — Ты сколько месяцев живешь под одной крышей с недоделанным оборотнем? И Кэтрин постоянно носит колечко, которое ей Эли подарила, а до этого браслетами пользовалась, я сам видел. Ничего б ты не почувствовал, особенно если б Владычица не захотела…
— Причем тут Дочь Океана?
— Твой корабль так называется, ты мне и скажи. Не просил ее вчера о помощи?
— Вслух не просил.
— Вслух и не обязательно. По-моему, ты у нее в любимчиках ходишь. Женщины страх как любят, когда мужчины их именем что-то называют.
— Если б она Кэт помогла… — проговорил капитан, не обращая внимания на шуточки парня.
— Судя по твоему рассказу, она ей уже помогла.
— Не совсем так, как хотелось бы.
— Ну, ты уж слишком многого хочешь. И потом, Владыки любят людей испытывать. Кое-в-чем они вам помогли, а дальше вы уж сами старайтесь. Может, они хотят проверить, насколько сильно вы друг к другу привязаны?
— Вот и Хаген хотел. Проверил и отправил нас на все это.
— Владычица тоже желает получить назад свою Чашу.
— Что ж, может, лучше отдать посудину ей, чем Хагену.
Мартин с удивлением воззрился на друга и хотел что-то сказать, но Нейл вдруг поднялся на ноги.
— Извините, Эли зовет, — сказал он.
— Иди-иди, — пробурчал капитан. — Высыпаться ей давай, с двумя она ох как намучается.
— Ты-то откуда знаешь? — удивился парень.
— Я матери с ней помогал.
— Передавай Элизабет мои поздравления, — попросил Мартин.
Нейл кивнул и исчез.
До Джибролты, куда лежал курс «Дочери Океана», оставалось около четырех недель пути. Сэндклиф с самого начала прилагал все усилия, чтобы добраться до острова как можно быстрее. Ему казалось, Кэтрин после случившегося должна возненавидеть море и корабли.
Он ошибался. Капитан с Мартином повели себя неправильно с первого дня, оставив Кэтрин в покое. Они думали, что мужское общество их жене сейчас отвратительно, поэтому весь день старались пореже попадаться ей на глаза, в то же время ни на минуту не оставляя без присмотра. Вечером Мартин лег спать в гамаке, а Сэндклиф устроился на полу. Оба смущенно пожелали девушке спокойной ночи. Она с трудом выдавила ответ.
— Может, мы переночуем на палубе… — начал было капитан, но Кэтрин горячо запротестовала, и он тут же умолк.
Девушка чувствовала себя совершенно потерянной. Марти и Сэнди упорно избегали ее, следили издалека с каким-то тревожным подозрением. Наверное, после ее позорного плена она стала им попросту противна, но показать это они не хотят из жалости. Еще больше ее укрепило в подобных мыслях их нежелание разделить с ней постель. Она понимала: так может выражаться и забота, но зачем тогда прятать глаза? Марти хоть иногда не отводил взгляда, в котором, вроде бы читалось сочувствие, а Сэнди даже говорил односложно и головы не поворачивал в ее сторону, после того, как утром вымыл ей волосы. Лучше б обрил наголо, как поступали иной раз в Алтоне с уличенными в неверности женами, но глаз не отводил.
Кэтрин не могла уснуть, гадая, чем же на самом деле вызвано странное поведение ее мужей. Нужно было просто спросить, но она боялась услышать ответ. Вернее, не услышать его, наткнуться на смущенное молчание. Или различить в интонациях ложь. Сейчас у нее не хватило бы сил вынести подобное.
Мужчины долго ворочались, но в конце концов сон одолел их, Кэтрин легко определила это по изменившемуся дыханию. Сама же никак не могла забыться. Девушке стало холодно, так холодно и одиноко, что она встала с койки и легла рядом с Сэнди на полу, завернувшись в свое одеяло. Пусть он отшатывается от нее сколько угодно, когда проснется, но сейчас ей необходимо ощущать рядом кого-то живого и теплого. Того, кто раньше бывал с ней так нежен… Спустя несколько минут Кэтрин крепко спала, но продолжалось это недолго. Она очнулась в слезах, повторяя «нет, нет, нет», капитан тряс ее за плечо. Мартин тут же взял девушку на руки и уложил на койку, укрыл одеялом. Потом попросил у друга флягу с рамом и заставил Кэтрин сделать большой глоток. Она сразу согрелась, глаза стали слипаться.
Мужчины какое-то время переминались с ноги на ногу, не решаясь ни оставить ее, ни попросить разрешения лечь рядом. В конце концов Мартин все же забрался в гамак, Сэндклиф сел на полу в изголовии койки, привалившись к ней спиной. Он понимал, что спать не сможет. Задремавшая Кэтрин почти сразу стала всхлипывать во сне. Капитан поднялся, сел на край койки, потом осторожно погладил девушку по щеке. Она дернулась и открыла глаза.
— Это я, Кэт, не бойся, — прошептал он.
— Сэнди… — она поймала его руку, вцепилась в нее как в спасительную соломинку. — Я не могу спать. Пожалуйста, ляг рядом и обними меня…
Он молча выполнил ее просьбу. Сжал в объятиях, уткнувшись в рыжевато-русые волосы, пахнувшие так сладко и маняще… Девушка успокоилась, задышала ровнее и вскоре провалилась в глубокий сон без сновидений. Потом уснул и сам капитан.
После этой ночи Мартин не отходил от Кэтрин, понимая: ей постоянно нужен рядом кто-то, отгоняющий страшные воспоминания. Капитан, казалось, наоборот, старался как можно реже оставаться с подругой наедине. Он теперь часто стоял ночные вахты, отсыпаясь днем. Если б не редкие смущенные просьбы девушки, он вообще не появлялся бы в каюте по ночам. Мартину это очень не нравилось. Он догадывался, что Сэнди винит в случившемся себя и считает, что Кэти теперь ненавидит его. А их жена в теперешнем состоянии пугается замкнутости капитана и не может разубедить его.
Так прошло почти две недели. Однажды утром Мартин проснулся от скрипа ступеней. Друг спускался в каюту после очередной вахты у штурвала. Девушка еще спала. Последние ночи проходили спокойно, Кэтрин уже не всхлипывала и не просыпалась с криком. Видно, страшные воспоминания понемногу отпускали ее. Мужчины обменялись несколькими фразами, потом Мартин оделся и поднялся на палубу. Кэти как будто достаточно оправилась, может, сумеет растормошить Сэнди, если оставить их вдвоем.
Спускаясь в каюту, Сэндклиф умирал от желания лечь и уснуть, но, оставшись наедине с Кэтрин, понял: не получится. Он сел на пол рядом с койкой и стал смотреть на спящую девушку. Думать ни о чем не хотелось, он просто слушал ее ровное дыхание и любовался спокойным лицом, где-то в глубине сознания представляя, что ничего плохого не случилось, сейчас она откроет глаза, улыбнется ему, протянет руки, обнимет, поцелует… Капитан не знал, как долго продолжались эти грезы, но, наконец, она проснулась. Он улыбнулся ей, и Кэтрин улыбнулась в ответ. Казалось, так же безмятежно, как он только что представлял.
— Доброе утро, Сэнди.
— Доброе утро, Кэт. Как спалось?
— Хорошо.
Похоже на правду. Марти сказал, за прошедшую ночь она ни разу не вскрикнула и не застонала во сне. Кэтрин смотрела на капитана задумчиво, будто хотела о чем-то спросить. Он решил не давить на нее и молчал. Наконец девушка решилась.
— Сэнди, вы с Марти, наверное, хотите… Хотите, чтобы я… снова была с вами?
Он взглянул на нее с надеждой, которая тут же умерла. Кэт смотрела огромными блестящими глазами, и на самом их дне мерцало нечто. Он решил — страх. Страх близости с мужчиной, даже с тем, что раньше был дорог и желанен.
— Нет, девочка, не так скоро, — ответил он и тут же осознал ошибку.
Глаза девушки стали несчастными и потухли. Тогда до него дошло: в них светился не страх, а робкое желание. Капитан попытался все исправить.