не помнил. Ла Горда сказала, что Сильвио Мануэль сообщил всем присутствующим, что Орел отделил меня от их группы и что я наконец-то готов к тому, чтобы приступить к исполнению предназначенного мне судьбой. В его планы входило взять меня в мир между двумя параллельными линиями, пока я нахожусь без сознания, и позволить иному миру высосать из моего тела всю оставшуюся и бесполезную энергию. Его идея имела смысл, по мнению всех компаньонов, потому что, согласно правилу, туда можно входить только с осознанием. Войти туда без него означало смерть, поскольку при отсутствии осознания жизненная сила растрачивается из-за воздействия иного мира.
Ла Горда добавила, что они не брали ее вместе со мной. Однако Нагваль рассказывал ей, что после того, как я остался без жизненной силы и был практически мертв, все они по очереди вдохнули в мое тело новую энергию. В том мире любой, кто обладает жизненной энергией, может отдавать ее другим, вдувая ее в них. Они прикладывали дыхание ко всем точкам, где находятся хранилища энергии. Первым дул Сильвио Мануэль, затем женщина-Нагваль. Оставшаяся часть меня была восстановлена всеми членами партии Нагваля.
После того как они вдохнули в меня свою энергию, женщина-Нагваль вынесла меня из тумана в дом Сильвио Мануэля. Она положила меня головой к юго-востоку. Ла Горда сказала, что выглядел я мертвецом. Она, Хенарос и три сестрички были там же. Женщина-Нагваль объяснила им, что я заболел, но когда-нибудь вернусь, чтобы помочь им отыскать их свободу, потому что я не буду свободен сам, пока не сделаю этого. Затем Сильвио Мануэль дал мне свое дыхание и вернул к жизни. Вот почему она и сестрички запомнили, что он – мой хозяин. Он отнес меня в постель и уложил спать, как будто ничего не случилось. По пробуждении я уехал и не вернулся. Дальше она забыла, потому что никто больше не переводил ее на левую сторону. Она уехала жить в город, где я нашел ее вместе с остальными. Нагваль Хуан Матус и Хенаро образовали два дома. Хенаро заботился о мужчинах, Нагваль Хуан Матус – о женщинах.
* * *
Я отправился спать, чувствуя себя подавленным и слабым. Когда я проснулся, я отлично контролировал себя, был оживленным, полным необычной и незнакомой энергии. Мое прекрасное самочувствие было омрачено только словами дона Хуана о том, что я должен покинуть Ла Горду и стремиться в одиночку совершенствовать свое внимание, вплоть до того дня, когда я смогу вернуться, чтобы помочь ей. Он сказал также, чтобы я не боялся и не отчаивался, потому что носитель правила со временем покажется мне для того, чтобы раскрыть мою истинную задачу.
После этого дня я не видел дона Хуана очень долго. Когда я вернулся, он продолжал перемещать меня из правостороннего осознания в левое, преследуя две цели. Во-первых, чтобы я мог продолжать свои отношения с воинами его партии и женщиной-Нагваль, во-вторых, чтобы он мог поместить меня под непосредственное наблюдение Зулейки, с которой я постоянно взаимодействовал в течение всех оставшихся лет моей связи с доном Хуаном.
Он говорил мне, что причина, по которой он поручает меня Зулейке, состоит в том, что по искуснейшему плану Сильвио Мануэля я должен был получить два вида инструкций – один для правой стороны, а второй – для левой. Инструкции для правой стороны относились к нормальному состоянию осознания и были направлены на то, чтобы привести меня к интеллектуальному убеждению, что у человеческих существ имеется другой, скрытый тип осознания. Ответственным за этот инструктаж был дон Хуан. Инструктаж для левой стороны был поручен Зулейке. Он был связан с состоянием повышенного осознания и касался исключительно общения со вторым вниманием. Таким образом, каждый раз, когда я приезжал в Мексику, половину своего времени я проводил с Зулейкой, а другую половину – с доном Хуаном.
Глава 13
Тонкости искусства сновидения
Решение задачи вовлечения меня во второе внимание дон Хуан начал с уведомления о том, что я уже имею большой опыт по вхождению в это состояние. Сильвио Мануэль подвел меня к самому входу. Единственным упущением было то, что мне не дали соответствующих рациональных объяснений. Воинам-мужчинам нужно раскрывать серьезные причины, прежде чем они рискнут отправиться в неизвестное. Воины-женщины не подвержены этому и могут идти без всяких колебаний, при условии, что они полностью доверяют тому, кто их ведет.
Он сказал, что начинать я должен с освоения тонкостей сновидения. После этого он поместит меня под наблюдение Зулейки. Он предупредил меня о необходимости быть безупречным и обязательно практиковать все, чему я научусь, а самое главное – быть целенаправленным и осторожным в поступках, чтобы не растратить понапрасну свою жизненную силу. Он сказал, что предварительным требованием для вхождения в любую из трех стадий внимания является обладание жизненной силой, потому что без нее воин не может иметь ни направления, ни цели. Он объяснил, что сразу после смерти осознание обычного человека тоже входит в третье внимание, но только на мгновение, для очищения перед тем, как Орел поглотит его.
Ла Горда сказала, что Нагваль заставил каждого из учеников научиться сновидению. Она считала, что нам всем эта задача была дана одновременно. Инструктаж каждого также делился на правый и левый. Далее она сообщила, что инструкции для нормального осознания давали Нагваль и Хенаро. Когда они решили, что ученики готовы, Нагваль заставил их изменить осознание на повышенное и оставил каждого с соответствующим напарником. Висенте учил Нестора, Сильвио Мануэль – Бениньо, Хенаро – Паблито, Эрмелинда – Лидию, Нелида – Розу.
Ла Горда добавила, что Хосефина и она сама были поручены заботам Зулейки для того, чтобы они когда-нибудь смогли вместе прийти мне на помощь.
Более того, Ла Горда сделала собственное заключение, что мужчин отдавали в обучение также и Флоринде, чтобы они постигали искусство сталкинга. Доказательством этого была разительная перемена в их поведении. Она сказала, что знала еще раньше, чем вспомнила, что и ее обучали принципам искусства сталкинга, но как-то поверхностно. Ее не готовили для практики, в то время как мужчинам давали практические задачи и знания. Это доказывала перемена в их поведении. Они стали беззаботными и веселыми, наслаждались жизнью, в то время как она и другие женщины из-за своих занятий сновидением становились все более мрачными и хмурыми.
Ла Горда считала, что мужчины не могли вспомнить свой инструктаж, когда я попросил их рассказать о том, что они знают об искусстве сталкинга, потому что, применяя его, они толком не знали, что именно они делают. Их тренированность, однако, бросалась в глаза, когда они общались с людьми. Они