партии. Сесилия подняла меня на плечи и вынесла оттуда.
Ла Горда сказала, что это Эмилито подтолкнул Элихио к таким действиям со мной. Эмилито действовал в соответствии с правилом – правило требовало, чтобы он показал мне свою находку.
Я помнил, с каким нетерпением и страстью Элихио предпринимал последние усилия, чтобы я смог стать свидетелем «великолепия». Я помнил также его печаль и разочарование, когда ему это не удалось. После этого он никогда со мной не заговаривал.
Мы с Ла Гордой так увлеклись своими путешествиями за стену тумана, что совсем забыли об ожидавшей нас следующей серии не-деланий Сильвио Мануэля. Он сказал, что это не-делание может быть опустошительным и что оно состоит из пересечения параллельных линий с Хенарос и сестричками прямо ко входу в мир полного осознания. Он не включил донью Соледад, потому что его не-делания предназначались для сновидящих, а она была сталкером.
Сильвио Мануэль добавил, что ждет от нас, чтобы мы познакомились с третьим вниманием после того, как он вновь и вновь будет помещать нас к подножию Орла. Он объяснил, что путешествия воина в пустынную равнину с дюнами являются подготовительными – как бы первым шагом для действительного пересечения границ. Чтобы проходить за стену тумана, находясь в состоянии повышенного осознания, требуется лишь небольшая часть нашего полного осознания, тогда как для телесного перехода в иной мир необходимо задействовать все наше существо.
Сильвио Мануэль решил использовать мост как символ настоящего пересечения. Он говорил, что мост находится рядом с местом Силы, а места Силы являются расщелинами, проходящими в иной мир. Он считал, что мы с Ла Гордой получили достаточно Силы, чтобы выдержать взгляд Орла.
Он заявил, что моим личным долгом является собрать этих трех женщин и помочь им войти в самое обостренное состояние осознания. Это самое меньшее, что я мог для них сделать, поскольку я, возможно, и являюсь тем фактором, который сводит на нет их шансы на свободу.
Он перенес время нашего действия на предрассветный час, на утренние сумерки. Я старательно пытался заставить их сместить уровни осознания, как это делал со мной дон Хуан. Поскольку я не имел представления, как управлять их телами, или о том, что в действительности должен с ними сделать, то закончил тем, что начал лупить их по спине. После нескольких убийственных попыток вмешался наконец дон Хуан. Он подготовил их, насколько это вообще было возможно, и передал мне, чтобы я загонял их, как коров, на мост. Моя обязанность состояла в том, чтобы переводить их через мост одного за другим. Место Силы находилось южнее нас – очень благоприятный знак. Сильвио Мануэль планировал перейти первым, подождать, пока я передам их ему, а затем толкнуть нас всей группой в неведомое.
Сильвио Мануэль прошел через мост в сопровождении Элихио, который даже не взглянул на меня. Я удерживал шестерых учеников тесной группой на северной стороне моста. Они были перепуганы, вырывались из моей хватки и бросались врассыпную в разные стороны. Мне удалось одну за другой поймать всех трех женщин и передать их Сильвио Мануэлю. Он удерживал их у входа в трещину между мирами. Троих мужчин поймать не удалось. Гоняясь за ними, я смертельно устал и посмотрел через мост на дона Хуана, спрашивая совета. Он, вся его партия и женщина-Нагваль стояли тесной группой, глядя на меня. Они подбадривали меня жестами, чтобы я и дальше гонялся за мужчинами, смеясь над моими неуклюжими действиями. Дон Хуан сделал мне знак головой, чтобы я перестал обращать внимание на мужчин и переходил через мост к Сильвио Мануэлю и Ла Горде.
Мы перешли. Сильвио Мануэль и Элихио, казалось, удерживали стороны вертикальных створок в человеческий рост. Женщины подбежали и спрятались позади Ла Горды. Сильвио Мануэль велел всем нам шагнуть в проем.
Я повиновался, женщины – нет. За входом ничего не было. Тем не менее все там было до краев заполнено этим ничто. Мои глаза были открыты, все чувства предельно обострились. Я напрягался, пытаясь что-либо увидеть, но передо мной ничего не было, а если и было, я не мог этого различить. Мои чувства не были привычно разделены. Все пришло ко мне сразу, или же это ничто пришло ко мне в такой степени, как никогда раньше или позже. Я почувствовал, как все мое тело разрывается на части. Какая-то часть из середины меня рвалась наружу. Я разрывался, и отнюдь не в переносном смысле. Внезапно я почувствовал, как человеческая рука выхватила меня оттуда прежде, чем я распался.
Женщина-Нагваль прошла туда и спасла меня. Элихио не мог двинуться, потому что он удерживал створки входа, а Сильвио Мануэль держал за волосы четверых женщин, по две в каждой руке, готовясь швырнуть их туда.
Я полагал, что все это должно было длиться с четверть часа, но тогда мне ни разу не пришло в голову подумать о людях на мосту. Время, казалось, каким-то образом остановилось, точно так же как оно остановилось, когда мы вернулись на этот мост по пути в Мехико.
Сильвио Мануэль сказал, что, хотя попытка и оказалась неудачной, она тем не менее привела к полному успеху, ибо испытанное мной было истинным чувством смерти.
– В смерти нет ничего величественного и спокойного, – сказал он, – потому что только после умирания и начинается настоящий ужас. С той же неизмеримой силой, которую ты испытал, Орел вытянет из тебя последнюю искру осознания, какую ты когда-либо имел.
Сильвио Мануэль подготовил меня и Ла Горду к очередной попытке. Он объяснил, что места Силы на самом деле являлись своеобразными отверстиями в оболочке, не дающей миру потерять свою форму. Место Силы может быть использовано до тех пор, пока человеку хватает силы, собранной во втором внимании.
Он сказал, что ключом к тому, чтобы выстоять в присутствии Орла, является сила собственного намерения. Без намерения нет ничего. Он сказал мне, поскольку я был единственным, кто входил в иной мир, что меня там чуть не убила моя неспособность изменить свое намерение. Он был уверен, однако, что путем напряженных тренировок все мы придем к тому, что сможем увеличить свое намерение. Однако он не мог объяснить, чем же все-таки это намерение является. Он пошутил, что только Нагваль Хуан Матус мог бы объяснить это, но его-то как раз и нет поблизости.
К сожалению, наша вторая попытка не состоялась, потому что я остался без энергии. Произошла скоропостижная и опустошительная потеря жизненных сил. Внезапно я так ослабел, что потерял сознание в доме Сильвио Мануэля.
Я спросил у Ла Горды, знает ли она, что произошло потом, так как сам я ничего об этом