тронул с места. Разворачиваясь, он краем глаза заметил, что Миша еще продолжает бороться с силой земного притяжения, а ему навстречу в одном халате из подъезда спешит Лариса.
* * *
Бронштейн стоял у бровки тротуара прямо под уличным фонарем. За его спиной светилась вывеска забегаловки «Сверчок», открытой круглые сутки. Здесь горячими сосисками перекусывали водители грузовиков, мелкие торговцы, вечно терлись какие-то темные личности, пьяницы и проститутки с рынка.
Мокрая шляпа Бронштейна обвисла полями, его внушительная фигура в мокром пальто выглядела жалкой. Сайкин вылез из машины и извинился за опоздание. Бронштейн так озяб, что, воздержавшись от упреков, лишь что-то пробормотал. У входа в кафе «Сверчок» он стряхнул с плеч и шляпы налипший снег и открыл перед Сайкиным дверь. Внутри было тепло и очень влажно. У стойки напротив буфетчика в замызганном фартуке терлись две немолодые женщины, мусоля пальцами стаканы с крепленым вином.
Несколько уставших за день трудяг жевали бутерброды и сосиски за пластиковыми одноногими столами. Женщины посмотрели на вошедших с безнадежностью неизлечимо больных. Видно, для них прошедший день выдался неудачным, потерянным. Лопасти вентиляторов медленно перемешивали под потолком кухонные запахи, винные пары и табачный дым.
За последние дни Сайкину и Бронштейну выпало столько дел, что обмениваться сейчас лишними словами не хотелось. Эти дни просто нужно было пережить. Они выбрали столик в углу, самый уединенный. Отодвинув пустые стаканчики и бумажные тарелки в сторону, Бронштейн поставил локти на стол.
— Что будете есть, Лев Исаакович, правда, выбор тут скудный?
Сайкин заметил глубокие тени под глазами Бронштейна, на осунувшемся похудевшем лице резко пролегли носогубные складки.
— Может, дежурное блюдо?
— Давайте дежурное, — Бронштейн снял мокрую шляпу и повесил ее на крючок под столешницей. — Уже неделя, как вместе со сном я потерял и аппетит. Вкус пищи теперь для меня понятие отвлеченное.
Он постарался усмехнуться, медленно начиная оттаивать после улицы. Сайкин, возвратясь с двойными порциями сосисок, снова удалился и принес четырехзвездочный азербайджанский коньяк и стаканчики.
— Цены здесь, — буркнул он, раскручивая козырек пробки и разливая коньяк. — Вот уж не думал, что сила духа оставит вас в самое неподходящее время. Звезды на нашей стороне.
— Что вы имеете в виду? — Бронштейн взял стаканчик и молча осушил его одним глотком. — Какая гадость. — Он полез в карман за платком и вытер губы. — Так вы говорите, звезды на нашей стороне? Я слишком суеверен, чтобы не придавать этому значение.
— На нашей, на нашей, — успокоил Сайкин, отхлебнув из стаканчика. — Об этом мне доверительно сообщила одна мудрая гадалка.
— Наверное, с Киевского вокзала, — Бронштейн поморщился. — На этом вокзале самые мудрые гадалки в Москве. Они не каждому доверяют свои звездные секреты. Наверняка не обошлось без чьей-то протекции.
— Когда вы пытаетесь острить, то начинаете мне даже нравиться.
К сожалению, в мире прекрасного пола у меня нет столь обширных связей, как у вас.
Бронштейн, слегка польщенный, улыбался. Коньяк вернул его лицу человеческие краски. Он даже пытался, по примеру Сайкина, есть свою порцию сосисок.
— Так-то, гадалки и женщины, — сказал Сайкин, словно самому себе и наполнил стаканчики. — Сохраняйте присутствие духа. Лев Исаакович, твердость нам понадобится. Сейчас нельзя выбрасывать на ринг белое полотенце.
Он отсалютовал стаканчиком Бронштейну.
— За твердость духа! — юрист поднял свой стаканчик. Он снова вытер губы платком.
Сайкин осмотрелся по сторонам.
— По моим сведениям, ключевая фигура в игре против нас некто Лазарев Валерий Станиславович. Сферу своих интересов он начинает расширять, готов взяться за жилищное строительство, выступив частным инвестором и захапав в будущем львиную долю прибыли. Говорят, Лазарев человек решительный и настойчивый, своего добивается. Видимо, мы показались ему легкой добычей.
— А Юсупов?
— Он пока что лишь платный информатор, но в дальнейшем планирует участвовать в прибылях. Лазарев может быть связан с гебешниками, значит, следствие могут вести и они. Большое осложнение. Словом, с голым стволом к Лазареву лучше не подступаться. Не того масштаба фигура. Значит, нужно испачкать его так, чтобы не смог отмыться. Но возможностей для выбора у нас слишком мало. Ты меня слушаешь?
— Конечно, — Бронштейн потер ладонью плохо бритый подбородок.
— У этого Лазарева есть одна серьезная слабость — это женщины. Хотя, по отзывам, он прекрасный семьянин, но хорошенькой женщины мимо не пропустит. А у вас, Лев Исаакович, в мире прекрасного пола обширные знакомства. Словом, мне нужна надежная девица для деликатного дела. Я не случайно сказал, что звезды благоволят нам. Несколько дней назад он проводил супругу в круиз по Средиземному морю, поэтому сейчас пока живет один. Надо быть последним дураком, чтобы не использовать это обстоятельство. А теперь скажите, есть ли у вас на примете особа, желательно профессиональная путана, готовая выполнить мое поручение?
— Собственно, о чем идет речь? — Бронштейн прочистил горло и перешел на полушепот.
— Для профессионалки дело простое, — Сайкин наклонился к Бронштейну. — Под каким-то более или менее убедительным предлогом войти в квартиру этого одинокого джентльмена и выпить с ним стакан вина или чашку кофе. Всего-то. Обольщение, постель, ничего такого не потребуется. Единственная трудность — подыскать удобный предлог, чтобы войти в квартиру. Опытная девушка, думаю, эту проблему решит.
— А если не решит? — Бронштейн сосредоточенно высморкался.
— Что ж, придется перестроить планы на ходу, действовать более примитивно, а значит, с лишним риском, — Сайкин разлил остатки коньяку по стаканчикам. — После того как кончим дело, получите двухнедельный отпуск, съездите с женой куда-нибудь в теплые страны, к морям-океанам. Передадите этим морям большой привет от Виктора Сайкина. Ах, какой это будет чудесный отдых.
— Вашими бы устами… — Бронштейна почему-то не обрадовала перспектива отдыха у моря. — Все может пойти по-другому. И отдыхать придется отнюдь не в солнечных краях. И без жены. И очень долго.
— Будьте мужчиной. Знаете, чем отличается мужчина от женщины?
— В общих чертах представляю.
— В тяжкие минуты женщины, в отличие от мужчин, умеют собрать в кулак волю и действовать, а не ронять слезы в коньяк, — Сайкин сделал глоток из стаканчика. — Так есть у вас на примете подходящая девушка?
Сайкин видел, что Бронштейн замялся, и, чтобы его чем-то ободрить, снова похлопал по мокрой спине.
— Варианты, конечно, есть, но, по большому счету, женщины не слишком надежные, — Бронштейн кашлянул в платок. — Болтливы, слишком меркантильны.
— Гонорар будет достаточно велик, чтобы изменить натуру и сделаться молчаливой, — направил разговор Сайкин.
— Помните нашего общего знакомого Олега Меркулова, которому мы продали загородный особняк? — спросил Бронштейн. — Потом он еще сетовал, что дом не стоит таких денег? Директор фирмы «Вика», услуги состоятельным господам, и все такое.
— Помню-помню, — кивнул Сайкин. — Только насчет дома он загнул, и три