- А я ранен, - с досадой промолвил Эзельгер, глядя на свою правую ладонь, на которой кровоточила царапина.
Тарилор сделала было шаг к нему, но Юрлин опередила ее.
- Давай перевяжу, - сказала она, потянувшись к кожаной сумочке на поясе, в которой лежали скляночки с мазями и бинт для перевязки.
Тарилор тут же отступила назад и занялась осмотром своего лука, в то время, как Юрлин перебинтовывала Эзельгеру порез на руке.
Воины Агалада, помощь которых была уже не нужна, остались в сосновом леске на холме. Сам принц спешился и спустился вниз на берег. Он заботливо осмотрел одежду и доспехи Юрлин, проверяя, не ранена ли сестра, и накинул ей на плечи свой плащ, сухой и теплый.
- Вижу, вы обошлись и без нашей помощи, - заметил Агалад, и, окинув взглядом победителей, с уважением поклонился всем сразу.
На холме затрещали кусты орешника, и сверху почти скатился Ронф. За ним также быстро с холма сбежали Элиа и Кадо. Восточный Колдун приковылял последним, придерживая полы своей мантии и брезгливо разглядывая грязь под ногами.
- Вы бы справились гораздо быстрее, если бы с вами был я! - громко объявил Ронф, - Таноанцы - тупые верзилы. То ли дело пангорцы!
- Ну и страху же я натерпелся! - честно признался Кадо.
- Я и тоже, - улыбнулся Элиа.
- А я з-замерз, - сообщил Колдун.
- Дождь все усиливается, - сказал Танарион, - пора ехать.
Юрлин приказала привести лошадей, и все приготовились уезжать. Дождь лил, становясь все холоднее. Тучи быстро бежали по небу с севера на юг.
- Сейчас бы горячую ванну, - мечтательно проговорил грязный и мокрый Варион, кутаясь в плащ.
- И кружку эля, - добавил Нок, замерзшими руками воюя с уздечкой своего пони.
- Почему же только кружку? Целую бочку! - рассмеялся Варион и хлопнул Нока по плечу.
- Кажись, эльфы его полюбили, - хмыкнул Ронф, обращаясь к Евглену, - А он-то все переживал! Ой, да ты ранен?
Из плеча молодого человека торчало древко стрелы. Только сейчас заметив его, Евглен что есть силы дернул и вынул стрелу.
- Она застряла в наплечнике, - сказал молодой воин, - Сам я не задет, - он повертел стрелу в руке и удивленно оглянулся на Эзельгера, - Смотри-ка, господин эльф! Знакомая стрела, верно?
Евглен передал стрелу вестнику гроссмейстера, и Эзельгер внимательно рассмотрел древко и оперение. Они были точно такими же, как у тех стрел, которыми пользовались эльфы-разбойники в Западных землях.
- Откуда она здесь? - с недоумением проговорил Эзельгер.
Колдун и Нок тоже с недоумевающе переглянулись.
- Может, в тепле все ваши непонятки обкумекаем? - предложил Ронф, зубы которого выстукивали дробь.
- Едем, - согласилась Юрлин, вскакивая в седло, - В Рагелере, друзья, вас ждет самый почетный прием.
Заметно оживившись от ее слов, все поспешно стали усаживаться на лошадей. Эзельгер уже хотел убрать стрелу за пазуху, но Элиа вдруг подошел к нему, протянул руку и дотронулся до древка. Движения Элиа были такими, словно его вела непреодолимая сила. Эзельгер посмотрел на юношу и увидел, что его глаза темнеют, словно гаснущее вечернее небо.
- Зло, - глухо проговорил Элиа и покачнулся, потом повернулся и побрел к своей лошади, будто забыв о том, что произошло.
МЕЧ В КАМНЕ
Солнце исчезло за горами. Сиреневые зимние сумерки стекали ручейками с пологих склонов и скапливались в чаше долины. Лед на озере почти окреп, превратившись в полупрозрачную сероватую корку. По берегам стелился туман. Он подбирался к острову, бежал по саду между деревьями и заглядывал в дом через окна. Чтобы осветить Зеленую гостиную, Ворчун зажег все свечи в бронзовых светильниках на полу и в канделябрах на каминной полке. Теплое желтое сияние разлилось по комнате. Три чародейки, сидевшие у стола, отвлеклись от чтения. Весь день они провели над изучением колдовских книг и свитков. Их глаза за последние полчаса успели привыкнуть к сумеркам, и свет, зажженный медведем, показался слишком ярким.
- Спина совсем затекла, - недовольно морщась, сказала Арника и проводила вышедшего Ворчуна неприязненным взглядом, - Весь день листаем книги, не переставая. Как в Аструме перед экзаменами! А ведь сегодня праздник.
- Да, сегодня большой день для Великого Колдовства, - согласилась Адиари и отложила толстый том под названием "Трактат об охранном волшебстве и магической защите", - Жаль, что мы не смогли провести обряд именно в День Зимнего Солнца. Это придало бы особенную силу новым защитным чарам.
- А мне бы придал силу ужин, - капризно заметила Арника вполголоса.
- Ты права, - улыбнулась Адиари, - Хватит на сегодня. Пойдемте в трапезную. Древуны сегодня расстарались на славу. В честь праздника нас ждут особые кушанья.
- Какая прелесть! - саркастически усмехнулась Западная Колдунья, брезгливо скривившись при упоминании о древунах.
Чародейки встали из-за стола и направились в трапезную. Итэри прихватила с собой увесистый труд в потертой бархатной обложке.
- Я еще полистаю перед сном, - с улыбкой объяснила она.
- Трудолюбивая ты наша, - промычала Арника себе под нос.
Северная Колдунья не расслышала ее слов. Она быстрыми шагами вошла в трапезную и устремилась к накрытому столу. Стараниями древунов все уже было готово к ужину. На белоснежной скатерти были красиво расставлены серебряные блюда с яствами, блестели столовые приборы, мерцали длинные витые свечи из желтого воска. Посреди стола в бело-голубой фарфоровой вазе благоухал букет из множества бледно-розовых и белых роз. Именно к нему так поспешно подошла Итэри и восхищенно замерла рядом.
- Какие прекрасные цветы! - выдохнула она, не сводя глаз с букета, - Они тоже из зимних садов наместника Энадо?
- Увы, - Южная Колдунья покачала головой и улыбнулась, - Это лишь иллюзия. Цветы источают аромат, радуют глаз и не колются шипами.
Она провела рукой по головкам роз, и цветы расплывчато закачались под ее пальцами, словно сгустки облачного тумана.
- Обожаю розы. Поэтому зимой всегда наколдовываю букет-другой почти в каждой комнате, - добавила Адиари.
- Цветочки она наколдовывает! Лучше бы приструнила своих слуг!
Вернувшись в свою комнату, Западная Колдунья обнаружила, что камин снова не горит. Древуны, недолюбливавшие огонь, словно чувствовали плохое отношение к ним Арники и не слишком старались поддерживать пламя у нее в покоях. Поворошив кочергой почти потухшие угли, молодая чародейка в сердцах отбросила ее и щелкнула пальцами.
- Un"a, daia, troia - orinoio! Раз, два, три - гори!
С ее ладони посыпались искры, и в камине вспыхнул огонь. Раздраженно вздохнув, Арника отряхнула руки и быстро прошагала через комнату к кровати. Резким движением отдернув кисейные занавески, она с сердитым видом уселась на пышное покрывало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});