и секретом стал ты сам. Прежде ты неплохо с этим справлялся, но далее потребуется приложить дополнительные усилия. Знание чужих тайн — твоё оружие, отсутствие знаний о тебе — твоя защита. Думаешь, почему меня, в основном, знают как “бога Ночи”? Дело не во времени суток, а в том, что тьма скрывает, прячет. Поверь, есть такие Силы от которых и мне приходится скрываться и прятаться. Более того, именно они стоят за нынешним кризисом, а “Арес” лишь поддался их влиянию. Об этом говорить пока рано, но просто чтобы ты понимал масштаб проблемы.
— А ничего, что она присутствует при этом разговоре и всё слышит? — произнёс Пьер и кивнул в сторону Камиллы.
— Ну, во первых я в состоянии заставить её забыть не только этот разговор, но и всю её жизнь, и она это знает. — ответил ему Нокс. — Во-вторых, она не глупа и без того знает многое, а новые тайны… пускай они будут ей платой за то, что я краду у неё её добычу. При всех возможностях она предпочитает охоту за головами, как способ заработка, ну или скорее, ради развлечения.
— Этого недостаточно, Господин. — тихо произнесла Камилла. — Цену тут назначаю я.
— Я же говорил, она не глупа. — произнёс Нокс обращаясь к Пьеру. — И чего же ты хочешь? — поинтересовался бог Ночи у охотницы за головами.
— Я… простите мне мою дерзость, Господин. — ответила она. — Мне кажется, я понимаю… по этому я хочу стать Тенью.
Барду показалось, будто мир запнулся, на долю секунды замер и снова возобновил свой бег. Припомнив форму предыдущего разговора с богом Ночи Пьер с сомнением взглянул на него и Камиллу, но решил, что благоразумнее тут промолчать. Совсем необязательно озвучивать свои подозрения.
— Хорошо, ты не безнадёжна, но просишь действительно многого. — произнёс Нокс, обращаясь к Камилле. — Сама понимаешь, ты сначала должна показать себя достойной, да и мне необходимо скорректировать свои планы. Так что пока довольствуйся статусом “кандидата”.
— Это уже больше чем я могла мечтать, Господин. — произнесла Камилла и склонила голову легонько поклонилась.
— Что же касается тебя… — Нокс повернулся к Пьеру. — Ты готов?
— Да. — подтвердил тот. — Приступать?
— Погоди. — остановил его бог Ночи. — Не собираешься ли ты присягать мне в этом сарае? Прогуляемся немножко.
Тёмная фигура, словно слепленная из черноты подошла к барду и положила ему руку на плечо. Свет в глазах Пьера погас, его окружила полнейшая тьма и жуткий холод. Длилось это всего пару секунд, после чего он очутился… в чудном месте.
* * *
Сначала ему показалось, что он падает, желудок взбунтовался и принялся метаться в животе, пытаясь подняться вверх и выбраться наружу. С трудом сдерживая рвотные позывы Пьер огляделся. Он парил в облаках! Клубы светящегося тумана окружали его со всех сторон. Сам он невесомо завис без всякой опоры под ногами и при этом не летел вниз, как ему поначалу показалось.
Слева, на краю поля зрения быстро мелькнула какая-то крупная тень. Теперь справа! Бард принялся крутиться на месте, пытаясь смотреть сразу во все стороны. Внезапно облака перед ним словно закипели и перед ним выскочило чудовище!
Огромная голова размером с телегу! Пасть, полная зубов, куда не то что он, корова целиком войдёт! За головой следовало узкое, покрытое чёрной чешуёй тело, метров тридцати длинной, свободно изгибающееся в любой точке, с гребнем на спине, словно у рыбы, и двумя парами плавников вместо рук и ног.
— Страшно? — раздался в голове Пьера насмешливый голос.
— Есть немного. — признал он, разглядывая зубы размером с ладонь каждый. — Это ваш истинный облик?
— Скажешь тоже! — возмутился Нокс. — Мой истинный облик, как и имя — большая тайна. Большей нет во всей этой истории.
— Какой истории? — не понял бард.
— Не важно… — ответил бог Ночи. — Так выглядели жители другой планеты, у которых я гостил двадцать тысяч лет назад. В будущем, на другой планете я буду являться своим служителям в виде человека и тем самым, быть может, тоже пугать их до ужаса. Но, давай вернёмся к тому, ради чего мы сюда пришли.
— А где мы, кстати, находимся? — заинтересовался Пьер.
— Ох! — Нокс в своём чудовищном облике совершенно по-человечески закатил глаза. — Мы находимся Во-Вне, можешь считать это изнанкой мира, его внешней стороной, обращённой наружу, к бесчисленному множеству иных миров. Не планет, как ты слышал от Ивы, а отдельных Вселенных со своими звёздами и планетами, а порой и куда более причудливым устройством. Но все они завязаны на привычный тебе мир, прорастают из него, как ветви от одного корня. Подробнее обо всём этом я расскажу вам всем в Сердце Ночи. Сейчас тебе большего знать и не нужно. Я другим такого вообще не рассказываю, а у тех, кто возвращается отсюда, как правило, стираю память об этом месте, так что гордись тем, что тебе уже открыты тайны, неведомые тем, кого ты привык называть богами. Доволен?
— Да, да! — поспешно подтвердил бард. — Просто очень уж это всё необычно…
— Сосредоточься на том, что ты должен сказать. — произнёс бог Ночи строго.
— Клянусь вам в верности. — произнёс Пьер. — И посвящаю вам всего себя и свою жизнь.
— Я принимаю твою клятву, Жюль. — торжественно произнёс Нокс.
Внезапно тело чудовища словно бы взорвалось, чешуйки отделились от его кожи, устремились к барду и принялись кружить вокруг него. Время от времени на них вспыхивали какие-то искры и устремлялись к телу Пьера.
— Что это такое, Господин? — забеспокоился он.
— Это… машины, они проводят инициацию, наделяя тебя новыми способностями. — ответил Нокс. — У этого мира свои особенности. Тут и твоя клятва имеет особую силу и мне проще связать тебя с Изнанкой. Когда мы вернёмся часть тебя останется тут. Это сложно… Считай, я делаю из тебя мага.
— Как Морт? — уточнил Пьер, крутя головой и пытаясь уследить за роем чешуёк-машин. — Все эти глифы, заклинания…
— Нет. — ответил бог Ночи. — Не вертись… Иван и Рада, придумавшие и воплотившие то, что ты привык называть “магией” столь же далеки от этой технологии, как сельский плотник от постройки корабля для межзвёздных полётов.
Летающие чёрные чешуйки, очевидно, закончили свою работу, поскольку дружно вернулись к хозяину и, немного покружив, заняли своё место на поверхности его тела.
— Тут нам больше делать нечего. — произнёс Нокс. — Возвращаемся.
Снова в глазах Пьера потемнело, а холод был настолько невыносим, что, казалось, ещё пара секунд и он превратиться в промёрзший насквозь кусок мяса. К счастью, длилось это не долго и уже совсем скоро он снова стоял на своих ногах, ощущая вес своего тела во всё том же