— Да, — пробормотал я.
Она снова прижалась к моей руке и положила голову мне на плечо.
— Я не думала, что ты придешь. Мне говорили и Сэт, и Эдвард, а я все равно не верила.
— Почему нет? — мрачно поинтересовался я.
— Здесь ты чувствуешь себя несчастным.
— Но я тебе нужен.
— Я знаю. Но я поступила несправедливо по отношению к тебе, когда попросила прийти. Могла бы и сообразить.
В комнате повисла тишина. Лица Эдварда по-прежнему не было видно. Он уткнулся взглядом в телевизор, на котором бессмысленно продолжали мигать картинки. Розали все щелкала и щелкала пультом, в левом верхнем углу экрана мелькнула цифра 600, и я подумал о том, сколько времени займет пролистать все каналы обратно до первого.
— Спасибо тебе, что ты здесь, — прошептала Белла.
— Могу я кое о чем спросить?
— Конечно.
Эдвард выглядел так будто совершенно забыл о нашем существовании, но он знал о чем я собираюсь спросить, и тем не менее не попытался выставить меня идиом.
— Почему ты хочешь, чтобы я был здесь? Сэт мог бы помочь поддерживать твою температуру, с ним уж куда легче, чем со мной. Но только когда я вошел, у тебя было такое лицо…как будто я самый важный человек во всем мире.
— Ты один из них.
— Это фигня, ты знаешь.
— Да, — она вздохнула, — прости.
— Так все-таки почему? Ты не ответила.
Эдвард по-прежнему смотрел в другую сторону, только перевел взгляд с экрана телевизора на окно. Его лицо в отражении было лишено каких бы то ни было эмоций.
— Это так…правильно, когда ты рядом, Джейкоб. Как будто вся моя семья вместе. Я имею ввиду, то есть, ты знаешь, у меня никогда не было большой семьи. А теперь как будто есть. Это необыкновенно, — ее губ коснулась легкая улыбка, — но это ощущение появляется только, когда ты рядом.
— Я никогда не стану частью твоей семьи, Белла.
Я мог бы. Но это лишь крошечная возможность, которая умерла прежде, чем получила шанс на жизнь.
— Ты уже ее часть, — не согласилась она.
Я скрипнул зубами.
— Ответ неверный.
— А какого ты ждешь?
— Как насчет «Джейкоб, меня начинает прикалывать делать тебе больно».
Я почувствовал, как она вздрогнула.
— Ты бы этого хотел?
— Ну. это проще, по крайней мере. Над этим голову ломать не пришлось бы. Я бы мог с этим справится.
Я снова повернулся к ней, ее лицо оказалось слишком близко. Глаза были закрыты, она хмурилась.
— Мы сошли с колеи, Джейк. Все как-то неправильно. Ты должен быть частью моей жизни, я это чувствую, как и ты, если бы захотел открыть глаза на правду, — она замолчала на секунду, наверное, ждала, что я начну спорить, но когда моим ответом стала тишина, продолжила, — но не так. Понимаешь? Не так. Мы допустили ошибку. Я допустила ошибку, и мы сошли с колеи…
Её голос затих, и хмурые морщинки на лице разгладились. Я подождал пока, может, она скажет еще что-нибудь, но вместо этого услышал лишь тихое сопение у себя над ухом.
— Она очень устала, — прошептал Эдвард, — сегодня был жутко длинный день. Я думал, отнести её спать пораньше, но она хотела дождаться тебя.
— Сэт сказал, у нее сломано еще одно ребро.
— Да. Ей стало тяжелее дышать.
— Восхитительно.
— Дай мне знать, когда у нее поднимется температура.
— Ага.
Та рука, которой я не касался, была по-прежнему покрыта гусиной кожей. Я поднял голову, чтобы найти одеяло, но Эдвард уже принес плед и бережно накинул на Беллу.
Иногда, чтение мыслей значительно упрощает жизнь. Экономия времени и все такое. Например, вряд ли у меня бы вышло словами выразить все свои идеи по поводу ситуации с Чарли. Подвести к этому разговор, подобрать не слишком резкие выражения. А так Эдварду было достаточно просто услышать как я зол…
— Да. Это не лучшая идея.
— Тогда зачем? Зачем Белла сказала Чарли будто идет на поправку? Что за бред?
— Она не смогла больше смотреть, как он умирает от беспокойства.
— И это лучше, по-твоему?
— Нет. Это не лучше. Но я не собираюсь заставлять Беллу делать вещи, от которых ей плохо. Что бы это ни было, при любом раскладе. Чарли на проводе делает ее счастливее. А с остальным я буду разбираться потом.
Это звучало неправильно. Белла не стала бы так играть на чувствах Чарли. Даже умирая. Это была не она. Та Белла, которую я знал, обязательно придумала бы что-нибудь другое.
— Она абсолютно уверена, что будет жить, — сказал Эдвард.
— Но не как человек, — запротестовал я.
— Да, не как человек. Но она все равно надеется увидеть Чарли.
Чудесно, чем дальше в лес, тем больше дров.
— Увидеть. Чарли, — я наконец посмотрел на Эдварда, не веря своим ушам, — после всего. Увидеть Чарли, когда она вся будет белая как простынь с горящими как у монстра красными глазами. Я, конечно, не кровосос и, может, чего-то не улавливаю, но Чарли достаточно странный выбор для первого блюда.
Эдвард вздохнул.
— Она знает, что около года общаться с ним не сможет. Но потом-то она придет в норму. Скажет по началу, что должна уехать в специальную клинику на лечение на другой конец света. Они будут по-прежнему созваниваться.
— Это сумасшествие.
— Да.
— Чарли не тупица. Даже, если она не попытается его прикончит, он увидит разницу.
— В некотором роде она на это и рассчитывает.
Я не сводил с него взгляда, ожидая дальнейших разъяснений.
— Она не сможет постареть. Так что любое объяснение, какое бы она не придумала, даже при условии, что он поверит, рано или поздно себя исчерпает, — на его губах появилась слабая улыбка. — Ты помнишь, как пытался рассказать Белле о своих превращениях? Подвести её саму к разгадке?
Моя свободная рука невольно сжалась в кулак.
— Она рассказывала тебе об этом?
— Да, когда старалась донести свою идею. Ей нельзя рассказать Чарли правду, — это будет для него опасно. Но он сообразительный, практичного склада ума человек. Она думает, он сможет сам придумать свое собственное объяснение. И она предполагает, что оно будет не совсем верным, — Эдвард фыркнул. — В конце концов, мы ведь не совсем подходим под стандартное представление о вампирах. Он сделает свои неправильные выводы, а мы согласимся. И она сможет встречаться с ним…время от времени.
— Сумасшествие, — повторил я.
— Да, — он опять согласился.
Это было слабостью с его стороны, потакать таким безумным идеям, лишь бы сделать ее немного счастливее на короткий промежуток времени. Ничего хорошего из этого не могло выйти в принципе.
И это заставило меня подумать, что он уже не надеялся, что она выберется. Просто давал ей все, чего она хочет. Чтобы мгновения умиротворения и счастья длились дольше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});