Эллен было в них уютно, как никогда.
«Узнаешь. Но при условии, что примешь себя!»
«Уже приняла…»
«Поживи с этим несколько дней. Поживи и увидишь, что твоя прежняя жизнь уже никогда не будет прежней. Старая ты скоро умрёшь».
«Я не боюсь перемен. Не боюсь мрака неизвестности. Я даже пауков не боюсь. Ничего не боюсь!»
«Ты смелая. И ты молодец. Мне это нравится», — одобрительно заметил Голос. «Я проведу тебя дорогой, которой не водил никого».
«Я готова!»
«Всему своё время, Эллен. Трезво взгляни на вещи. На твоём месте, я бы ещё посомневался и поостерёгся. Ты в чужой квартире, к тебе явился кошмарный монстр, и ты полностью в его власти сейчас».
«Сейчас я не могу рассуждать здраво, потому что я сплю!»
«Как раз сейчас ты рассуждаешь очень здраво, что говорит о том, что ты совсем не спишь».
«Не буду с тобой спорить», — миролюбиво улыбнулась Эллен.
Она почувствовала, что засыпает. Руки, схватившие её, были настолько убаюкивающими, что приятная обволакивающая тяжесть навалилась на неё.
«А вот это правильно», — одобрил Голос-в-Ночи, и Эллен почувствовала, как её отрывает от земли, и она оказалась полностью в руках, точнее на руках этого таинственного призрака.
«Я могла бы и сама дойти», — улыбнулась она.
«Могла бы. Но иногда можно позволять Мраку донести тебя к нужной тебе цели, особенно, если Мрак — твой друг, не так ли?!» — весело заметил Тёмный Призрак.
Он уложил её в кровать, в абсолютной темноте, и Эллен почувствовала себя снова маленькой. Она не переставая улыбалась, даже когда он укрыл её одеялом.
«Пожалуйста, не уходи…» — с лёгкой жалостью попросила она, чувствуя, что не может больше бороться со сном.
«Если ты по-настоящему позволишь, я никуда и никогда и не уйду», — пообещал Голос. Пообещал многообещающе, как виделось Эллен. Она заснула.
* * *
Мои боевые ранения неприятно саднили. Могло быть и хуже! Холодный дождь лил как из ведра, кое-где даже и со снегом. Весна — хулиганка.
В первый раз в жизни, наверное, я почувствовала к Весне некую солидарность, принятие, дружелюбие. С чего бы это, интересно? Вчера меня жестоко избили и чуть не убили, моя сестра в опасности, на Базе я ни на йоту не помогла приблизиться к разгадке в расследовании, а у меня на душе поют птицы! Поют свои тёмные песни по тёмным нотам. Да, кстати, о песнях. Надо кровь из носу заставить сегодня Ривела порепетировать со мной наш номер к Весеннему Маскараду!
В школе хлопот, на первый взгляд, не убавилось. Первые два урока алгебры не удалось поговорить с Коганом как следует: мы все писали контрольную, и Коган списывал у Фэрри, а Фэрри у него, а на переменке все дружно готовили шпоры. На большой перемене, когда мой класс переходил в другую аудиторию, ко мне подошёл Жабры и настоятельно просил отойти с ним в сторонку. Он же позвал Когана. У меня внутри засвербело, вдруг что-то случилось с Салли? Вчера после её странного рокового звонка я так с ней и не говорила! Оказалось — мои опасения подтвердились.
— Салли сегодня не вышла, заболела. И вчера тоже. Она мне рассказала, как было на самом деле, — угрюмо говорил Жабры, пряча от нас глаза. — Я только сегодня узнал. Клот, она звонила тебе вчера?
— Ну… э-э-э… — заколебалась я, не зная, как мне ответить. Ведь Коган ясно сказал, что Салли как девушку Джиллса нельзя вмешивать в дела нашей благородной банды. А получилось, что её коснулись эти неприятности с Денгером и Ханром. Я решила сознаться честно: —Да, она мне звонила.
Джиллс посмотрел на меня:
— Она очень просит прощения. Её заставили. Ты… ты как, цела?
Коган вытянул лицо и едва не потерял челюсть:
— Так, о чём базар у вас?!
— Если ты слишком отвлекаешься на свою девушку, что не в курсах о том, что происходит у тебя в банде — то у тебя крупные проблемы, приятель, — мрачно молвил пахану Жабры.
— Отставить, Джиллс. Не лезь не своё дело! Так что, Итчи, за фигня?! — не унимался Коган и упёр руки в боки в позе «хочу всё знать!».
Я выдохнула:
— Коган. Передай Прэди, что… в общем, что его проблема решена. Раз и навсегда. Денгер и Ханр никогда его больше не побеспокоят. И Довси, Биунбрак и Шайли — тоже.
— Что?! — теперь на меня как на привидение смотрели оба, и Джиллс, и Коган. А Джиллс в нетерпении полушёпотом стал объяснять:
— Вчера на Салли напали, ей угрожали, что если она чего-то не сделает, то доберутся до её семьи и до меня! Так эта дурочка, вместо того, чтоб сказать мне, стала идти на поводу у них. Она должна была тебе позвонить и убедить приехать в какое-то место, так? И ты поехала? Чем дело встало?!
— Я ещё раз повторяю. Специально для тебя, Джиллс. Можете сказать вашему клиенту Прэди, чтоб он не парился, — повторила я деревянным от напряжения голосом.
У меня перед глазами стояла сейчас мешанина из машин, а в ушах — скрежет металла, визг тормозов, звуки сирен скорой помощи, полиции и пожарных. А ещё тот Роллс-Ройс, на котором я улепётывала от восьмерых головорезов. Мне стало малость плохо от наваждения.
— Э… Ладно, так и передадим. А что ты сделала, Итчи? — спросил Коган, плохо скрывая недоумение.
— Мои особые методы не обсуждаются. Вы меня наняли — значит, я вам даю результат. Всё. Остальное — без комментариев.
— Мы тебя поняли, — кивнул Коган. Умница он.
Я спросила Джиллса:
— Как Салли? Я вчера так и поняла, что её принудили.
— Она в истерике. После того, как её вчера отпустили, у неё шок был. Она мне ничего не сказала! Сегодня я как узнал — я готов рыть землю, чтоб добраться до этих уродов и придушить их голыми руками!
— Рыть землю ты можешь уже начинать, дня через три примерно. Они уже будут лежать на кладбище. Я рада, что с Салли всё в порядке.
— На кладбище?! Как это?
— Я повторяю: без комментариев.
— Я бы и Салли ещё отшлёпал, не будь она так травмирована. Она по сути тебя подставила! — высказал Джиллс. — Хоть под давлением, но подвела.
— Я могу её понять. Она пыталась обезопасить тебя. Она тебя любит по-настоящему, Джиллс. Не смей её шлёпать.
Раздался звонок на урок. Оставив ребят с открытыми ртами, я устремилась в класс. Надо учиться!
А как сегодня обстояли дела на Базе? Едва окончив делать уроки, я оказалась уже там. В первый раз не застала там Рома.