Читать интересную книгу Жизнеописания прославленных куртизанок разных стран и народов мира - Анри де Кок

Охоты, балы, маскарады и пиры с ядом или ударом кинжала вместо десерта вошли в обычай у фамилии Борджио.

Вот как пировал герцог Валентинуа:

«В последнее воскресенье октября месяца пятьдесят куртизанок ужинали в комнате Цезаря Борджио, а после ужина танцевали с оруженосцами и служителями, сначала в своей одежде, а потом голые; после ужина стол унесли и на полу симметрически расставили канделябры, рассыпая на паркете множество каштанов, которые, эти пятьдесят женщин, все еще голых, должны была подымать, ползая на четвереньках между горящих светильников. Александр и сестра его Лукреция, смотревшие на это представление с трибуны, одушевляли своими рукоплесканиями наиболее ловких и прилежных…»

Допуская Лукрецию к участию в своих недостойных забавах, Цезарь Борджиа, по прежнему ревнивый, удерживался управлять ее секретным развратом, потому он дозволял ей капризы; но не потерпел бы того, что было бы с ее стороны привязанностью.

Осенью 1499 года она заметила одного миланского дворянина, по имени Фабричио Боглиони. У него не было ничего кроме ума, и он полагал, что не рискует ни чем, отвечая на искания Лукреции.

Целую неделю Цезарь, как будто, не замечал частых посещений Фабричио Боглиони его сестры.

На девятый день он сказал ей:

– Боглиони мне надоел; брось его.

– Если он надоел тебе, то меня он забавляет, – ответила она, – и я не брошу его.

– Хорошо!

Он повернулся на каблуках; она бросилась к нему и схватила за руку.

– Берегись! – с угрозой сказала она. – Если ты только тронешь Боглиони, я не прощу тебе во всю жизнь.

– Кто тебе говорил об этом, глупенькая! – смеясь возразил Цезарь. – Я не полагал, чтоб он так тебе нравился и ошибся. Оставь его себе, не станем более о нем говорить.

Лукреция знала, что значат обещания ее брата, и с этой минуты заботливо оберегала Боглиони, приказывая своим оруженосцам провожать его, если он уходил от нее поздно, и сама наливая ему за столом вино.

Но однажды утром, на охоте, молодой миланец удалился, к своему несчастью от своей любовницы и встретил Цезаря, который сидел один под деревом, и чтобы прохладиться, – потому что жара была нестерпимая, ел красный мессинский апельсин.

– Ба! это вы! синьор Боглиони, – воскликнул герцог Валентинуа. – Где же сестра?

– Не знаю монсеньор. Я ехал с нею минуту назад – и был вынужден сойти с лошади, чтобы поднять мой ток, который снесло ветром; когда я возвратился на то место, на котором оставил герцогиню, ее там уже не было.

– Мы отыщем ее. Я устал и отдохнул с минуту… хотите Боглиони апельсина: он удивителен…

– С удовольствием монсеньер.

Боглиони проглотил четвертинку апельсина, данного ему герцогом. Затем тот сел на лошадь и они рядом отправились отыскивать Лукрецию. Но не прошло пяти минут, как Боглиони почувствовал такое ощущение, что вынужден был остановиться… Он закачался в седле.

Не беспокоясь об этом приключении, Цезарь Борджио продолжал свой путь.

– Что же со мной? – проговорил Боглиони; и так как он чувствовал себя все хуже и хуже, то сошел на землю.

Час спустя, один из слуг нашел его умирающим в высокой траве. Лукреция испустила громкий крик при этом известии.

– Это ты убил его! – говорила она Цезарю.

– Нет! клянусь честью…

Доказательств не было: никто не видал, как герцог Валентинуа разговаривал с Боглиони в лесу, а яд Борджиа не оставлял следов.

Будучи уверена, Лукреция несколько дней дулась на брата… но в Риме готовились новые празднества по случаю возвращения герцога Безеглия, благородного супруга дочери Александра IV… приговоренного Цезарем к смерти.

Лукреция забыла бедного Боглиони.

* * *

Альфонс, герцог Безеглия был принят папой и герцогом Валентинуа со всеми признаками искренней дружбы.

Особенно Цезарь обходился с ним, как со своим лучшим другом, не покидая его целые дни во время празднества.

Но однажды, когда был ужин в Ватикане, Альфонс был убит на площади св. Петра, когда он подымался но лестнице, ведущей к ней. Он получил удар алебардой в голову, одну рану в бок, и одну в ляжку.

«Но он не умер от этих ран, – говорит Бурхард, – что однако не помешало ему быть удавленным на следующую ночь в своей постели, на которую он был перенесен весь окровавленный.»

Итак, Лукреция в третий раз стала вдовой.

Через шесть месяцев она вышла замуж, за Альфонса д’Эсте, сына герцога Феррарского. Она была в этом городе, когда 18 августа 1503 года узнала о смерти отца.

Известно как умер Александр IV.

Расточительность Цезаря перешла всякие границы; он задумал отделаться от трех или четырех богатейших кардиналов, между которыми были Карнето и Карафора, и Александр дозволил это новое средство чеканить монету. Он пригласил Корнето и его друзей на роскошный ужин. Цезарь передал дворецкому отца две бутылки вина, приказав ему подать их только тогда, когда он даст знак.

Вследствие непонятной ошибки, за несколько минут до ужина один из слуг подал это именно вино его святейшеству и герцогу Валентинуа, чувствовавшим потребность освежиться. Александр IV умер через несколько часов в ужасных конвульсиях. Цезарь принял противоядие и спасся. Он умер через десять лет от выстрела при осаде Вианы, во время войны Жана д’Альбер с коннетаблем Кастильским.

Слишком славная смерть для чудовища достойного только эшафота!

Лукреция пережила всех своих родных. Но годы, тяготевшие над нею, смягчили ли ее характер. Если она еще имела любовников в Ферраре, то, по крайней мере, она не отравляла их. Это был уж прогресс! Одним из этих последних любовников был друг поэта Ариосто Петр Бембо, в письмах к которому Лукреция выражала самую пылкую любовь. Но любила ли она на самом деле? Могла ли она чувствовать истинную любовь!..

Нет, Господь не дозволил ей испытать ни разу чистой и действительной радости, зато по его воле она узнала истинную и горькую печаль! то было правосудие!

* * *

Форнарина

Форнарина. С картины Рафаэля Санти

Форнарина! Да будет проклята потомством эта женщина, бывшая причиной смерти царя живописи! Да будет вечно проклинаема эта куртизанка, пламенные поцелуи которой иссушили источник жизни Рафаэля Санти! Ни малейшего сожаления для этого презренного существа, которое не поняло, что безумно повинуясь своим чувственным инстинктам, отыскивая только сладострастия в нежности, она совершала величайшее преступление: убийство гения!..

Некоторые историки тщетно пробовали оправдывать Форнарину, утверждая, что совершенная ложь будто Рафаэль погиб в ее объятиях от излишества в наслаждениях. В настоящее время совершенно доказано, что она была причиной его смерти, что она убила его в то время, когда он только что почти начинал жить для восхищения света…

* * *

История эта происходит в Риме в первые годы XVI столетия, при папе Льве X, который искупил свои многочисленные недостатки покровительством ученым, артистам и поэтам.

«Век Льва X,   говорит Вьене, – воскресил век Перикла и Августа. Он покровительствовал Ариосто, заставлял играть комедии Плавта, Маккиавелли и отыскивал с большими издержками старинные манускрипты. При нем Рафаэль обогатил Ватикан своими картинами, при нем блистали Корреджио, Леонардо да Винчи, Микель Анджело и Браманте и при нем же оканчивалась великолепная базилика св. Петра. Правда, эти великие люди были завещаны ему Юлием II, и он передал их своим наследникам, но он достоин похвалы за то покровительство, которое он им оказывал.

В то время, в 1514 году, – жил в Риме богатый банкир, по имени Августин Чиджи, который соперничал с папой в любви к искусствам и художникам. Будучи в течение трех лет покровителем Белла Империа, которой он давал громадные суммы и которая оставила его, не пожав ему даже руки, Августин Чиджи, столь же для того, чтобы рассеять горесть испытанную вследствие этого быстрого забвения, сколько и по своей природной наклонности, душой и телом отдался постройке дворца в Трастеверино, – одном из лучших кварталов Рима на правом берегу Тибра, – из которого он хотел сделать чудо…

Дворец этот назывался Виллой Фарнезино.

В том же 1514 году Лев X декретом наименовал Рафаэля главным архитектором храма св. Петра.

Но Рафаэль не мог жить при храме…

Августин Чиджи предложил Рафаэлю расписать главную галерею виллы, и чтобы облегчать ему работу он поместил его в великолепных покоях, выходивших на прелестные сады, которые состояли в полном его владении.

Рафаэль захватил с собой своих слуг и лошадей, которых у него было много, ибо он вел жизнь принца; и люди и животные содержались на счет хозяина виллы…

Однажды утром, перед тем как сесть работать, Рафаэль прогуливался в саду в обществе одного из своих учеников, флорентинца Франческо Пенни, которого он очень любил за веселый характер; случай направил его шаги к выходу на Тибр и там он встретил молодую девушку, вид которой тотчас же заставил учащенно биться его сердце.