и вздрагивает, если кто-то движется слишком быстро.
Я делаю то же самое, и все начали замечать.
Включая Тэмми.
— Протянуть руку помощи недостаточно, — говорит она нам обоим. — Для вас есть много ресурсов.
Часть меня хочет сказать ей, что мне почти тридцать лет и она не может заставить меня обратиться к психотерапевту, но она права.
Мы с Эйприл обсуждали, что я пойду на терапию, еще до того, как нас забрали.
И если она тоже это сделает, я буду не одна.
— Хорошо, — тихо говорит Эйприл, доставая телефон. — Я сделаю еще несколько звонков сегодня. Для нас обеих.
— Хорошо, — мягко добавляет Тэмми. — Я не пытаюсь быть чрезмерно заботливой матерью, но…
Я улыбаюсь ей. — Я ценю это, — говорю я искренне.
Я ценю, когда кто-то готов бороться за меня.
— Кроме того, мальчики придут на ужин, — добавляет Тэмми.
Я фыркаю. — Они не мальчики, Тэмми, — говорю я, и Эйприл хихикает. — Они взрослые мужчины.
Я не упоминаю, что Винсент едва ли на десять лет моложе ее.
— Тем не менее, они мои мальчики. Они помогли вернуть вас обеих. — Ее улыбка становится шире, и я улыбаюсь в ответ.
Воскресные ужины у Тэмми начались, как только Эйприл поправилась настолько, что могла есть полноценно. Я нервничала, когда мы все впервые навестили Тэмми, но то, как моя стая общалась с ней и Эйприл, успокоило мои опасения.
Они моя семья. Лэндон всегда приносит цветы для Тэмми, в то время как Ривер и Винсент приносят напитки или еду.
Это настолько полезно и сюрреалистично, что я должна напомнить себе, что это моя жизнь.
У меня действительно есть стая и семья, которая любит меня.
— Тебе следует испечь немного того печенья, которое они любят, — с ухмылкой говорит мне Эйприл, и я шлепаю ее по руке.
— Мне не следовало говорить тебе это, — ворчу я. — Извращенка.
— Я не из тех, кто сама добавляла приправу в макароны, — говорит она, качая головой. — Это была самая безумная история, которую ты мне когда-либо рассказывала.
— Что ты сделала? — Спрашивает Тэмми из кухни. Нужно ли мне это знать?
— Не совсем, — краснею я, в то время как Эйприл зарывается лицом в диванную подушку, фыркая от смеха.
Я действительно скучала по ней. Тот факт, что она может даже сидеть рядом со мной и улыбаться после всего, через что ей пришлось пройти, является свидетельством ее характера.
Тэмми отвечает на телефонный звонок и направляется наверх, пока Эйприл вытирает глаза.
— Это не так уж и смешно, — ворчу я, вызывая у нее очередной приступ смеха.
— Я не могу поверить, что твои туфли действительно слетели, — задыхается она, ее лицо краснеет. — Они слетели!
— Меня сбила машина, дура! — Я шлепаю ее подушкой, но она не перестает хихикать. Затем я хихикаю вместе с ней.
Когда мы успокаиваемся, она смотрит на меня, ее светло-карие глаза нежны. — Прости, что я так много смеюсь, — признается она. — Это просто… лучше, чем плакать из-за всего, понимаешь? Потому что я могла бы делать это очень долго.
Я киваю. — Я тоже. Не извиняйся. Это чудо, что ты вообще здесь, со мной.
— Нет, — она качает головой. — Нет, это не так.
Я хмурюсь. — Что ты имеешь в виду?
— Такая же упрямая, как ты? Ты собиралась найти меня. Я знала, что ты найдешь.
В уголках моих глаз появляются слезы. — Ты верила?
Она кивает. — Ты затаила обиду. Ты бы не успокоилась, пока не нашла ублюдка.
— Я думала, ты сказала, что затаивать обиду — одна из моих вредных привычек.
— На этот раз это было полезно.
— Представь себе.
Она закатывает глаза. — Представляю.
Я не могу удержаться от улыбки, когда открываю дверь.
Моя стая оделась, чтобы произвести впечатление.
Лэндон в своей обычной белой рубашке на пуговицах и сером галстуке, в то время как Ривер одет в приталенную темно-зеленую рубашку, которую я никогда раньше не видела и которая подходит к его глазам. Винсент в сером блейзере и темных джинсах.
У меня текут слюнки, когда их ароматы окутывают меня.
Мои.
Эти люди принадлежат мне, а я принадлежу им.
— Привет, детка, — говорит Ривер, ухмыляясь, когда его глаза скользят по моему телу. — Ты хорошо выглядишь. Не видел тебя весь день.
Винсент фыркает и обходит его, чтобы заключить меня в объятия. — Я скучал по тебе, — шепчет он мне на ухо, и я улыбаюсь.
Лэндон приветствует Тэмми объятиями и дарит ей букет азалий и розовых роз. Она улыбается и целует его в щеку, и мой желудок переворачивается.
Она уже относится к ним как к своим сыновьям.
Ривер подходит к Эйприл и протягивает ей темную бутылку.
— Я слышал, ты любишь виски, — говорит он ей, и она приподнимает бровь.
Ривер убежден, что он не нравится Эйприл, и то, как он продолжает пытаться расположить ее к себе, выглядит почти комедийно.
“По сути, она твоя сестра”, - сказал он мне. “Мне нужно, чтобы я ей понравился”.
Эйприл смотрит на меня. “Это как бутылка алкоголя за двести долларов”.
Ривер пожимает плечами. — Да, ну, это хорошее дерьмо.
— Ты знаешь, что буквально спас мне жизнь, верно? — Спрашивает Эйприл, забавляясь. — И даже если бы ты этого не делал, ты обращаешься со Скайлар так, как она того заслуживает. Итак, в моей книге с тобой все в порядке.
Ривер усмехается. — Я знаю это, — настаивает он, его лицо краснеет. — Я просто пытаюсь быть милым, хорошо?
— А, — говорит Лэндон. — Да, феномен твоего "старания быть милым".
Я бросаю взгляд на Лэндона, и он поднимает руки в знак извинения. Эйприл замечает обмен репликами и пожимает плечами. — Послушай, я никогда не откажусь от виски, — говорит она. — Особенно если мне не придется за него платить.
Плечи Ривера с облегчением опускаются, и я улыбаюсь.
— Тебе нужна помощь на кухне? — Винсент спрашивает Тэмми, которая кивает.
— Конечно. Не хочешь порубить для меня немного чеснока?
Эйприл поворачивается ко мне. — Как это они уже так дружны? — тихо спрашивает она меня, когда я забираю у нее бутылку виски.
Мои глаза расширяются, когда я узнаю этикетку. Ривер действительно приложил все усилия для этого.
— Честно? Я не знаю, — отвечаю я, когда мои Альфы следуют за Тэмми на кухню. — Я действительно не знаю.
Я играю с кольцом на пальце, и она замечает. — Я действительно рада за тебя, — говорит она. — Я серьезно. Я никогда не видела тебя такой.
— Что, голодной и израненной?
Она прищуривает глаза. — Нет, ты дура. В мире. Осмелюсь сказать, счастливой.
Я слышу разговор с кухни. Ривер и Винсент препираются по поводу чеснока, в то время как Лэндон читает им лекцию о разнице между шафраном и паприкой.
Смех Тэмми эхом разносится по гостиной.