Таможенная политика государства также вынуждена была приспосабливаться к либеральным идеям и требованиям, проникавшим в страну из-за рубежа. Самым ярким проявлением этого стало упразднение в 1857 г. под нажимом США и прочих стран Эресуннской таможенной пошлины в обмен на выплату Дании крупной денежной компенсации, что фактически было выгодно для развития столичной торговли. В свое время Дании удавалось взимать эту пошлину даже тогда, когда владения по другую сторону пролива были ею утрачены, и после 1720 г. Швеция также вынуждена была платить за проход судов через Эресунн.
Использование кредитов и самофинансирования способствовало открытию таких новых крупных производственных предприятий, как фирмы «К.Ф. Хаге» в Стеге, «Пуггор и сын» в Копенгагене, «Элиас Б. Муус» в Оденсе. Постепенно залечивали раны и старые фирмы, и доля занятого в торговой сфере городского населения достигла 10%. Многие крупные торговые дома — как старые, возникшие еще до государственного банкротства, так и новые — часто выступали в роли щедрых меценатов, помогавших людям искусства. В особенности это было характерно для Копенгагена, где их поддержкой пользовались также студенты и неимущие представители научных кругов.
Крупные коммерсанты, чиновничество и знатные горожане входили в разного рода общественные объединения, характерные для жизни Копенгагена и других торговых городов с конца XVIII столетия. Зарубежные исследователи нередко отмечали, что возникавшие клубы и общества были очагами политической оппозиции. И наоборот, те группы, которые в период реформ являлись рупором общественного мнения в стране, в первой трети
XIX столетия оставались если не абсолютно индифферентными в политическом отношении, то по крайней мере не проявляли особой общественной активности. Прекрасным примером тому может служить Студенческое общество, созданное в 1820 г. Происходившие в нем дискуссии ограничивались темами, связанными с религией, историей, культурой и искусством. Оказывалась, правда, поддержка национально-освободительной борьбе греков против турецкого владычества, однако лишь на словах, в отличие от реальной помощи грекам многочисленных эллинофильских движений, существовавших в то время в различных европейских странах.
Оживление политической активности
Некий ученый-одиночка, странноватый доктор теологии по имени Дампе, попытался разбудить среди солдат мятежные настроения, выпустив в 1820 г. памфлет, начинавшийся словами: «Живет самый обыкновенный дурак, называющий себя королем». Помимо того Дампе намеревался создать политическое общество, целью которого являлась разработка новой конституции страны на основе народного представительства. По сути дела, это был призыв к государственному перевороту! На учредительном собрании общества, где присутствовало девять человек; шестеро из которых — полицейские, а один — филер, доктор теологии Дампе был арестован. Впоследствии его приговорили к смерти, однако помиловали и выслали на остров Кристиансё, где Дампе провел в заключении 20 лет. Правительственные круги отреагировали в данном случае необыкновенно жестко.
Июльская революция 1830 г. во Франции не пробудила особого энтузиазма ни у копенгагенских буржуа, ни в общественном мнении страны. Во время театрального представления, которое вызвало у бельгийской публики реакцию, подобную взрыву динамита, датская публика стоя приветствовала короля Фредерика VI.
Однако спокойствие длилось недолго. Как угрозу, восприняли появление небольшой брошюры, где на 12 страницах содержались призывы к созданию в герцогствах собственного конституционного собрания. За образец новой конституции автор взял соответствующий норвежский вариант. Кроме того, в Шлезвиге предлагалось учредить свой верховный суд. Правительство герцогств должно было отделиться от датского правительства и иметь собственную резиденцию в Киле. Автором этой брошюры являлся тридцатисемилетний юрист, чиновник Шлезвиг-Гольштейн-Лауэнбургской канцелярии Уве Йене Лоренсен, родившийся на острове Силь, где он не так давно был назначен ландфогтом — своего рода амтманом. Образование Лоренсен получил в университетах Германии, и там во время Наполеоновских войн увлекся идеями национально-освободительной борьбы. Многие студенты и молодые люди из германских государств сражались в качестве волонтеров против Наполеона, и по окончании Венского конгресса их целью стало объединение разрозненных государств в единую Германию, обладающую либеральной конституцией.
Прогрессивный либерализм брошюры — явление достаточно необычное для датского общества того времени. Ни рыцарству в герцогствах, ни датскому правительству брошюра не пришлась по вкусу. Тем не менее она стала предметом оживленных общественных дебатов. Поскольку Лоренсен заявил, что не собирается завершать политическую деятельность, его арестовали, отстранили от должности и приговорили к годичному тюремному заключению. После освобождения Лоренсен эмигрировал из страны и спустя несколько лет покончил жизнь самоубийством.
Как бы там ни было, но появление этой небольшой брошюры убедило политическое руководство страны в необходимости предпринять какие-то меры. Обеим канцеляриям было дано поручение разработать проект закона об учреждении сословных собраний с совещательными функциями по образцу сословно-представительного собрания Пруссии. В результате 28 мая 1831 г. появились два по большому счету однотипных указа, один из которых касался королевства, а другой — герцогств. Было найдено компромиссное решение, в соответствии с которым между герцогствами не делалось никакой разницы и сословное собрание учреждалось не только в Гольштейне, но и в Шлезвиге. Однако коль скоро в герцогствах создавались подобного рода органы, то и в королевстве следовало иметь такие же, причем даже не один, а два — один для Ютландии, а другой для островов. Более подробные правила, регламентирующие деятельность данных собраний, должны были быть разработаны после того, как соответствующие комиссии заслушают мнение опытных и знающих людей.
Если раньше публичные политические заявления были редким явлением, то теперь разного рода советы и рекомендации посыпались со всех сторон. Умы общественности занимали три основные темы: избирательный ценз, процедура прямых выборов и гласность в работе сословий. Уже здесь проявились разногласия между умеренными и более радикально настроенными кругами. По поводу двух последних пунктов мнения были едины, как и в отношении того, что правом быть избранным мог пользоваться любой, ибо гарантией здесь служило доверие избирателей. Расхождения возникали по вопросу об избирательном праве. Умеренные полагали, что оно должно быть связано с собственностью на землю, прочие же — во главе с двадцатилетним Орлой Леманом[45] — требовали равного избирательного права для всех. Помимо отдельных печатных заявлений и статей доказательством возросшего интереса к политике может служить попытка создания общества «Союз 28 мая», названного так в честь даты появления указов об учреждении сословного представительства. Однако директор полицейского департамента Копенгагена был против его открытия, но при содействии А.Ф. Чернинга[46] нашли приемлемое решение, заключавшееся в ежегодном проведении 28 мая праздничных заседаний с произнесением торжественных речей и тостов.
Тем временем работа над законопроектом продолжалась. В ходе ее возникали серьезные споры между консервативно настроенным президентом Датской канцелярии Стеманном и сторонником более либерального курса А.С. Эрстедом. Окончательного договорились 15 мая 1834 г. Было решено, что члены сословных собраний избираются от помещиков, от собственников недвижимости в торговых городах и от крестьян. Указ содержал ряд половинчатых уступок в пользу постепенно набиравших силу сторонников либерализма. Выборы объявлялись прямыми, а избирательный ценз для горожан и крестьян был ниже, чем в появившемся практически в то же время подобном указе в Пруссии. Даже крестьяне-арендаторы получали право голоса. Тем не менее имущественный ценз кандидата в депутаты устанавливался в размере, вдвое превышавшем ценз избирателя. Кроме того, двери сословных собраний оставались закрытыми, хотя отчеты о заседаниях и публиковались в специально созданном в этих целях печатном органе «Ведомости сословных собраний» (Stazndertidende).
Правительство страны было удовлетворено достигнутыми результатами, которые полностью отвечали точке зрения президента Немецкой канцелярии Отто Мольтке. По его словам: «Если уж страну постигло такое несчастье, что требования демократических преобразований не оказалось явлением преходящим, то следует предупредить самые далеко идущие из них, по возможности предугадывая и выполняя те требования, которые могут быть удовлетворены в рамках существующего общественного порядка».