не использовать себе во вред открывающиеся перед ним головокружительные возможности.
— Я атеист, — сказал Эдмонд, — но перед тем, как мы простимся, хочу прочесть молитву, которую сочинил сам.
Эдмонд сочинил молитву?
— Я назвал ее «Молитва к будущему». — Эдмонд закрыл глаза и заговорил медленно, страстно, в голосе его звучала истинная вера. — Да живут в согласии философия и технология. Да будет сила всегда сострадательной. И да движет нами не страх, но любовь. — Он открыл глаза. — Прощайте, друзья. Спасибо вам. И — Бог в помощь!
Эдмонд смотрел прямо в камеру. А потом лицо его растворилось в океане белого шума. Перед теперь уже пустым экраном Лэнгдона захлестнуло чувство гордости за друга. Амбра, похоже, испытывала то же самое. Лэнгдон представил миллионы людей по всему свету, которые были свидетелями великого свершения Эдмонда. И, как ни странно, он поймал себя на мысли: несмотря ни на что, последний вечер Эдмонда на этой земле стал именно таким, каким и должен быть.
Глава 97
Прислонившись к черной стене полуподвального кабинета Моники Мартин, командор Диего Гарза безучастно смотрел на белый экран телевизора. Руки его все еще были закованы в наручники. По просьбе Мартин двое агентов привели его сюда из Оружейной, чтобы посмотреть трансляцию, но не отходили от арестованного ни на шаг.
Вместе с Гарзой шоу футуролога смотрели Моника, Суреш, с полдюжины агентов Королевской гвардии и безымянные ночные служащие дворца, которые бросили свои обязанности и спустились в подвал к телевизору.
Неподвижную заставку на экране сменила мозаичная россыпь репортажей со всего мира — ньюсмейкеры и ученые с придыханием пересказывали предсказания футуролога, неизбежно вставляя собственные мнения и комментарии. Все говорили одновременно — получалась полная неразбериха и какофония голосов.
В кабинет вошел один из старших агентов гвардии, взглядом отыскал командора и направился прямо к нему. Без всяких объяснений он снял с Гарзы наручники и протянул ему мобильный телефон:
— Это вас, сеньор. Епископ Вальдеспино.
Гарза смотрел на мобильник. Да уж, такого звонка он точно не ждал, учитывая странное исчезновение епископа из дворца и смс-сообщение в его телефоне, доказывающее явную причастность к преступлениям.
— Диего слушает, — сказал командор в трубку.
— Спасибо, что ответили. — Голос Вальдеспино звучал совсем слабо. — Я знаю, вам пришлось провести неприятную ночь.
— Где вы? — спросил Гарза.
— В горах. Рядом с базиликой в мемориале Долины Павших. Я здесь с принцем Хулианом и его величеством.
Гарза не мог уразуметь — что умирающий монарх делает в такой час в Долине Павших?
— Я полагаю, вы знаете, что король приказал арестовать меня?
— Да. Это была ужасная ошибка, которую мы уже исправили.
Гарза взглянул на свои запястья, свободные от наручников.
— Его величество просил позвонить вам и принести извинения. Я направляюсь вместе с ним в больницу Эскориала и буду постоянно рядом. Боюсь, время короля подходит к концу.
Как и твое, сказал себе Гарза.
— Должен предупредить, ваше преосвященство, что вам будут выдвинуты обвинения на основании обнаруженного в вашей телефонной переписке сообщения. На сайте ConspiracyNet.com вот-вот выйдет публикация на эту тему. Скорее всего вас арестуют, епископ.
Вальдеспино глубоко вздохнул.
— Ах да, сообщение. Надо было сразу показать его вам, как только оно пришло. Пожалуйста, поверьте: я не имею никакого отношения к убийству Эдмонда Кирша — точно так же, как и к гибели двоих моих друзей.
— Но из эсэмэс совершенно ясно, что именно вы…
— Меня подставили, Диего, — перебил епископ. — Кто-то сфабриковал улики.
Гарза с самого начала не верил, что Вальдеспино способен пойти на убийство. Но идея о том, что кто-то подставил епископа, показалась ему совершенно невероятной.
— Кто же мог вас ложно обвинить?
— Не знаю, — растерянный голос Вальдеспино удивил командора. Казалось, за одну ночь властный епископ превратился в дряхлого старика. — Но все это уже не важно. Моя репутация разрушена, и мой добрый друг умирает. Мне нечего больше терять. — В последних словах чувствовалась трагическая обреченность.
— Антонио… как вы себя чувствуете?
Вальдеспино снова вздохнул.
— Так себе, командор. Я устал. И вряд ли переживу расследование. Но даже если переживу, этому миру я больше не нужен. — В голосе епископа прозвучала боль. — Но я прошу вас о небольшом одолжении, Диего, — продолжил Вальдеспино. — Сейчас я служу двум королям — один покидает трон, другой вступает на него. Принц Хулиан всю ночь пытался поговорить со своей невестой. Если вы, Диего, найдете хоть какой-то способ связаться с Амброй Видаль, наш будущий король — ваш вечный должник.
Стоя у входа в подземную церковь, епископ окинул взглядом темную Долину Павших. Предрассветный туман окутывал поросшие соснами скалы, и где-то вдалеке тишину прорезал пронзительный птичий крик.
Стервятник, сказал себе Вальдеспино, странно зачарованный этим звуком. Горестный стон птицы как будто аккомпанировал происходящему, и епископ задумался: может быть, Вселенная хочет сказать ему что-то важное?
Агенты гвардии катили кресло короля к машине, чтобы доставить его обратно в больницу Эскориала.
Я скоро приду разделить с тобой последние часы, друг мой, думал епископ. Если только мне позволят.
Агенты переводили взгляды с Вальдеспино на экраны своих мобильных, как будто ждали приказа об аресте.
Но я невиновен. Епископ втайне давно подозревал, что улики против него сфабрикованы одним из помешанных на технике безбожных поклонников Эдмонда Кирша. Для атеистов, число которых множится день ото дня, нет большего наслаждения, чем обвинить Церковь во всех возможных злодеяниях.
Подозрения Вальдеспино укрепились совсем недавно, когда он узнал кое-что новое о презентации открытия Кирша. В отличие от видео, показанного в библиотеке Монтсеррата, версия, обнародованная сейчас, заканчивалась обнадеживающей нотой.
Кирш нас провел.
В монастыре епископ и его покойные друзья видели не всю презентацию. Не до конца. Тот вариант заканчивался раньше — чудовищной картиной, которая предрекала уничтожение человечества.
Катаклизм, всеобщая гибель. Давно предсказанный апокалипсис.
Вальдеспино был уверен, что это пророчество — ложь. Но знал, что огромное количество людей сочтут его доказательством надвигающегося конца света.
В ходе истории люди не раз становились жертвами апокалиптических предсказаний; верящие в конец света совершали массовые самоубийства, чтобы избежать грядущих ужасов; фанатичные фундаменталисты потрошили свои кредитки в полной уверенности, что конец неминуем.
Нет ничего более губительного для детского сознания, чем потеря надежды, думал Вальдеспино, вспоминая собственное детство. Божья любовь и обещание вечной жизни на небесах — вот что тогда служило ему путеводной звездой. Меня создал Господь, эту веру впитал он с молоком матери, и однажды я обрету жизнь вечную в Его Царстве.
Кирш проповедовал нечто противоположное: я — случайное порождение космоса и скоро буду совершенно мертв.
Вальдеспино с болью