Читать интересную книгу Колесо крутится. Кто-то должен поберечься - Этель Уайт

Профессор сидел с закрытыми глазами, откинувшись на спинку кресла, словно пытался на чем-то сосредоточиться. Когда Ньютон его окликнул, профессор приподнял веки, и Элен обратила внимание на его неподвижный, почти стеклянный взгляд.

Очевидно, Ньютон тоже это заметил и осведомился:

– Опрокинул пузырек квадронекса?

В глазах профессора вспыхнуло негодование.

– Поскольку я заведую финансами этого дома, – заметил он, – я должен оставаться дееспособным и заботиться о подопечных. Сегодня мне обязательно нужно поспать. Что вы хотели?

Слушая доклад Ньютона, профессор поджал губы.

– Вот как. Значит, Райс меня ослушался? – уточнил он. – Из этого юноши еще может выйти приличный человек, но сейчас, боюсь, он просто варвар.

– Я бы сказал, он опять взялся за старое.

– Однако в трудную минуту помощь этого дюжего варвара нам бы пригодилась, – заметил отец. – Ньютон, в его отсутствие у нас с тобой больше работы.

– То есть у меня. Ты уже не в том возрасте, чтобы драться с маньяком.

Элен показалось, что слова сына раздосадовали профессора.

– Мой интеллект по-прежнему к вашим услугам, – сказал он. – Жаль, родной сын унаследовал лишь малую его часть.

– Шеф, спасибо и за комплимент, и за поддержку. Но, боюсь, формула ядовитого газа для этого случая не подойдет. Здесь нужна грубая физическая сила.

Профессор натянуто улыбнулся.

– Тем не менее мой презренный умишко еще может сослужить вам службу. Симона знает, что Райс ушел?

– Да. – Ньютон ощетинился. – А почему ты спрашиваешь?

– Сам подумай.

– У нее болит голова, – вставила Элен. – Мистер Уоррен просил меня ей помочь.

Профессор свел глаза к переносице, как будто хотел заглянуть в потаенные уголки своего головного мозга.

– Отличная мысль, – прокомментировал он. – Не забывайте, что у моей снохи горячий нрав. Вы можете ее усмирить, но лучше ее не раздражать.

Он что-то шепнул сыну, тот кивнул и передал совет:

– Мисс Кейпел, возможно, будет благоразумнее не оставлять ее в одиночестве.

Направляясь в Красную комнату, Элен чувствовала, что ей поручено важное дело, только вот увенчается ли ее миссия успехом – большой вопрос. Она остановилась у двери и услышала сдавленные всхлипы. Постучавшись в дверь и не получив ответа, Элен вошла без приглашения: Симона лежала на кровати, уткнувшись в подушку.

– Ох, разве можно так с красивым платьем! Помнете!

Симона подняла голову: лицо у нее было заплаканное.

– Ненавижу его! – огрызнулась она.

– Тогда снимите. В халате вам будет легче.

Симона привыкла, что ее обслуживают, поэтому не стала сопротивляться, когда Элен через голову стащила с нее платье.

Девушке потребовалось немало времени, чтобы подобрать в шкафу замену. При виде такого количества великолепных нарядов у нее возникло щемящее чувство зависти.

– Какой у вас роскошный гардероб, – сказала она, поворачиваясь к кровати. В руках у нее была полупрозрачная накидка из жоржета и кружева, еще более откровенная, чем забракованное платье.

– А толку-то? – горько спросила Симона. – Было бы кому показать – так ведь ни одного мужчины поблизости нет.

– А муж? – напомнила ей Элен.

– Я сказала «мужчины».

– Вам принести аспирин?

Элен твердо решила подходить к недомоганиям Симоны исключительно с физиологической стороны.

– Нет, – ответила Симона. – Я чувствую себя отвратительно. Но голова тут ни при чем. Я глубоко несчастна.

– Да у вас же есть все! – изумилась Элен.

– Все. И ничего из того, что я хочу. Всю жизнь мне приходится чем-то жертвовать. Стоит мне чего-то захотеть, как это отнимают.

Симона уселась поудобнее и приготовилась к откровенному разговору. От ее макияжа ничего не осталось, но искусственный шиньон буря не тронула: волосы блестели, как гладкая черная эмаль.

– Стивен Райс когда-нибудь с вами заигрывал? – поинтересовалась она.

– Нет, – отозвалась Элен. – А если б и заигрывал, я бы вам не сказала, личная жизнь на то и личная.

– Как это? Если ты ходишь в рестораны, на балы и тому подобное, тебя везде сопровождает мужчина. Вас видят вместе.

– Я не про вас говорила, конечно же, – сказала Элен. – Про себя.

– У вас есть любовник?

– Конечно, – безрассудно ответила Элен, вспомнив предсказание доктора Пэрри. – Уж извините, моя жизнь меня волнует больше, чем ваша. Я понимаю, ваши фотографии печатают в газетах, о вас говорят – все так, но для меня вы обыкновенная. Я часто вижу таких, как вы.

Симона скептически посмотрела на Элен: раньше та казалась ей серой мышкой в сарафане и с неизменной тряпкой в руках. Но хотя ее и поразило, что человек, которого она считала пустым местом, претендует на индивидуальность, уйти от больной темы она не смогла.

– Что вы думаете о Стивене? – осведомилась Симона.

– Мне он нравится, – ответила Элен. – Но это подло с его стороны – бросить нас на произвол судьбы.

– Бросить?! – Симона вскочила с кровати.

– Да, он ушел насовсем. Вы не знали?

Элен не ожидала, что ее слова произведут на Симону такой эффект. Кокетка в оцепенении села и прикрыла ладонью рот.

– Куда? – тихо спросила она.

Элен решила окончательно развеять иллюзии Симоны:

– В «Быка».

– К той женщине?

– Если вы имеете в виду дочь хозяина, – отозвалась Элен, – то он что-то про нее говорил, да. Мол, хочет перед отъездом с ней попрощаться.

Элен тут же пожалела о своих словах: Симона горько разрыдалась.

– Ушел! Она прибрала его к рукам! А я без него не могу. Вам не понять. У меня все зудит внутри. Нужно что-то сделать!

– Ну же, не переживайте так из-за него, – упрашивала ее Элен. – Он того не стоит. Имейте же гордость, в конце концов.

– Замолчите. И вон из моей комнаты!

– Я бы рада, да меня попросили вас не оставлять, – непоколебимо ответила Элен.

Эти слова окончательно вывели Симону из себя.

– Ах, вот в чем дело?! – взвилась она. – Вас подослали за мной шпионить? Ловко придумали. Передайте им мою благодарность. И как я сама не догадалась?

– О чем это вы? – занервничала Элен.

– Погодите, увидите.

Элен оторопело наблюдала за тем, как Симона летала по комнате, фанатично срывая с вешалок одежду и собираясь. Ситуация вышла из-под контроля. Элен больше не могла сдерживать неизбежную катастрофу, как не смогла бы остановить мчащийся на всех порах поезд.

И все же она попыталась остановить Симону, пока та натягивала меховое пальто.

– Куда же вы? – вопросила она.

– Подальше отсюда. Не хватало еще, чтобы за мной следили.

Симона сгребла в горсть украшения, швырнула их в сумочку и повернулась к Элен:

– Я ухожу к любимому мужчине. Передайте профессору, что сегодня я не вернусь.

– Никуда вы не пойдете, – заявила Элен, пытаясь ухватить Симону за руки. – Вы ему не нужны!

Борьба длилась недолго: ее противница была сильнее и к тому же совершенно отчаялась. Симона с такой силой толкнула Элен, что та упала на пол.

Ушибиться она не ушиблась, но несколько секунд после падения приходила в себя. Потирая голову, Элен вдруг услышала щелчок: ее заперли в комнате.

Глава 18. Оборона слабеет

Звук заставил ее вскочить на ноги; она бросилась к двери, хотя и понимала, что уже поздно, дернула ручку и ударила в дверь кулаком – конечно, не в надежде на освобождение, а просто чтобы выпустить пар.

Положение было унизительное; Элен с трудом превозмогала растущий в груди гнев. С ней обошлись, как с какой-нибудь простушкой из глупого фильма. Вдобавок она опять не оправдала оказанного доверия! Эта мысль пробудила в девушке чувство ответственности, и она стала перебирать в уме любые способы привлечения внимания обитателей дома; кроме как позвонить в звонок, ничего в голову не пришло.

Элен без особой надежды нажала кнопку – все равно никто не отзовется. Звонок проведен только в подвал, а там сладко храпит миссис Оутс. Даже если звонок ее разбудит, она из принципа на него не откликнется.

Звонки – не кухаркино дело. В течение рабочего дня она столько трудилась, что в часы досуга вынуждена была бережно охранять свой покой. Девушка вспомнила, что всякий раз, когда сверху кто-нибудь долго звонил, миссис Оутс показывала пальцем на мужа или на Элен и напевала:

Адский колокол, дин-дон,Звонит он не по мне!Адский колокол, дин-дон,Звонит он по тебе!

Вскоре стало ясно, что кухарка не изменит своему правилу и на этот раз. Элен оставила кнопку в покое и принялась ждать неизвестно чего.

На первое время она нашла себе занятие. Наконец она могла удовлетворить любопытство: как следует рассмотреть гардероб и туалетные принадлежности Симоны. Однако ее интерес к вещам быстро иссяк: шелковые чулки, румяна – все напоминало о Симоне. Где-то она бредет сейчас, послушно следуя за неверным огоньком влечения, который она раздула и превратила в факел страсти?

Элен представила себе роковую красотку – дочь богатых родителей, капризную, избалованную и никчемную. Ей всегда во всем угождали и потакали, держали ее под стеклянным колпаком, чтобы уберечь от малейших дуновений судьбы.