Лицо брата исказила жуткая гримаса. Смесь удивления и кипящей ярости. Ему было невдомёк, что я распаляю себя специально. Только бы не переборщить. Не без труда выдернув нож, я сел напротив и протянул ему оружие на раскрытой ладони.
- Ну, и что ты мне сделаешь?
Огни бешенства вспыхнули в его глазах, предвещая скорый пизд*ц. Кажется, я всё-таки перегнул палку. Ждать, чтобы утвердиться в своём предположении, не пришлось. Секунду спустя я оказался вдавленным в матрас под тяжестью его тела. Билл дышал мне в ухо, что-то неразборчиво шепча и царапал лезвием щёку.
- Что ты…
- Молчи!
Пока я пытался совладать с его безбашенным поцелуем, он уже успел одной рукой стянуть с меня бельё. Закончив мучить мои губы, Билл спустился вниз и засосал кожу под пупком, не спуская с меня глаз. Я втянул живот и дёрнулся, почувствовав, как низкий разряд тока пробежал от паха до кончиков пальцев ног. И единственным, что до сих пор не позволило мне потерять бдительность, был нож, находившийся слишком близко от эпицентра. Поймав мой настороженный взгляд, брат беззвучно рассмеялся и отбросил его на пол.
Я откинулся на подушки ни жив, ни мёртв, абсолютно отказываясь верить в то, что сейчас происходит.
***
- Хватит на меня пялиться. Можно подумать, я первый раз тебе минет сделал.
- Второй.
- Ещё скажи, что не понравилось.
- Не скажу.
Билл наблюдал за мной из кухни, по привычке закинув ноги на стол, и ухмылялся.
- Меня торкает, когда ты перечишь. Возбуждает и раздражает одновременно. Думал: прикончить тебя или отыметь как следует? Выбрал нечто среднее, - он рассмеялся с зажатой в зубах сигаретой и подмигнул мне. - Только не думай, что вопрос о твоих гулянках снят с обсуждения.
Противный резкий звук разрезал тишину. Ожил телефон Билла, оставленный на вибрации. Он кинул взгляд на дисплей, быстро обулся и вышел в подъезд.
План действий я разработал ещё ночью. Назвать его безупречным я бы не решился, он весь состоял из сплошных рисков и бесконечных «а вдруг». Пора бы действовать, но вместо этого я тянул время. Страх перед успехом был не менее силён, чем страх перед неудачей. Вопросы одолевали меня, и чем отчаяннее я отмахивался от них, тем больше их становилось. Что, если у меня получится? Как можно перекроить прошлое? Какая версия о смерти Билла будет вживлена в нашу с мамой память? И каково это – существовать без брата? Знать, что его нет, и уже никогда не будет.
Я вспомнил операцию. Тогда мне пришлось пролежать в больнице несколько недель, и всё это время я не видел Билла. Как же меня ломало, как я плакал и сердился, стоило только маме выйти из палаты. Злился на него за то, что он так безразличен ко мне, в то время как сам сходил без него с ума. Тогда мы уже не ладили, всё наше общение сводилось к приветствиям и дежурным вопросам, я даже привык постоянно быть один, но необходимость хотя бы видеть его никуда не исчезла. Просто видеть и знать, что он есть, что он где-то рядом. Это знание грело и спасало от одиночества. И сейчас я собирался удалить его, вырезать как больной орган, вот только заменить будет нечем. Я уже никогда не стану полноценным. И шрамы. Шрамы от разреза, когда они заживут и заживут ли вообще? Или так и будут кровоточить, напоминая?
Не о таком будущем я мечтал.
Знакомая мелодия вырвала меня из прострации. На этот раз звонил мой мобильный.
***
- Пакуй чемоданы, мы переезжаем, - с порога сообщил Билл.
- Когда?
- Два дня на всё про всё. Неинтересно, куда?
- У меня для тебя тоже есть новость, – я стоял к нему спиной у окна, всё ещё сжимая в руке телефон.
- Обрадуй.
- Не сомневаюсь, что так и будет, - развернувшись, я пристально посмотрел на брата. - Тётя Марта только что звонила. Сказала, что до утра мама не доживёт.
Билл застыл на полушаге, а затем продолжил путь на кухню, где начал открывать все шкафы подряд и с усердием в них рыться.
- У нас коньяк остался?
Я достал початую бутылку из-за кресла и поставил её на стол. В конце концов, эта была не такая уж и плохая идея.
***
Сигаретный дым забивался мне в ноздри, смешиваясь с парами алкоголя, коего во мне было уже предостаточно. Чувство лёгкости и отстранённости от всей вселенной приводило в восторг. Я улыбнулся самому себе, ухватив за вертлявый хвост мысль о том, что зря я так нахреначился, но вместе с тем почему-то был уверен, что так даже лучше. Брат разделся догола и чинно восседал на подоконнике, ничуть не заботясь о психическом здоровье соседей напротив. Плевал он на них всех. Вообще, на всех. Главное, что ему кайфово, и гори всё синем пламенем. Мудак.
Он встряхнул волосами, чтобы они не лезли в лицо, и поднял голову вверх, выдыхая тоненькую струйку седого едкого дыма. Красивый, сволочь. Но всё равно мудак.
- Билл, вот скажи мне, ты боишься смерти?
Брат облизал губы и сделал новую затяжку.
- Что толку её бояться? Страх перед смертью не продлит жизнь ни на мгновенье, - ответил Билл и посмотрел в глаза, задумчиво прищурившись. - Я боюсь другого.
- Чего? – наверно в моём голосе прозвучало больше заинтересованности, чем я хотел показать. Брат хитро, но как-то натянуто улыбнулся и отвернулся.
- Что ты умрёшь раньше. Так что давай договоримся, сначала я, потом ты.
- Почему?
- Я ведь эгоист, помнишь? Всегда и везде первый, не будем нарушать традицию.
Слова рвались наружу, спотыкаясь и путаясь, но плотный ком, застрявший в горле, не дал им выхода. Я отодвинул рюмку подальше. Хватит разговоров. Они ничего не изменят.
***
Как-то раз мы с мамой вернулись за полночь после дня рождения её подруги, и обнаружили Билла на диване в гостиной, лежащем в очень странной неудобной позе. Я кинулся к нему первым, но приблизившись, понял, что к чему. Он просто был в стельку пьян. Ещё ни разу до того случая он не доводил себя до такой кондиции, что был даже не в состоянии подняться наверх. Это случилось незадолго до нашего «побега». Возможно даже после того разговора с Габриэлем в старой заброшенной школе, точно сказать сложно. Я пытался его растолкать, но всё было без толку, Билл был абсолютно невменяемым и никак не реагировал на меня. Пришлось оставить его там до утра. Удивительно, но на следующий день он даже смог рассказать мне о тусовке, на которой так нажрался, вспомнить маршрут до дома, и даже что делал до того, как отрубился. Это воспоминание показалось мне идеальным вариантом. С бодрствующим Биллом мне едва ли удалось бы справиться. Время и место определились сразу, осталось выбрать способ убийства и оружие…
С ума сойти можно, о чём я думал.
Я посмотрел на брата. Он делал свои ежедневные упражнения, всегда в одной последовательности. Дальше отжимания на кулаках и пресс. На самом деле, у меня было не так уж и много вариантов. Я мог бы выломать ящик в мамином кабинете, чтобы достать пистолет или использовать любой кухонный нож, но от одной только мысли о том, что я зарежу Билла как какое-нибудь животное, становилось страшно до тошноты. Я знал, что не смогу. Как знал и то, что ни за что не спущу курок. Я бы умер на месте, увидев кровавое отверстие от пули. Нужно было что-то, что позволило бы мне не находиться рядом с ним в момент смерти. Я мысленно перенёсся в наш дом, идея возникла почти мгновенно. Рядом находилась кухня, между комнатами не было двери, лишь широкая арка. Если открыть газ, как быстро он доберётся до гостиной?