отравленная. Неужели в ней могут жить живые существа? Какие-то уродливые рыбы? У которых не будет глаз, зато полная пасть острых зубов. Лодка плыла медленно.
– Помогите! – до её ушей долетел слабый девичий голосок.
– Кто-то в воде, – испуганно вымолвила Крис, перегнувшись через борт лодки и чуть не упав в эту грязную воду, от которой несло гнилью.
– Нет, там никого нет. – Сказал Сеня, из-за всех сил удерживая её за плечи. Она посмотрела на него и увидела, что он крепко зажмурился. А потом кто-то горько заплакал. Женщина. Она плакала и причитала, что потеряла свою Раечку. Крис не успела ничего произнести, как барабанные перепонки разорвал чей-то дикий наполненный ужасом крик. Крис закрыла уши ладонями, боязно озираясь по сторонам.
– Там никого нет, там никого нет, – всё повторял и повторял Сеня, так и не открыв глаза до самого причала на том берегу реки. А Крис из-за всех сил зажимала уши. Вокруг них кто-то кричал, плакал, даже смеялся, но она никого не видела. Только безмятежного стражника и чёрную бурлящую воду.
Они пришвартовались к берегу и весь этот кошмар закончился. Голоса стихли. Сеня открыл глаза, а Крис опустила руки. Немудрено что стражник выглядит как смерть; находясь в таком месте, явно не будешь выглядеть лучше. Они покинули лодку испытав превеликое облегчение. Подобные места сводят с ума в прямом смысле.
– И что это было? – спросила Кристина, когда они отошли от реки на приличное расстояние. Их встречали могучие деревья с толстыми стволами и какими-то оранжевыми плодами на ветвях. Трава под ногами была влажной, словно недавно прошёл дождь. Где-то пела какая-то птичка.
– Ты о реке?
Крис кивнула.
– Это место что-то вроде переправы для умерших душ.
– Как в мифологии?
– Типа того. Только они не на лодке переплывают, а прямо по реке. И то что ты видела или слышала, это было то, что происходило в момент их гибели.
Крис задумалась, кажется она понимала. Это точка перехода. Когда человек умирает, он попадает на переправу.
– Вот почему мы представляем себе смерть в таком виде. – Вслух сказала она.
– Точно. Потому что первый кто встречает умершего – это стражник, – подтвердил Сеня её догадку, – Хотя стражники – это лишь проводники из одного мира в другой.
Всё внимание Крис переключилось на деревья. На которых неожиданно оказались маленькие домики. На каждом дереве ютилось по несколько домиков и от каждого вились верёвочные мостики, будто переплетения сложной паутины. По мостикам то и дело торопливо передвигались маленькие человечки. Поначалу Крис решила, что это должно быть дети, раз они такие маленькие. Но массивные кисти и ступни, говорили об обратном. Да и выражения их сосредоточенных лиц никак не могли быть детскими. У мужских особей росли длинные кудрявые бороды; рыжие, чёрные и даже блондинистые, а у женщин были округлые большие груди. Одевались эти чудики в пёстрые балахоны.
– Это ещё кто? – не в силах отвести взгляда от удивительного народа, спросила Крис.
– Это гномы. Мы в Гномьей Деревни, – пояснил он, в отличие от Крис, не испытывая особого интереса к маленькому народцу, во все века, жившие на деревьях. Его интересовал один конкретный дом, видневшийся издалека. В отличие от других это был большой дом. Он еле умещался на дереве. Края дома гордо выпирали с могучих ветвей. И дерево под ним казалось маленьким и хрупким. Без особых проблем они добрались до этого дома. Сеня несколько раз постучал по стволу дерева и тотчас перед ними повисла верёвочная лестница. Сеня полез первым. Кристина следом. Лестница казалась ненадёжной, но выдерживала их обоих. Оказавшись наверху, Крис поняла, что домики находятся довольно высоко, а не как-то казалось с земли.
– Обычно они дружелюбные, – имея ввиду гномов, сказал Сеня, – У них хранится Книга Жизни, – пояснил он, внимательно изучая интересующий их дом, точнее дверь, которая была в два раза меньше обычной. А это была самая большая дверь из всех, что существовала в Гномьей Деревни. И чтобы попасть внутрь им пришлось хорошенько нагнуться, прежде чем их ноги ступили на твёрдый дощетчатый пол. Внутри оказалось прохладно и сумрачно. Помещение было небольшим, хотя для гномов, наверное, всё-таки большим. По обе стороны стояли столы, круглые какие-то неказистые, но за каждым сидел гном с важным видом и что-то писал в толстой книге огромными чёрными и белыми перьями. Хотя чернильницы Крис не наблюдала. Не мудрено, края их столов были завалены стопками книг. На некоторых столах так много, что самого гнома едва ли видно. Но вот за самым большим столом, стоявший в тёмном дальнем углу сидел гном, который ничего не писал. Перед ним лежала лишь одна единственная книга и та была закрыта. Правда книга эта была практически во весь его стол. Видимо это и была Книга Жизни. Сеня и Крис направились прямиком к нему, скрипя половицами и всё время пригибая головы. Как оказалось, самый главный гном спал, мирно похрапывая пока его собратья тяжко корпели над работой. Сеня громко откашлялся, но это не сработало.
– Они нас не слышат? – Крис огляделась, испытав что-то жуткое, исходящее от этих существ. Нет, они совсем не напоминали тех гномиков их сказок про принцесс. Крис отчего-то представилось, что это планеты в облике людей. Да, в каждом этом существе находилась целая планета, на которой жили смертельные вирусы. Крис вздрогнула, когда Сеня громко постучал по столу главного гнома. Сработало. На них обратили внимание все гномы. И Крис в ужасе разглядела их глаза. Точнее не глаза, а какое-то мутное наполнение. Не глаза, а серо-зелёные болотца, жидкость в которых медленно плыла, закручиваясь в воронку. И только после этого Крис поняла почему отсутствовали чернильницы; они макали кончики перьев прямо в глаза!
Самые жуткие и глубокие глаза были у Главного – чёрные водоёмы с красными (кровавыми) разводами. Он молча раскрыл перед ними книгу. Гном взял большое черное перо, макнул им в свой глаз. Одна огромная чёрная капля приземлилась на желтоватой поверхности страницы и тут же исчезла. Сеня взял перо и написал своё имя (нет, не Арсений, – Крокус). Имя исчезло так же, как и клякса. Больше Сеня не писал ничего, вернув перо обратно. Гном пригнулся и стал читать про себя, еле заметно шевеля губами, хотя лист был полностью чист. Он видел то, чего не могли видеть они. Потом гном хмыкнул и выпрямился. Настал черёд Кристины. Она взяла обмакнутое в глаз гнома перо, её передёрнуло от отвращения, но виду она старалась не подавать,
и сделала тоже самое, что и Сеня, написав русскими буквами – Орхидея. Буквы исчезли, как будто впитались в страницу. Гном вновь наклонился и стал читать. Крис прислушалась к бессмысленному бормотанию. Когда