— Важная… встреча, — дама явно начала чувствовать себя неуютно.
— Да? — снова сказал Томас.
— Он обедает, — веко дамы дернулось.
— Да? — наступал Томас.
— То есть, ужинает, — выпалила дама.
— Я как раз очень голоден, — сообщил ей Томас и повернулся к нам: — А вы?
Я покивала, едва сдерживая смех. Вивиан тоже кивнула:
— Да.
— Он отдыхает! — заявила дама почти что грозно.
Единственное, что выдало ее сильную взволнованность — быстрым жестом она поправила свои седые букли, хотя они и так были идеально уложены.
— Так вы проводите нас? — сказал Томас, уже шагая по залу.
В дальней стене между двух колонн была белая дверь. Туда он и направлялся.
— С удовольствием, — выдавила дама, краснея от злости.
Она живо обогнала Томаса, цокая своими небольшими каблучками по белому скользкому мрамору:
— Я доложу о вас боссу.
— Вместе и доложим, — сказал Томас, толкая дверь.
Мы с Вивиан зашли следом за Томасом и дамой.
Прошли через несколько больших комнат с интерьером наподобие того холла — пустых и белых — дама все время ускоряла шаг, видимо, желая добраться до босса первой. Но мы не отставали.
Перед одной дверью дама остановилась, пригладила юбку на плоском заду и постучала.
— Заходите, — ответил громоподобный бас, и когда дама раскрыла дверь, добавил: — Все.
Я глубоко вздохнула, готовясь я даже не знаю, к чему: к бою, молниям, ругательствам. Но ничего из этого нас не ждало. А ждала светлая, большая комната с такими же окнами во всю стену, как и во всех залах до этого, с белыми диванчиками и скамьями и с большим письменным столом, за которым восседал Зевс Олимпус — тот золотокудрый бородач, что кричал с экрана в Корпорации.
Он отложил листки от себя, поставил на них статуэтку золотого орла, и поднял голову:
— Ну? — потом увидел Вивиан и покраснел и надулся так, что, казалось, лопнет. Брови его заходили ходуном, борода шевелилась и слегка потрескивала, как синтетический плед, который потерли ладонью.
— Сидишь тут себе спокойно, — выступила вперед Вивиан, — а мы там с ума сходим, где Петер.
Зевс произнес:
— Добрый день, Вивиан Олимпус… Спокойно? Минуты спокойной не было! Тот испарился, этот халтурит! Знаешь, какой указ я сейчас пишу? — он вытянул листки из‑под орла и потряс ими. — Приказываю писать меньше писем и не посылать подарки. Кроме Дня Рождения. Моего.
— Начихать на твои указы! Где Петер? — вскричала Вивиан, подскакивая к столу, и со всей силы брякая по нему кулаком.
Потом она, правда, взвизгнула от боли и стала тереть ушибленную руку другой рукой.
А Зевс хмыкнул, снова придавил листки статуэткой и сказал:
— Петер в своей семье, дорогая.
— Я — его семья! — закричала Вивиан. — Он мой сын!
— Он мой внук! Он Олимпиец! — Зевс вскочил, свирепо выкатив глаза.
Томас, произнеся:
— Извините, мисс Джемисон… — аккуратно отодвинул Вивиан и выступил вперед и оттарабанил глухо: — Мистер Олимпус, я агент корпорации Би — Би — Си. Уполномочен найти Петера Олимпуса и вернуть его в руки сотрудницы, у которой он был похищен.
Сотрудница — это я, получается?
Зевс свел лохматые брови:
— Сотрудники ваши никуда не годятся! Вокруг моего внука вилась туча смрадных гарпий! Если бы не мои псы!
— Если бы не ваши псы? — переспросил Томас.
— У них нюх на этих ведьм. А в этот раз их было так много, что собачки их и отсюда учуяли.
Так вот что за лай я слышала за окнами гостиницы!
— Давненько не рождалось божественных детей, — продолжал Зевс. — Вот они и собрались чуть не все.
— Так вот как вы узнали, где Петер, — сказал Томас.
— Да, — сказал Зевс.
— И решили сбить со следа Корпорацию, наведя подозрение на Швайгера.
— Я не решал заранее. Но мне повезло — этот тип как раз болтался в Нью — Йорке.
— И вы взяли в аренду вертолет — копию вертолета Швайгера, — сказал Томас.
— Нет, — скривился недовольно Зевс. — Свой перекрасил.
— Приземлились на площадку, — сказал Томас. — Назвались его именем. С крыши скинули веревочную лестницу. Но, разумеется, не пользовались ею.
— Зачем, — усмехнулся Зевс. — Я и так умею перемещаться по воздуху. Без всяких лестниц.
— Подлетели к окну спальни, где спал Петер. Дождались, когда няня вышла, пожелали, чтобы оконная задвижка открылась, и похитили Петера. Ах, да, уходя, подбросили шарф, такой, как у Швайгера в рекламе, — сказал Томас.
Зевс молчал, набычившись.
Вивиан рванулась вперед:
— Отдавай Петера. А то прищучат тебя, мерзавец!
— Вивиан, — только и успел произнести Томас, как все засверкало, загрохотало — это Зевс замахал на нас руками.
Кто‑то схватил меня в охапку и мы буквально выбросились из кабинета.
А — а! Я что — похожа на спецназовца? Не умею я падать кувырком и как там они сгруппировываются… Я отшибла бок и правую руку. Томас (а это именно он вообразил, что я мяч), не успела я подняться, потянул меня в сторону, за дверь, другой рукой он тащил за шкирку Вивиан — она ползла на четвереньках (как она быстро ползает!)
Из кабинета шли серые клубы дыма. Я закашлялась до слез.
А Томас говорит:
— Сидите и не высовывайтесь.
А сам вытаскивает из кармана свою серебряную бляху и протягивает руку в дым и кричит:
— Вы знаете, что это, мистер Олимпус?
Из кабинета доносится:
— Ваш чертов служебный значок! Только мне на него наплевать!
И снова засверкали вспышки и загрохотал гром. Но в этот раз — он как бы не смог выйти за порог комнаты — и даже, наоборот, похоже, впрыгнул обратно.
— Ох! Ах! — произнес будто придушенно бас и стало совсем тихо.
Томас поднялся и зашел в кабинет. Я высунула голову из‑за двери. Зевс лежал навзничь у письменного стола, кучерявая борода его дымилась, а его белое с золотом одеяние было в мелких подпалинах.
Я встала и подошла к Томасу. Он склонился над Зевсом и хлопал его по щекам.
— Ты убил его? — ужаснулась я.
— Нет, конечно. Он бессмертный.
— Но как ты убил его? — я никак не могла очнуться.
— Значок отражает все враждебные действия обратно на источник, который их произвел, — будто заученно проговорил Томас. — Ну вот, вы снова в сознании, мистер Олимпус.
Зевс крутил выпученными глазами, потом сел.
— Мощно, — только сказал он.
— Это точно, — кивнул Томас.
— Но Петера я вам не отдам, — проговорил он, отфыркиваясь от лезших в рот обгорелых волос бороды.
Томас помог ему подняться и сесть в белое кресло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});