тебя уже не изменить, ‒ я говорила, а у самой на глазах наворачивались слёзы. – Никто не может дать гарантию, что однажды ты не совершишь со мной нечто подобное. Просто снова решишь, что мне без тебя лучше, и разорвёшь отношения. Или подумаешь, что мне лучше без работы. Или что я плохо воспитываю Ильера. И сделаешь так, как считаешь правильным.
‒ Что ты хочешь этим сказать? – спросил он шёпотом. Уже ведь понял: ничего хорошего не услышит.
‒ Я обещала тебе, что эту ночь мы проведём в одной постели, и сдержу обещание. Но мы будем просто спать. Ничего больше. А утром я хочу, чтобы ты ушёл.
‒ Совсем? – спросил Эйт, поймав мой взгляд. – Не желаешь больше меня видеть?
‒ У нас сын, нам в любом случае придётся видеться, ‒ сказала, покачав головой. – Но в наших с тобой отношениях я бы хотела взять паузу. Да и тебе самому нужно время, чтобы примерить открывшееся прошлое с настоящим.
Я видела по глазам, что он хочет много чего мне сказать. Но Эйтан промолчал. Просто принял мои слова и кивнул.
Когда я поднялась с кровати и отправилась в душ, Эйт так и остался сидеть на кровати. Проводил меня грустным взглядом, но ничего не сказал. Вернувшись через четверть часа, я обнаружила его на том же месте. Он встретил меня горькой улыбкой и спросил позволения тоже посетить ванную комнату. Я усмехнулась столь странному поведению, но кивнула и легла в постель.
Эйт вернулся быстро. Сразу забрался под одеяло, придвинулся ближе и прижался ко мне со спины. Свет он погасил коротким заклинанием, и в комнате сразу стало очень темно.
‒ Обожаю твой запах, ‒ прошептал он мне в затылок. – Он вскружил мне голову с самой первой встречи. Бель, я так хочу, чтобы ты была со мной.
‒ Эйтан, ‒ произнесла строго.
‒ Но ещё больше хочу, чтобы у нас это было взаимно, ‒ продолжил он. ‒ Ты права, меня не исправить. Но я могу пообещать, всегда рассказывать о своих решениях. Чтобы мы вместе могли найти компромисс. Понимаю, что сейчас тебе нужно всё осмыслить. И дам время. Постараюсь вообще не попадаться на глаза. Скажем, неделю.
Я лишь на мгновение представила, что не увижу его целых семь дней, и в районе сердца появилась неприятная тяжесть. Мне не хотелось этого расставания. И всё же нам обоим нужно дать эмоциям улечься и обдумать всё на трезвую голову. Сделать это вместе невозможно, потому что мы пьянеем даже от простого присутствия рядом.
Но вместо ответа я просто придвинулась ещё ближе к Эйтану, буквально вжалась в него. Он обнял меня крепче и коснулся губами плеча.
‒ Сладких снов, моя любимая Бель, ‒ проговорил с небывалой нежностью.
‒ Сладких снов, Эйт, ‒ ответила ему.
Закрывая глаза, я была готова к тому, что буду всю ночь обдумывать ситуацию. Размышлять, анализировать, представлять. Вот только почти сразу провалилась в сон без сновидений.
А утром… проснулась одна.
Глава 22. Любовь-ненависть
Эйт сдержал слово. На глаза он мне больше не попадался, но зато приставил охрану ‒ двух парней с выпускного курса факультета менталистики. Они старались оставаться незаметными, но я всё равно чувствовала их присутствие рядом. Один из них, Брит, ещё в первый день передал мне записку от своего декана. В ней Эйтан без лишних слов сообщал, что пока Вероника на свободе, я остаюсь в опасности. А значит, мне нужна охрана. Возражений он не принимал и даже добавил, что это распоряжение согласовано с капитаном Лиамом Истером. А оба моих охранника собираются в будущем году устроиться на работу в столичное управление стражей. И сейчас у них такая своеобразная практика.
Первые два дня я постоянно оглядывалась, ощущая на себе чужой взгляд. Но потом привыкла и перестала обращать на это внимание. Охранники следовали за мной везде. Не ходили, разве что, на мои лекции. Ну и в дом я их приглашать не собиралась. Территорию академии решила пока не покидать – да и незачем мне было. На ужин к родителям Эйта тоже не поехала, разрешив сыну отправиться туда с отцом. Кстати, за Илем тоже приглядывали, но не так явно, как за мной. Да и сам он был предупреждён о возможной опасности, так что за него я почти не переживала.
Всё шло хорошо. Спокойно. Тихо. Вот только без Эйта все мои дни стали похожи один на другой. Одинокое утро, завтрак, работа, общение с коллегами, домашние дела, ужин, сон. Иль, конечно, частенько забегал в гости. И, ясное дело, не мог не спросить, почему я перестала приглашать лорда Бестерли. Вдаваться в подробности не стала. Просто сказала, что у меня сейчас много работы, да и Эйтан постоянно занят. Но между нами всё в полном порядке.
Иль мне не поверил, но задавать вопросов не стал, за что была ему благодарна.
Дожидаясь рассвета одинокими бессонными ночами, я с полной ясностью начала осознавать, что очень привыкла к обществу Эйтана. Что безумно по нему скучаю, и мне совсем не нравится быть одной. Я уже день на третий была готова пойти на попятную, но помнила, что он сам назначил срок в неделю. И как буду выглядеть, если сорвусь к нему раньше? Влюблённой дурочкой, которая не в состоянии удержать свои чувства в узде?
Хотя, как раз в чувствах так и не разобралась. И даже немного завидовала Эйту, ведь он помнил, как относился ко мне в прошлом. Я же пока могла только слушать воспоминания других.
Та любовь, которую испытывала раньше к своему супругу была странным явлением. Она грела мою душу, но только на расстоянии. А вот когда рядом появлялся Серфим, мои чувства к нему притуплялись, закрывались и будто бы даже прятались. Моя любовь была отравлена ментальным вмешательством. Травмирована. Возможно, даже убита. И то, что я сейчас чувствовала к Эйтану, наверное, имело другое определение. Он вызывал во мне интерес, симпатию, будоражил душу. Я обожала его поцелуи, нежные осторожные объятия, его тепло, его ласки. В постели у нас с ним всё было просто восхитительно. Но вместе с тем некоторые его поступки вызывали во мне раздражение. Разве должно оно присутствовать в любви? Не думаю.
И всё же теперь я точно решила, что хочу продолжить отношения с Эйтом. Возможно, даже соглашусь выйти замуж. Но перед этим мне всё же хотелось разобраться в собственных чувствах. И понять, что на самом деле испытываю