к сыну, улыбнулся благодарно, но как-то горько и снова уставился за окно.
Я хотела спросить, что происходит, но слишком боялась услышать ответ. Да и не считала верным заводить этот разговор при Ильере. За время дороги успела основательно себя накрутить. В голову лезли всё новые и новые предположения. Может, я изменила Эйтану? Хотя вряд ли. Я даже Серфиму никогда не изменяла, а наши с ним отношения в последние годы были скорее дружескими, чем семейными.
Возможно, я повела себя бестактно с кем-то из важных людей? Не представляю, что могла вытворить нечто настолько ужасное. Да я вообще не способна на подобное. Но… тогда почему Эйт так расстроен? И почему отдалился от меня?
Когда добрались до академии, то сначала проводили к общежитию Ильера. Время отбоя уже прошло, но Эйт попросил коменданта, чтобы мальчика пустили без проблем. Кто ж откажет заместителю ректора?
К моему дому шли молча. Учитывая настроение Эйтана, я была уверена, что этой ночью он отправиться ночевать к себе. Держалась за его локоть и всё ждала, когда он заговорит. Но в итоге не выдержала и начала этот разговор сама.
‒ Эйт, что происходит? Чего такого жуткого ты вспомнил? – спросила, продолжая идти рядом с ним.
‒ Всё, ‒ ответил он тихо.
‒ Так расскажи и мне, ‒ потребовала, хоть и пыталась сдерживаться. – Я точно имею право знать.
‒ Имеешь, ‒ согласился Эйтан, но его голос прозвучал обречённо.
Он глянул на дом, к которому мы как раз подходили и спросил:
‒ Можно я сегодня останусь у тебя?
Теперь мне стало смешно.
‒ С каких пор ты стал интересоваться моим мнением? Да ещё так, будто отказ имеет значение.
‒ Бель, ‒ он остановился и поймав обе мои ладони, слегка сжал их в своих. – Просто разреши. А если пообещаешь этой ночью меня не выгонять из своей постели, я расскажу тебе всё, что вспомнил.
Он выглядел виноватым и теперь даже не пытался это прятать. А я с кристальной ясностью поняла, что его отстранённость связана именно с чувством вины. Да ещё и таким сильным, которое рвёт душу на части.
‒ Обещаю, ‒ проговорила, глядя на него. – И знаешь… всё что случилось в прошлом – уже случилось. Мы никуда от этого не денемся. Прошло шестнадцать лет. А мы были молоды и, скорее всего, натворили глупостей. Но, знаешь, какими бы они ни были, я думаю, что мы уже расплатились за все сполна.
Он мягко улыбнулся и вдруг обнял меня. Крепко, но осторожно.
‒ Я до сих пор не могу поверить, что ты снова со мной, ‒ прошептал мне в макушку. – Не представляю, Бель, как вообще жил без тебя. Это была не жизнь, а её бледное подобие. Но теперь ты со мной, и я готов благодарить всех богов нашего мира за такое чудо.
Эйтан говорил быстро, взволнованно, искренне. Никогда раньше я не слышала от него такого эмоционального тона. Даже немного отстранилась, попыталась поймать его взгляд, но в полумраке улицы это оказалось сложно.
‒ Идём в дом, ‒ предложила, делая шаг к крыльцу.
Он кивнул и покорно последовал за мной.
Там мы сразу направились в мою спальню. Но впервые оказались в ней без намерения заняться любовью. Напротив, Эйт посмотрел на постель с откровенным сомнением. И присел скромно на самый её край.
Тут-то я окончательно растерялась. Просто в образе Эйтана Бестерли такая черта, как скромность, вообще никогда не фигурировала. Так откуда взялась теперь?
‒ Странное чувство, ‒ сказал он, массируя свой правый висок. – Будто бы я много лет жил без части самого себя и не знал об этом. А теперь она вернулась вместе с памятью, и я никак не могу себя понять. С одной стороны, будто бы стал целым. Самим собой. Но с другой – я просто себя не узнаю.
‒ Думаю, со временем всё в тебе вернётся к равновесию, ‒ проговорила, присев рядом с ним.
‒ Да, обязательно, ‒ он повернулся ко мне и коснулся моих пальцев. – Бель…
Взгляд глаза в глаза.
‒ Как же сильно я тебя любил, ‒ чуть хрипло произнёс Эйтан. – И, что самое удивительное, эти чувства не прошли. Даже живя без воспоминаний о нашем прошлом, я продолжал тебя любить. Чувствовал непонятную тоску, тяжесть в груди, будто от сердца оторвали кусок. И только теперь этот кусок наконец встал на место.
Он поднёс мою руку к губам и поцеловал центр ладони.
‒ Однажды, когда ты сможешь мне открыться, я верну тебе воспоминания. Возможно, тогда ты поймёшь, что я чувствую сейчас. Потому что ты тоже меня любила. Так же сильно, как и я тебя, ‒ он отвёл взгляд. – И поплатилась за это.
‒ Что произошло? – спросила сдавленным голосом.
‒ Я расскажу, ‒ Эйт сглотнул. – Но сначала хочу сказать другое. Бель…
Он чуть крепче сжал мои пальцы и посмотрел мне в глаза.
‒ Я люблю тебя.
‒ Эйт… ‒ прошептала взволнованно.
Его признание мгновенно вскружило голову и выбило из лёгких весь воздух.
‒ А твою любовь я загубил собственными руками, ‒ не дал он мне ответить.
‒ Расскажи, ‒ потребовала дрогнувшим голосом. – Хватит этих загадок. Что ты сделал? Хотя, я уже и так догадалась. Это ведь ты сам поработал с моим сознанием? Заменил свой образ в моих воспоминаниях образом Серфима. Так?
Эйтан молча кивнул и опустил взгляд.
‒ Ясно, ‒ вздохнула я. – И, судя по твоему нынешнему состоянию, сделал ты это не по собственной воле.
‒ Тут ошибаешься, ‒ ответил он. – Наоборот. Я считал, что это единственный выход. Что только так смогу спасти тебя от гибели. Тебе, Бель, грозила опасность. Я влез в очень тёмное дело. На меня пытались надавить, заставить соврать, что подозреваемый, граф Терес, невиновен. А он был не просто виновен. Он был настоящим чудовищем в человеческом обличье. В первый раз я проигнорировал угрозу. Снял с него ментальную защиту. И в тот же вечер тебя…
Он запнулся, будто не в силах сказать о случившемся. Но потом собрался с мыслями и закончил:
‒ Тебя избили до полусмерти. Если бы не случайный прохожий и вовремя подоспевшие целители, я мог бы тебя потерять.
Эйтан зажмурился. Я смотрела на него поражённо. Но дело было не в его признании или словах. Куда сильнее всего этого меня шокировал сам Эйт. Его буквально корёжило от эмоций. Он даже не пытался взять их под контроль, и я видела, насколько