Читать интересную книгу Башни Анисана (СИ) - Каверина Ольга

На юном лице Зоэ при этих словах отразилось искреннее непонимание.

– Мастер Эйдэ, – вежливо начал он, – но ведь не совсем правильно так говорить о правителях и их рабочих точках! Всякий асай достоин быть избранным, если он соответствует требованиям Голоса. В том числе и жнец.

Эйдэ не посчитал нужным наградить Зоэ взглядом за это высказывание. А Хиба, с улыбкой взглянув на юного архитектора, проговорил:

– Зоэ по-своему прав. Волны порой избирают на место Гэрера тех, кто обладает мягким нравром. В этом их мудрость поддержания баланса. Властвование никогда не должно непреложно оставаться в одних руках, и волны передают его тем, кто сможет вести асайев в каждый конкретный момент, то избирая единого, то рассеивая среди многих. Ведь так заповедовала Праматерь Гаэ.

– Это верно, – неспешно ответил архитектор, – но для глубинных Праматерь отвела иные законы. Хотя стоит признать, что, несмотря на некоторые волнения, времена правления этих Гэреров были довольно тихи. Посмотрим, что выпадет на долю нынешнего.

После этих слов Эйдэ смолк, всем видом показывая, что не собирается более продолжать беседу – к подножию будущей башни как раз начали сходиться асайи, привлечённые зовом Голоса. Первыми явились странники из обители Сэле сопровождаемые Хинуэем. Гиб Аянфаль даже удивился тому, что они пришли – за прошедшее время он успел убедиться, что жители консульской обители действительно очень мало заняты тем, что их окружает, и дом служит им только точкой для краткого отдыха между продолжительными полётами и прыжками. Это были высокие и стройные асайи, многие из них щеголяли многочисленными энергометками и патрицианскими знаками. Они держались от строителей на расстоянии и величаво внимали к мастеру Хинуэю, открывавшему перед ним отдалённые перспективы преобразования территории обители. Вслед за ними пришли простые асайи из соседних обителей – жнецы, сеятели и прочие созидатели, а также белые воспитательницы, окружённые стайками детей. Вся эта публика собиралась вокруг, ожидая высоких гостей.

Гиб Аянфаль, поднявшись со своего места, поприветствовал Хинуэя, после чего отошёл в сторону, рассматривая пришедших не без беспокойства – он, как и аба Альтас, не любил, когда в зону труда преждевременно являлись посторонние, сбивавшие отлаженное звучание волн своими многочисленными и беспокойными внутренними полями. Аба Альтас всегда учил его соблюдать информационную чистоту в волнах вокруг любого возводимого объекта, а теперь это правило было нарушено. Потому Гиб Аянфаль решил, что после завершения торжества лично вместе с Хибой обойдёт всю отведённую им территорию пустоши, дабы успокоить волны, насколько это будет для него возможно.

В прошлом Гиб Аянфалю уже трижды доводилось созерцать торжество первого стебля, только вот происходило это в то время, когда он был ещё ребёнком. Из-за этого обстоятельства ему приходилось наблюдать за всем издали – Голос говорил, что для маленьких асайев небезопасно находиться рядом с Гэрером, когда он вытягивает первый стебель. С тех же пор, как он начал трудиться самостоятельно, ему ещё не приходилось возводить столь важные объекты, на которых мог бы проводиться этот ритуал. Теперь же его время пришло.

Наблюдая за растущей толпой асайев, Гиб Аянфаль заметил, что тут присутствует и уже знакомый ему чёрный страж, которого Хиба называл именем «Дэсти». Страж держался в стороне, наблюдая за происходящим внимательными зелёными глазами. Асайи совсем не замечали его присутствия, и Гиб Аянфаль подумал, что видит Дэсти только потому, что прежде уже водил с ним некоторое «знакомство».

В это время волны торжественно замерли – на площадку вошёл Гэрер Гэнци в сопровождении консулов Сэле и Гейст. Алый консул что-то бодро говорил правителю, а Гейст сохраняла обычное молчание и держалась чуть в стороне. Её сопровождала пара техников волн в светло-голубых одеждах, украшенных золотыми узорами. Судя по видневшимся за треугольными воротами платьев знакам, они были мастерами своего дела. Лица их были такими же непроницаемо спокойными, как и у их покровительницы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Зоэ тут же обернулся к Гиб Аянфалю.

– Гиб Аянфаль! Нам с вами надо подойти к гостям! – проговорил он, а потом взглянул на стоящего рядом Хибу, – и вам, Багровый Ветер, как второму управляющему, тоже нужно, наверное.

– Наверное, – усмехнувшись согласился Хиба, покровительственно взглядывая на юного архитектора.

Тем временем старшие архитекторы приветствовали сиятельных посетителей, и если Хинуэй учтиво преклонялся перед каждым, то Эйдэ ограничился только одним молчаливым поклоном согласно традициям глубинных. Гиб Аянфаль, наблюдая за ними, думал о том, как бы повёл себя аба Альтас, когда Зоэ легонько прикоснулся к его руке.

«Идём-те, Гиб Аянфаль, теперь мы».

Юный асай кивнул и направился к Триаде вслед за своим более страшим товарищем. После торжества в их обители, когда аба Альтас уже успел представить его Гэреру Гэнци и Гейст, этот обряд не вызывал у него трепета. Тем более, что по пятам за ним следовал Хиба, как и всегда полностью уверенный в себе.

Зоэ совершил поклон перед властителями.

– Мы ученики мастера Альтаса Хосса, и потому Голос доверил нам продолжать начатое им. Моё имя Зоэ, а вот это управляющий, Гиб Аянфаль.

Гиб Аянфаль подошёл ближе и тоже совершил поклон, с ожиданием взглядывая на Сэле. Он видел, что во всей этой церемонии по-настоящему заинтересованы только сам алый консул и Гэрер. Консул Гейст же всё-так же молча возвышалась рядом и, похоже, не смотрела ни на кого из присутствующих.

– С Гиб Аянфалем мы уже имели возможность познакомиться, – тем временем ответил Гэрер Гэнци, – и он, и вы, Зоэ, станете достойными продолжателями дела своего мастера. Но с вами ведь есть ещё один управляющий?

И Гэрер взглянул на высившегося за ними Хибу. Багровый Ветер и теперь не совершил поклона, а только вскинул голову, чувствуя, что внимание правителя обратилось к нему.

Консул Сэле, указывая на него рукой, сказал:

– Багровый Ветер. Мой давний герой.

Гэрер Гэнци улыбнулся, а консул Гейст повернула оплетённую чёрной лентой голову и, судя по пронзительным колебаниям волн, которые ощутил рядом с собой Гиб Аянфаль, её невидимый взгляд обратился к Багровому Ветру. Однако Хиба остался спокоен, ничем не показывая, что тяжёлый взор Гейст причиняет ему неудобства.

– О, ну Багрового Ветра я уже не в первый раз встречаю, – ответил Гэрер Гэнци консулу Сэле, а потом обратился к Хибе, – Вы, как видно, всегда предпочитаете участвовать в делах особенно крупных?

– Старая привычка, Гэрер, – независимо ответил Хиба, – не люблю размениваться по мелочам.

– Уж он-то точно не любит! – подтвердил Сэле его слова, а затем спросил, глядя на Хибу пронзительным взором и слегка склоняя голову на бок, – может и ещё кое-что старое вспоминаешь?

– Иногда вспоминаю, чего таить, господин, – ответил Хиба, как бы невзначай кладя руку на плечо Гиб Аянфалю, – но, знаете ли, и тут забот хватает теперь.

– Да-да, вижу, – с серьёзным видом ответил Сэле, а затем принялся представлять правителю и остальную строительную команду. При этом у него находилась пара метких характеристик для каждого из сотни асайев, призванных Хибой и Гиб Аянфалем. Строитель, наблюдая со стороны, хотел подойти ближе, чтобы тоже поучаствовать в этом процессе, но Хиба остановил его.

«Не нужно, – безмолвно сказал он, – твой аба ведь не по воле Голоса принялся за этот труд. Это всё воля господина Сэле. Вот пусть он и говорит.»

«Но ведь я сам занимался по крайней мере первым призывом!» – ответил Гиб Аянфаль.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Да, но делал это будучи погружённым в волны его обители. Вот всё и сложилось так, что ты мог выбирать из тех, кто был заведомо ему нужен. Уж я-то могу так утверждать, потому что знаю, как звучит его голос в волнах».

Хотя такие известия были для Гиб Аянфаля совершенно неожиданными, он всё же не был удивлён слишком сильно. События, предшествовавшие появлению башни, успели подготовить его к тому, что алый консул будет относиться к результатам их трудов иначе, чем коллективная воля, согласно которой они всегда трудились прежде.