— И все-таки что случилось? Вы были такой прелестной парой…
— Были! — сорвалась Хельга. — Не были мы парой! Никогда! И никогда ею не станем! Извините, мне надо на службу!
Вскочив, она бегом бросилась прочь. Даральд дернулся встать и пойти следом за нею, но делла Дисана подняла ладонь.
— Мальчик, иди сюда, — позвала она, тот нехотя подчинился.
— Я все вижу! — прошептала старая женщина, снизу вверх глядя на него. — Даже если ты ее ничем не обидел, пойди и извинись. Она спасла тебе жизнь. Ради твоего спасения, ради чужого человека, она пошла против своей семьи. Ее родные отреклись от нее. У нее нет никого, кроме тебя. Стань для нее стеной, как положено настоящему мужчине!
— Делла, я уже извинялся перед Хельгой, — вздохнул Даральд. — Несколько раз! Она либо не слушает меня, либо огрызается. А я… простите, я не мальчишка. Мне тридцать шесть лет, я на треть жизни старше ее, и мне иногда просто тяжело подстраиваться. У меня тоже нет никого, кроме нее и вас. Но…
— Ты извинялся? Значит, что-то все-таки произошло? Расскажи мне. — Делла Дисана взяла его за руку.
— Нечего рассказывать, — скривился Даральд. — Я был однажды приглашен во дворец — помните, через пару дней после того, как туда доставили принца Кейтора? Я вам еще рассказывал о том, что…
— Ты тогда поступил не очень хорошо, мальчик, — поджала губы старая герцогиня. — С королями не говорят о деньгах. Да еще таким тоном! Скажу правду — я удивлена, что тебя до сих пор не арестовали за оскорбление короны!
— Наверное потому что вспомнили: на гербе графов делль Орш изображен ворон[8],— хмыкнул Даральд. — Тем более что в тот же вечер ко мне от имени королевы приехала герцогиня делль Ирни. Она предложила мне сто золотых «подков» в качестве платы за лечение принца и…
— Герцогиня делль Ирни? — забеспокоилась делла Дисана. — Какая герцогиня?
— Делла Гвельдис…
— Гвельдис а-делла Марс делль Ирни? — встрепенулась старая женщина. — И она…
— Она кое-что мне предложила.
— Свергнуть короля?
— Отомстить за унижение и самому примерить корону, — уточнил Даральд. — Я отказал ей. Именно в момент разговора нас и застала Хельга. И поняла все неправильно! Я пытался ей все объяснить в тот же вечер, но она не захотела меня слушать.
— Гвельдис очень красивая женщина, — задумчиво произнесла делла Дисана. — А ты — красивый мужчина. Вы были наедине? Тогда понятно. Девочка тебя просто приревновала!
— Какие глупости! Конечно, делла Гвельдис красавица, каких мало, но внешние данные моей жены тут совершенно ни при чем.
— Она страшная женщина, Даральд! Делла Гвельдис принцесса крови, как и ты. Ее дедом, родным дедом, был сам король Ройдар Пятый! Она — дочь его старшего сына, принца Ройдарона. По крайней мере, она так утверждает, ибо ее должны были отравить вместе с братом-близнецом. Одна из наложниц ее дяди, принца Гайрена, вывезла девочку в провинцию, где вышла замуж за графа делль Марс, и тот удочерил принцессу. Если судить по ее внешности, делла Гвельдис действительно из династии, но я ей не верю. У нее нет никаких прав на престол, по крайней мере, пока живы сыновья короля Клеймона и ты. Она хотела использовать тебя. — Старая женщина стиснула руку Даральда в своей ладони. — Ты поступил как должно, отказавшись помогать ей, мальчик. Но, боюсь, этим ты нажил смертельного врага!
— Пока мой самый страшный враг тот, кто только что убежал отсюда, размазывая слезы по щекам, — хмыкнул Даральд.
— Я поговорю с нею, — кивнула делла Дисана. — Но и ты будь осторожен и не сиди сложа руки, мальчик. Ибо, если с тобой что-то случится, рядом может не оказаться никого, кто предложит тебе помощь.
Несколько минут спустя Хельга, переодевшись в форму Тайной службы, вышла на двор. Ее ждала оседланная лошадь, но вместо слуги повод коня держал Даральд.
Девушка остановилась, натягивая перчатки. За прошедшие дни они действительно сказали друг другу от силы десять слов. Нет, Даральд первое время почти каждый вечер приходил к ней и пытался начать разговор, но Хельга либо отмалчивалась, либо огрызалась, не желая ничего слушать. Конечно, та женщина красавица, а она — так, серая мышка с соломой на голове и уродским носом. Почему он сюда пришел? Опять просить прощения?
— Вы едете, сиятельная? — нарушил Дар молчание. — Или мне отвести лошадь в конюшню?
— Еду, — ответила девушка, преувеличенно внимательно рассматривая перчатки.
— Подайте мне повод.
Он подвел лошадь к ступеням крыльца, но стоило Хельге коснуться пальцами пальцами конской гривы, накрыл ее ладонь своей рукой.
— Та женщина для меня ничего не значит, — негромко сказал он.
— Она приезжала от имени королевы и привозила деньги.
— И, конечно, это королева просила ее вас поцеловать?
— Нет. Это она сама, но…
— Вот видите! — Девушка попыталась вырвать руку, но ее держали крепко.
— Делла Гвельдис — опасная женщина, — сказал Даральд. — Наша хозяйка меня предупредила, а я хочу предупредить вас. Если со мной что-то случится… я хочу, чтобы ты это знала…
— Конечно, мне сообщат в сводках происшествий, — отрезала Хельга. — И я надеюсь, что ваше дело будет расследовано в короткие сроки. Можете быть даже уверены, что я сама возьму его на контроль!
— Хельга, ты меня не понимаешь?
— Я все прекрасно понимаю. Позвольте мне уехать! Она попыталась вырвать руку, но Даральд вдруг притянул девушку к себе и поцеловал.
— Не злись на меня, — попросил он, прервав поцелуй. — Мне по большому счету все равно — я привык быть один, но делле Дисане плохо. У нее никого нет, кроме нас.
Хельга отвела глаза
— У меня тоже, — буркнула она и прежде, чем Даральд успел ее остановить, одним прыжком вскочила на лошадь и галопом вылетела за ворота.
ГЛАВА 17
Он стоял на нижней ступени лестницы и смотрел, как они спускаются ему навстречу. Нет, не спускаются — плывут, едва касаясь ногами ступенек. Чуть слышно шелестит накидка одного из мужчин да постукивает посох в руках женщины, идущей в центре. Мужчины держат руки на рукоятях мечей, словно их спутнице грозит опасность. Но какая опасность может подстерегать трех эльфов в самом сердце их собственного замка, даже если он расположен не на Радужном Архипелаге, а в городе людей?
Все трое прекрасны так, как могут быть прекрасны только высокородные эльфы. Ни одному человеку не сравниться с ними в силе и грации. Женщина так хороша, что хочется встать на колени и поцеловать плиты пола, по которым она ступает. На ней — длинный бесформенный голубой балахон, скрывающий от посторонних глаз фигуру, но высокая грудь заметна даже под тройным слоем вышивки и россыпью амулетов на шее. Светлые волосы распущены и падают на спину, спускаясь почти до колен. Маленькая шапочка, расшитая бисером, прикрывает макушку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});