или сексуально домогался их, и они не могут ничего сказать, не став мишенью. Но я могу говорить что хочу и сколько хочу без последствий. Я живу вне этих игр за власть, в которые вынужден играть остальной Голливуд. Люди боятся меня, и правильно, блять, делают.
— Я думаю, ты самая сильная женщина, которую я когда-либо встречал, — тихо говорит Глен.
Я смотрю на него, затем киваю.
— Спасибо. — Я прочищаю горло, хватаю свое вино и допиваю его одним большим глотком. Со стуком я ставлю бокал на кофейный столик и перевожу взгляд с одного на другого. — Ладно. Хватит моей трагической истории. Вы, ребята, хотите праздничную групповушку?
Смех Глена вырывается из него.
— Я думал, ты никогда не спросишь.
Мэтт медленно встает, направляясь в свою спальню.
— На самом деле у меня есть кое-что для тебя, — бросает он через плечо. — Я забрал это сегодня утром.
Я поднимаю бровь. Из спальни доносится шуршание пластика, затем возвращается Мэтт и бросает что-то мне на колени. Я рассматривая пластиковую упаковку. Моё лицо вспыхивает, когда я понимаю, что это за подарок.
Розовая пуля-вибратор.
— Да ты шутишь, — говорю я, стреляя в него взглядом.
Он ухмыляется.
— Принцесса, я всю прошлую неделю мечтал о том, чтобы увидеть как ты кончаешь с этой штукой внутри. Поверь, я не шучу.
Я открываю упаковку и перекатываю игрушку на ладони. Всё мое тело внезапно становится слишком горячим.
Мэтт садится передо мной на корточки и протягивает мне руку. Я передаю ему пулю, и он нажимает крошечную кнопку. Вчетвером мы смотрим, как она жужжит у него между пальцами.
— Спасибо, что рассказала нам, — тихо говорит Мэтт, встречаясь со мной взглядом.
— Я же сказала, что постараюсь доверять тебе. Вот и пробую. — Я наклоняю голову. — Теперь я получу награду?
— Да, — просто говорит он. — Ли, опусти верх её платья.
Кента послушно снимает бретельку платья с левого плеча. Я закрываю глаза, когда Мэтт протягивает руку и прижимает кончик пули к изгибу моего горла.
Глава 37
Мэтт
Брайар медленно выдыхает, когда я провожу вибрирующей пулей по нежной линии её шеи. Я провожу по ложбинке, обводя мягкий белый холмик её левой груди. Когда я, наконец, прикасаюсь к её твердеющему розовому бутону, она дергается и хватает меня за плечи.
Кента начинает массировать ей шею, пока я засовываю пулю под платье, медленно двигая её вверх по дрожащим бедрам. Влага уже собирается между её складками, и мне приходится бороться с желанием податься вперед и слизать каждую каплю. Всё будет позже. Её глаза закрываются, когда я провожу по её сердцевине, делая игрушку влажной и скользкой от её соков.
— Тебе хорошо? — спрашиваю я, мой голос звучит ниже, чем я ожидал.
— Ещё, — бормочет она. Глен придвигается к ней ближе, и она прислоняется горячей щекой к его плечу. Я послушно включаю режим повыше и дразняще подвожу пулю к её входу. Брайар дрожит. Румянец покрывает всё её тело, и она бормочет что-то себе под нос, пока вибрации сотрясают её. Я играю с настройками, переключая режимы туда-сюда, и она начинает раскачиваться взад-вперед, подергивая бедрами для большей стимуляции.
— Ещё, — снова приказывает она.
Я ухмыляюсь.
— Уверена, что выдержишь?
Она, затаив дыхание, кивает и сильнее трется о мою руку.
— Ещё, Мэтт.
— Хорошо. — Я снова нажимаю на крошечную кнопку, включая самый высокий режим. Пуля яростно гудит в моей руке, и я просовываю её в Брайар, толкая так глубоко, как только могу. Я понимаю, что попал в нужную точку, когда всё её тело резко дергается вперед. Убедившись, что пуля расположена верно, я убираю руку и облизываю пальцы.
Глаза Брайар расширяются.
— Что ты делаешь? — шепчет она, её бедра едва заметно, неконтролируемо вздрагивают.
— Что?
— Я… — Её бедра снова взбрыкивают, неистовая вибрация бьет по той самой точке. Её пальцы впиваются в мои плечи. — Ты просто оставишь её во мне?
Я пожимаю плечами.
— Кажется, ей там самое место.
Она разевает рот, не находя слов.
— Но. Но… — Её таз дергается снова, и она издает болезненный звук.
Я целую её бедро, затем отстраняюсь.
— Думаю, нам стоит сменить обстановку, — говорю я Кенте. — Спальня?
Он кивает, целуя веснушку на её ключице.
— Слава Богу, — Брайар вытягивает руки. — Отнеси меня.
Я ухмыляюсь.
— Не думаю, принцесса. У тебя есть ноги. Используй их.
Она хмурится.
— Т-ты же не думаешь, что я пойду с этой штукой внутри меня.
— Ты делала вещи и посложнее.
Она выглядит шокированной.
— Ты серьезно?
— Как никогда.
Её лицо сердито вспыхивает. Она хмуро смотрит на меня и встает, делая несколько упрямых шагов к двери спальни. Она спотыкается, когда ступает в дверной проем.
— Ах. — Её ресницы трепещут. Она тяжело прислоняется к стене, прижимая руку к животу. Грудь поднимается и опускается в тяжелых вдохах. Щеки вспыхивают ярко-красным. — Иисусе, — бормочет она, откидывая голову к стене. — Н-на какой режим ты поставил эту штуку?
— Тебе некомфортно? — спрашивает Глен.
— Да, — стонет она. — Нет. Я… я, блять, не могу ходить, пока эта штука внутри меня. Я не могу… — Мы все смотрим, открыв рты, как она просовывает руку между ног и начинает отчаянно мастурбировать.
— Ну нахуй, — бормочет Кента, пересекает комнату и опускается перед ней на колени. Она тянется и хватает его за волосы, задыхаясь, когда он нежно раздвигает её ноги и зарывается лицом между её бедер. Она начинает тереться о его лицо, в то время как он со стоном хватается за её бедра. Не проходит и двадцати секунд, как она вскидывает руки, упираясь в дверной косяк, её тело напрягается и начинает трястись. Она наполовину падает на Кенту, её колени подгибаются, пока она кончает, задыхаясь.
— О, Боже Мой, — бормочет она снова и снова, пока он продолжает лизать её. — О, Боже. — Она снова прижимает руку к животу, её голубые глаза широко раскрыты. — Мне все еще нужно…
Кента выпрямляется, крепко целует её в приоткрытый рот, затем просовывает руку ей под колени, поднимает и несет в нашу спальню.
Мы с Гленом следуем за ним, наблюдая, как Кента садится в изголовье кровати, усаживая нашу дрожащую клиентку себе между ног. Он методично раздевает её, медленно спускаясь поцелуями по шее, осторожно снимая с неё одежду, пока не остаются только украшения, изящно свисающие с мочек её ушей. Она смотрит на него снизу вверх, её светлые волосы в беспорядке.
— Пожалуйста, — хрипло говорит она, слегка покачивая бедрами.
— Ложись, — говорит он, кладя её голову к себе на колени. Она так и делает, изгибаясь, чтобы поцеловать выпуклость,