её груди.
Она вздрагивает, вскрикивая. Капелька пота скатывается по её шее.
— Н-но вам, ребята, я доверяю. Это делает секс намного приятнее.
— Для меня это большая честь.
Она кивает, дрожа, когда я достаю кубик льда из стакана и провожу им по её животу.
— П-плюс к тому, я сейчас в той фазе цикла, когда всегда возбуждена.
Я смеюсь.
— Правда что-ли? Я не помню этого с уроков биологии.
Она извивается на мне.
— Конечно, да. То ещё неудобство. Я возбуждаюсь от любой неожиданности. — Она смотрит на меня сквозь ресницы. — И тогда мне приходится весь день ходить мокрой.
Несмотря на то, что я уже один раз кончил этим утром, я чувствую, что мои яйца начинают сжиматься, и неловко ерзаю в жесткой ванне.
— Ты — сплошная угроза.
Она улыбается мне, по-настоящему улыбается, широко, ярко и ослепительно. На несколько секунд я застываю, любуясь.
Я всё ещё не могу поверить, что эта девушка существует. Что под обрзом избалованной принцессы, под всеми этими деньгами и одеждой скрывается милая, нежная, нормальная молодая женщина.
Я засовываю в неё третий палец, потирая бугристый участок нервов на внутренней стенке. Она начинает отчаянно стонать, раскачиваясь на мне всё быстрее и быстрее. Она близко. Так близко. Я продолжаю входить в неё пальцами, и она зарывается лицом в мое плечо, прикусывая кожу. Как только я чувствую, что она начинает сжиматься вокруг меня, звонит мой телефон.
Я вздыхаю, осторожно убираю пальцы и встаю, выходя из ванны.
Брайар вцепляется в меня, её глаза широко раскрыты.
— Что? Но!
— Вероятно, это важно, принцесса. — Я проверяю номер. Анфиса.
Она тянет меня за руку.
— И что? Ты можешь ответить на звонок здесь.
— Ты слишком громкая для этого. — Я похлопываю её по плечу. — Знаю, ты привыкла получать всё, что хочешь, но я уверен, что ты сможешь немного подождать. Это пойдет тебе на пользу.
Она опускает руку, зачерпывает пригоршню пены и бросает мне в лицо.
— Ещё чего. У меня вас трое не просто так, — повышает она голос. — Извините! — кричит она на весь номер. — Я самая знаменитая дива года, и я требую, чтобы кто-нибудь пришел сюда, чтобы заставить меня кончить!
Наступает пауза в несколько секунд, затем в ванную заходит Кента, улыбаясь шире, чем я видел за последние годы. Он прислоняется к дверному косяку и смотрит на нас.
— Проблема, Брайар?
— Твой никчемный партнер не закончил то, что начал, — громко жалуется она. — Залезай сюда.
Он уже начал расстегивать свою рубашку.
Я вхожу в спальню, слыша всплеск воды в ванной, когда он присоединяется к ней. Раздаются смешки, затем долгий стон. Стараясь не улыбаться, я принимаю вызов.
— Привет, я…
— Мы его поймали.
Меня пронзает шок.
— Вы задержали его?
— Нет. Но мы знаем, кто такой X. Мы нашли совпадение по отпечаткам пальцев с журнала, и вы были правы. Это один из подозреваемых, которых вы отобрали по онлайн-активности.
— Дай угадаю. Дэниел Ф.
— О, да, — устало говорит Анфиса. — Тебе нужно приехать и посмотреть на это. Всё плохо.
* * *
Тридцать минут спустя я снова в здании ФБР, сижу напротив Анфисы в её устрашающе пустом кабинете. Она выглядит так, словно не спала всю ночь: лицо бледное, а темный костюм мятый. Она пододвигает ко мне фотографию.
— Это X, — говорит она. — Настоящее имя Дэниел Филч. Сорок один год, вырос в Анахайме[62], его мать была незамужней британской иммигранткой. Она умерла, когда ему исполнилось двадцать.
Я изучаю фото этого мужчины. В нем ничего особенного. Редеющие каштановые волосы, водянистые глаза, безжизненная, слабая улыбка. Трудно поверить, что это тот самый человек, который водил нас за нос.
— Он бросил школу в шестнадцать лет, — продолжает Анфиса, — без дальнейшего образования. Мы не уверены, чем он сейчас зарабатывает на жизнь, работает ли, но в молодости он был чернорабочим[63]. Нигде надолго не задерживался. Мы позвонили в кафе, в котором он работал, когда ему было семнадцать; очевидно, его уволили за сексуальные домогательства. Постоянно лапал официанток.
— Как неожиданно.
— Мм. Ещё был уборщиком на заправке; его уволили после того, как система видеонаблюдения засняла, как он устанавливал камеры в женском туалете.
— Иисусе. Вам удалось установить его местонахождение?
Она недовольно поджимает губы.
— Вроде того. Наши агенты сделали несколько звонков и сумели найти местный мотель, в котором сообщили, что мужчина, похожий на подозреваемого по описанию, заселялся в номер несколько дней назад. Он использовал поддельные документы, но внешность и почерк полностью совпадают. Он остался только на одну ночь, заплатил наличными. Мы понятия не имеем, куда он отправился после.
Я киваю, изучая её лицо. Она выглядит обеспокоенной. Гораздо более обеспокоенной, чем мне бы хотелось.
— Чего ты не договариваешь?
Она морщится.
— Мы обыскали комнату в мотеле.
Мой желудок скручивает.
— И?
— Следы черного пороха[64].
— Господи. — Я потираю лицо. — Ты думаешь, он делает бомбы?
— Ну, его сейчас не используют для чертовых пистолетов. Всё равно, что послать дымовой сигнал.
Я закрываю глаза.
— Премьера сегодня вечером.
Она кивает.
— Мы проинформируем офицеров на мероприятии, дадим им его фотографию. Если он всё-таки появится, мы сможем тихо арестовать его.
Я хмурюсь. Этого недостаточно.
— Она не поедет.
— Это твоя прерогатива. Мы понятия не имеем, для чего он будет использовать взрывчатку, поэтому я бы посоветовала вам очень тщательно проверить свои машины и предоставить охране отеля его фотографию. Брайар, возможно, и не цель. Вспомни последний раз.
— Это не тот риск, на который я готов пойти. — Я встаю, отодвигая стул. Мне не нравится быть так далеко от нее. Мне нужно вернуться в отель. — Спасибо, Анфиса. За всё. Держи меня в курсе событий.
Она кивает, и я поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Матвей?
Я оглядываюсь на неё. Она криво улыбается.
— Будь осторожен. Он напал на Петти из-за их отношений. Тебя тоже видели с ней.
— О себе я не беспокоюсь, — бормочу я, и она кивает, отмахиваясь от меня.
* * *
Когда я возвращаюсь к машине, у меня кружится голова. Я не знаю, что делать.
На самом деле, я знаю, что не должен говорить Брайар, что мы идентифицировали X. Это ужасная идея. Если один дикпик побудил её раскрыть рот перед десятками тысяч зрителей в прямом эфире, одному богу известно, как она отреагирует, когда узнает, что он мастерил бомбы в номере мотеля. Я практически вижу, как всё будет происходить: если я расскажу ей всё, что мы знаем об X, она будет настаивать на посещении премьеры. Она, вероятно, использует себя в качестве приманки, чтобы привлечь его.